«Папа? — Пэйтон прекратила на мгновение наполнять тарелку изысканными кушаньями. — Какой папа?»
— В любом случае, моей вины здесь нет. Он уже умер к тому времени, когда лошади тащили его через ту вересковую пустошь. Так сказал врач.
— Не тот ли это лекарь, — засмеялась Бекки, — который заявил, что сэр Ричард умер от удара низко висевшим сучком по голове во время скачки на лошади? О, несомненно, я сильно доверяю его врачебным способностям.
— Все, что я хочу сказать, Ребекка, что если бы ты не позволила ему использовать тебя тогда…
— Но, милый, ты же знаешь, что, в конце концов, папины идеи приводят к желаемому результату.
— Ну, а именно эта определенно не привела.
— Тем больше для тебя оснований сказать ему…
Эти препирательства с упорством продолжались вплоть до того момента, когда корабль сэра Маркуса «Королева Нассау» не встал вдоль борта «Ребекки», и между двумя судами не протянули сходни. Пэйтон так и не смогла определить, о ком шла речь в разговоре. О сэре Маркусе? Или об отце мисс Уитби? И кто такой Ричард, о котором упоминала Ребекка?
Определенно это не мог быть никто иной, кроме брата Коннора, на которого мисс Уитби указала, как на отца своего еще нерожденного ребенка. Откуда Француз узнал так много о несчастном случае, произошедшем с Ричардом Дрейком во время конной прогулки?
Все это просто сбивало с толку. Пэйтон очень хотелось проскользнуть вниз и спросить Дрейка, может, он смог бы что-нибудь в этом разобрать? К несчастью, она была слишком занята, чтобы улучить удобный случай и отлынить от порученных ей дел. Настроение на «Ребекке» было приподнятое, все предвкушали пирушку: появление «Королевы Нассау» означало пополнение свежих запасов пищи, постельного белья и, самое главное, рома. Команда никогда не проявляла такую готовность подчиняться приказам, как в день, когда впервые опознала на горизонте флаг «Королевы Нассау». Что ж, решила Пэйтон, придется подождать, возможно, до темноты, когда ром польется рекой, прежде чем она сможет улизнуть и повидаться с Дрейком.
Такого случая не выдалось до тех пор, пока их с Джоунси, с которым она заключила весьма сомнительный альянс, не прогнали вниз с приказом вытереть досуха пролитую из принесенной с «Королевы Нассау» бочки патоку, что позволило Пэйтон впервые взглянуть на сэра Маркуса. Она почти по щиколотку влезла в клейкую массу, когда вдруг поднялся люк над их головами. Решив, что это любопытный Кларенс явился устроить проверку, Пэйтон и Джоунси выпрямились посмотреть и увидели, что это сэр Маркус, а вовсе не кок.
Но таким Пэйтон его еще не видела. Его глаза метали смертоносные искры, когда он прошел мимо них и направился туда, где стоял Тито, охраняя дверь в тюрьму Дрейка.
— Открой! — проревел сэр Маркус сдернувшему шапку Тито, который, не отставая от остальной команды, самозабвенно пожирал кусок соленой свинины, которую раздали, чтобы умиротворить бурчавшие мужские животы, пока Кларенс собирал нехитрую снедь из подношений «Королевы Нассау».
Тито поспешно вскочил и стал нащупывать ключи. Он явно был с похмелья после ночной пирушки и чувствовал себя паршиво. Пэйтон решила, что ему нужно малость опохмелиться, и уже приготовилась обеспечить его другой бутылкой, только вечером, чтобы заполучить возможность окончательно освободить его от ключей и устроить побег с Дрейком.
Пока Тито спешил открыть дверь в корабельную тюрьму, над их головой раздались шаги, и вслед за тем, цокая каблучками, вниз по ступенькам спустилась Бекки Уитби.
— Папа, — произнесла она вкрадчивым голоском. — Это все вина Люсьена. Ты же знаешь, какой он ревнивый. Но если уж кого в самом деле обвинять, так это тебя. Хватило же тебе глупости показаться в Дэринг-Парке тем утром? Конечно, тебя узнали!
Пэйтон, наблюдая сцену из укрытия, подумала: «Папа?» Но у сэра Маркуса нет никаких детей. Насколько она знала, он даже не был никогда женат, поэтому представила, что ему есть что сказать по поводу того, что Бекки Уитби набивается к нему в родственницы. Однажды Пэйтон была свидетельницей, как сэр Маркус наставил пистолет на парня только потому, что тот вовремя не убрался с его дороги. Как он ответит этой сумасшедшей, называющей его папочкой?
Сэр Маркус Тайлер не был мужчиной в летах, как отец Пэйтон. Наверно, ему было около пятидесяти, он был еще красивым, статным и высоким. Волосы, с обманчиво небрежным изяществом завитками спускавшиеся на край высокого воротника рубашки, были темными, густыми, и лишь на висках чуть пробивалась седина.
Он, оказывается, хотя и по-своему, был таким же щеголем, как и Люсьен Лафон.
Кем сэр Маркус точно не был, так это выдержанным человеком. Поэтому повернулся и заорал на мисс Уитби:
— Не смей обвинять меня в провале! Если кто здесь растяпа, так это тупоголовый дурак, которого ты продолжаешь защищать. «Это не его вина», — безжалостно передразнил сэр Маркус мисс Уитби. — «Это не его вина». Конечно же, он виноват. Если бы он выждал свое время, а не начал атаку столь скоро, ты бы уже стала сейчас леди Дрейк!
Боже правый! Он не отрицал! Бекки Уитби была дочерью Маркуса Тайлера!
Не удивительно, что он держал за горло Люсьена Лафона, самого лютого пирата Южных морей: тот же был любовником его дочери!
— Нет, не стала бы.
Бекки резво сбежала по крутым ступенькам, весьма проворно, подумала Пэйтон, для женщины в ее положении. Гнев отца хоть изрядно и напугал ее, но не заставил отказаться от намеченной цели.
— Я никогда не собиралась стать леди Дрейк, папа. Говорю же тебе, он догадался. Я не знаю как, но он все понял, еще даже до того, как сука Диксон сказала, что видела тебя…
Сэр Маркус не обращал внимания на дочь.
— Открой дверь, — проревел он несчастному Тито.
— Сейчас, сэр, — прогнусавил охранник на удивление тоненьким для такого крупного мужчины голоском. — Сей момент!
— Я никогда не собиралась стать леди Дрейк, — настаивала мисс Уитби, шагая за своим отцом. Пэйтон, привыкшая к кроткой, легко пугающейся мисс Уитби, которая однажды прибежала в ее спальню и умоляла пойти и убить паука, обнаруженного в ночном горшке, с трудом могла поверить, что та мисс Уитби и эта девушка — одна и та же особа. Эта мисс Уитби, казалось, ничего не боится. — Ты слышишь? Дрейк знал, уж не понимаю, как, но он знал, что что-то… со мной и Ричардом не так. Не сваливай все на Люсьена. Это твоя вина, а не его.
К великому удивлению Пэйтон, сэр Маркус развернулся и отвесил дочери смачную пощечину. Бекки, вскрикнув, отпрянула и упала на пол, ее густые рыжие кудри закрыли лицо. Безотчетно, стремясь прийти на помощь девице, Пэйтон сделала шаг, но кто-то схватил ее за руку и остановил. Оглянувшись, она увидела, как Джоунси качает головой. По-видимому, ему уже не впервой приходилось быть свидетелем стычек отца с дочерью. Даже такой болван, как Джоунси, понимал, что вмешательство ни к чему хорошему не приведет.