Читать интересную книгу Стив Джобс - Уолтер Айзексон

Однажды аниматоры Pixar пытались добиться от Intel заказа на рекламу, и у Джобса лопнуло терпение. Во время очередного совещания, ругая на чем свет стоит директора по маркетингу Intel, он схватил телефон и позвонил напрямую генеральному директору Intel Энди Гроуву. Гроув по-прежнему чувствовал себя наставником и решил проучить Джобса: он ответил, что согласен с представителем своей компании. «Я поддержал своего сотрудника, — вспоминал он, — а Стиву не понравилось, что с ним обращаются как с поставщиком».

Pixar сумела разработать мощные программные продукты для среднего потребителя — или, по крайней мере, для среднего потребителя, разделяющего страсть Джобса к дизайну. Он по-прежнему надеялся, что возможность создавать дома предельно реалистичные трехмерные образы станет частью моды на издательские системы. К примеру, программа Showplace позволяла менять светотень на трехмерных объектах, так что их можно было рассмотреть под любым углом с правильной тенью. Джобсу казалось, что это невероятно круто, но большинство пользователей вполне могли без этого обойтись. В данном случае чрезмерная увлеченность сбила его с толку: в программе было множество занятных функций, и потому ей не хватало простоты, к которой обычно стремился Джобс. Pixar не могла соревноваться с Adobe, выпускавшей программы не столь изощренные, зато куда более удобные и дешевые.

Даже когда Pixar потерпела неудачу как производитель аппаратного и программного обеспечения, Джобс продолжал защищать анимационную группу. Она стала для него волшебным островком художественного мастерства, который дарил ему истинное наслаждение. Поэтому он лелеял аниматоров и верил в них. К весне 1988 года с деньгами стало так туго, что Джобс провел болезненное совещание, на котором объявил о жестком сокращении расходов. Когда все разошлись, Лассетер и его команда еле собрались с духом, чтобы попросить у Джобса дополнительных средств на новый короткометражный мультфильм. Наконец они изложили проблему — Джобс скептически молчал. Проект требовал еще около 300 тысяч долларов из его кармана. Через пару минут он спросил, есть ли у них сценарий. Они с Кэтмаллом спустились вниз к аниматорам, и Лассетер начал представление: он показывал раскадровку, изображал разные голоса, и было понятно, как он любит свое детище. Джобс смягчался на глазах. Это была история на излюбленную тему Лассетера — классические игрушки. Главный герой, игрушечный человек-оркестр по имени Тинни, встречается с маленьким ребенком, который его очаровывает и в то же время пугает. Тинни прячется под кровать и видит там другие перепуганные игрушки. Но потом ребенок падает и плачет от боли, и Тинни выходит, чтобы его утешить.

Джобс пообещал денег. «Я верил в то, что делает Джон, — говорил он потом. — Это было искусство. Ему это было важно, и мне тоже. Я не мог ему отказать». Презентацию Лассетера он прокомментировал лаконично: «Все, о чем я прошу тебя, Джон, — сделай отличный фильм».

«Оловянная игрушка» получила «Оскара» как лучший короткометражный анимационный фильм, и она стала первым компьютерным мультфильмом, удостоенным этой премии. Чтобы отпраздновать такое событие, Джобс пригласил Лассетера и его команду в вегетарианский ресторан Greens в Сан-Франциско. Лассетер взял статуэтку, стоявшую в центре стола, и, подняв ее вместо бокала, сказал Джобсу: «Все, о чем ты нас просил, — сделать отличный фильм».

Новые руководители студии Disney — генеральный директор Майкл Эйснер и руководитель отдела фильмов Джеффри Катценберг — пытались переманить Лассетера обратно к себе. Им понравилась «Оловянная игрушка», и они решили, что надо развивать анимационные истории про ожившие игрушки с человеческими эмоциями. Но Лассетер был благодарен Джобсу за поддержку и веру в него и считал, что только в Pixar он может создавать новый мир компьютерной анимации. Он сказал Кэтмаллу: «Я могу пойти в Disney и стать режиссером, а могу остаться здесь и делать историю». Тогда Disney начала переговоры о производственном соглашении с Pixar. «Короткометражки Лассетера были новаторскими и по содержанию, и по использованию технологии, — вспоминал Катценберг. — Я очень старался заполучить его для Disney, но он был верен Стиву и Pixar. Ну, если не можешь победить, заключай союз. Мы решили попробовать объединиться с Pixar, чтобы они сделали для нас фильм про игрушки».

На тот момент Джобс вложил в Pixar примерно 50 миллионов, больше половины того, что он получил от продажи акций Apple, и вдобавок он все еще терял деньги в NeXT. Но он был упрям. В 1991 году он поставил условие всем сотрудникам Pixar: если он снова вкладывает личные средства, они отказываются от опционов. И он был по-прежнему влюблен в идею союза творчества и технологии. Пусть Джобс ошибся, полагая, что рядовые потребители увлекутся трехмерным моделированием на программном обеспечении Pixar. Зато другое его предчувствие оказалось пророческим: объединение художественного мастерства и цифровой технологии стало первой настоящей революцией в индустрии мультипликационных фильмов после рождения диснеевской «Белоснежки» в 1937 году.

Оглядываясь назад, Джобс говорил, что, знай он больше, сразу принялся бы развивать анимационное направление, вместо того чтобы возиться с продажей аппаратного и программного обеспечения. С другой стороны, если бы его заранее предупредили, что компьютеры и программы не будут приносить прибыли, он вряд ли вообще купил бы Pixar. «Жизнь словно обманом втянула меня в это — и, пожалуй, правильно сделала».

Глава 20. Обычный парень. Такое слово, любовь[10]

Джоан Баэз

В 1982 году, еще работая над Macintosh, Джобс познакомился со знаменитой фолк-певицей Джоан Баэз — через ее сестру, Мими Фаринье, которая во главе благотворительной организации собирала пожертвования для тюрем, в том числе — компьютеры. Через несколько недель он и Баэз обедали вместе в Купертино. «Я не ожидал ничего особенного, но она оказалась умной и веселой», — вспоминал он. В это время как раз подходил к концу его роман с Барбарой Ясински. Они проводили вместе отпуск на Гавайях, жили в доме в горах Санта-Крус и даже ходили на один из концертов Баэз. Когда отношения с Ясински закончились, Джобс стал более внимателен к Баэз. Ему было 27, а ей — 41, но у них начался роман, продлившийся несколько лет. «Это были неожиданно серьезные отношения двух случайных друзей, которые однажды стали любовниками», — с некоторой тоской в голосе вспоминал Джобс.

Элизабет Холмс, подруга Джобса по Университету Рид, считала, что одна из причин его интереса к Баэз (помимо того, что она красивая, веселая и талантливая женщина) в том, что она когда-то была возлюбленной Боба Дилана. «Стиву нравилась такая связь с Диланом», — говорила она позднее. У Баэз и Дилана был роман в начале 60-х годов, а потом, уже будучи только друзьями, они гастролировали вместе, например участвовали в концертном туре Rolling Thunder Revue в 1975 году (у Джобса были пиратские записи этих концертов).

Когда Джобс с ней познакомился, у нее был 14-летний сын Гэбриэл от брака с активистом антивоенного движения Дэвидом Харрисом. За ланчем она рассказала Джобсу, что пытается научить сына печатать.

— На пишущей машинке, что ли? — изумился Джобс.

Она кивнула.

— Но пишущие машинки устарели, — сказал Джобс.

— Если они устарели, то я-то какая? — спросила она.

Возникла неловкая пауза. Как Баэз мне потом рассказывала:

«Едва я это произнесла, как сразу поняла, что ответ очевиден. Вопрос повис в воздухе. Я пришла в ужас».

К немалому изумлению команды Macintosh, Джобс однажды привел Баэз на работу, чтобы показать ей прототип Macintosh. Сотрудники были поражены, что Джобс с его манией секретности вдруг демонстрирует компьютер постороннему человеку. Но еще более сильное впечатление на них произвело, конечно, появление Джоан Баэз. Джобс подарил Apple II Гэйбу, а потом и Macintosh — самой Баэз. Он приходил к ним, чтобы похвастаться теми особенностями компьютера, которыми так гордился. «Он был мил и терпелив, но его знания были настолько глубоки, что учить меня ему было трудно», — вспоминала она.

Он был мультимиллионером, она — мировой знаменитостью, но совсем не богатой. Он во многом был для нее загадкой, да и потом, спустя почти тридцать лет, во многом загадкой и остался. Однажды за ужином, в самом начале их отношений, Джобс заговорил о Ральфе Лорене и его магазине Polo Shop, но Баэз призналась, что никогда там не была. «У них есть чудесное красное платье, которое великолепно тебе подойдет», — сказал он и повез ее в магазин в торговом центре Стэнфорда. Баэз вспоминает: «Я подумала тогда: невероятно, это как сон, рядом со мной — один из богатейших людей в мире, и он хочет купить мне какое-то прекрасное платье». Когда они пришли в магазин, Джобс купил себе несколько рубашек и, показав Баэз платье, сказал, что ей непременно надо его купить.