Читать интересную книгу Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник) - Роберт Говард

Тот повиновался, и его смуглое лицо озарилось алчностью; стоявший за его спиной мрачный капитан Белозо шагнул ближе.

– По очереди нажми на семь черепов на боковой стенке шкатулки, – выдохнул Зорат. – Потом нажми на голову дракона, который извивается на крышке. Потом нажми на сферу, зажатую в зубах дракона. Потайной замок откроется.

– Быстрее, подай мне шкатулку! – выругавшись, вскричал Вальброзо.

Конан поднял ее и поставил на помост, но Вальброзо плечом оттолкнул его в сторону.

– Дай я сам открою его! – вскричал Белозо, шагнув вперед.

Вальброзо, в глазах которого пылала жадность, обругал его и заставил отступить.

– Прочь! Я открою ее! – выкрикнул он.

Конан, рука которого инстинктивно метнулась к мечу, посмотрел на Зората. Глаза того остекленели и воспалились, но он не сводил их с Вальброзо, он смотрел на него со жгучей ненавистью; показалось или по губам умирающего действительно скользнула мрачная улыбка? Купец согласился открыть секрет только после того, как понял, что умирает. Конан повернулся, наблюдая за Вальброзо. Умирающий неотрывно смотрел на него.

На боковой стенке в переплетении ветвей незнакомых деревьев были выгравированы семь черепов. На крышке в окружении сложных узоров вздыбился инкрустированный дракон. Вальброзо, торопясь, нажимал на черепа. Вот он большим пальцем надавил на голову дракона, вскрикнул, резко отдернул руку и сердито затряс ею.

– Я укололся об острый край узора, – прорычал он.

Он нажал на золотую сферу, которую сжимал в зубах дракон, и крышка откинулась. Всех присутствующих ослепило яркое золотистое пламя. На мгновение им показалось, будто внутри ящичка горит живой огонь, языки которого выбивались наружу и лизали воздух. Белозо вскрикнул, а Вальброзо затаил дыхание. Конан стоял неподвижно, потеряв дар речи и будучи не в силах отвести взор от сгустка пламени.

– Митра, вот это камень!

Рука Вальброзо нырнула в шкатулку и извлекла оттуда пульсирующую алую сферу, заполнившую комнату переливами искрящегося сияния. И вдруг умирающий торговец на дыбе хрипло расхохотался.

– Глупец! – выкрикнул он. – Драгоценный камень – твой! Но вместе с ним я подарил тебе смерть! Царапина на твоем пальце… Взгляни на голову дракона, Вальброзо!

Они обернулись и уставились на крышку шкатулки. Из раскрытой пасти дракона торчал кончик тускло сверкающей иглы.

– Зуб Дракона! – пронзительно вскрикнул Зорат. – Он смазан ядом черного стигийского скорпиона! Глупец! Глупец, вздумавший голыми руками открывать шкатулку Зората! Смерть! Ты уже мертв!

И торговец умер с кровавой пеной на губах.

Вальброзо зашатался, крича:

– О, Митра, я весь горю! В моих жилах течет жидкий огонь! Мои суставы лопаются изнутри! Смерть! Смерть!

Он вскинул руки и повалился на пол. Последовало мгновение жестоких судорог, когда руки и ноги его выкручивались под немыслимыми углами, а потом он выгнулся и замер, остановившимся взором глядя в потолок. Губы его раздвинулись в зловещей ухмылке, обнажая почерневшие десны.

– Мертв! – пробормотал Конан, наклоняясь, чтобы поднять камень, выкатившийся из правой руки Вальброзо. Он лежал на полу, похожий на лужицу рассветного пламени.

– Умер! – прошептал Белозо, а потом глаза его заволокло безумие, и он прыгнул вперед.

Конан оказался застигнутым врасплох. Глаза его ослепил блеск бесценного камня, и мозг его не успевал следить за происходящим. Намерения Белозо стали ему ясны только тогда, когда на его шлем обрушился тяжелый удар. Блеск камня подернулся алой рябью, и киммериец упал на колени.

Он услышал топот ног и рев раненого буйвола. Конан был оглушен, но сознание не потерял, сообразив, что Белозо схватил железную шкатулку и обрушил ему на голову, когда он наклонился. Легкий шлем с забралом спас ему жизнь. Он с трудом выпрямился, нашаривая меч и пытаясь стряхнуть с глаз кровавую пелену. Комната закружилась и поплыла у него перед глазами. Но тут он увидел распахнутую дверь и услышал затихающий топот ног, спешащих вниз по винтовой лестнице. На полу валялся звероподобный палач, вместе с кровью выкашливая остатки жизни из чудовищной раны на груди. А Сердце Аримана исчезло.

Шатаясь, Конан выбежал из комнаты, сжимая в руке обнаженный меч. Из-под шлема на лицо ему стекала струйка крови. Пьяно покачиваясь, он помчался вниз по лестнице, слыша, как со двора доносятся лязг стали и крики, которые заглушил бешеный топот копыт. Выскочив из дверей башни, он увидел, как по двору бестолково мечутся стражники. Закричала какая-то женщина. Оседланные лошади сорвались с привязи, внося свою лепту в царящую суматоху, и среди них – черный жеребец Конана.

– Он сошел с ума! – выкрикнула какая-то женщина, заламывая руки, хотя и сама бестолково металась по двору. – Он выскочил из замка, как обезумевший пес, рубя направо и налево! Белозо сошел с ума! Где лорд Вальброзо?

– В какую сторону он направился? – рявкнул Конан.

Люди обернулись и уставились на незнакомца с обнаженным мечом в руке, лицо которого было забрызгано кровью.

– Вон туда, через боковой выход! – взвизгнула женщина, тыча пальцем на восток, а другая завопила: – А это еще кто?

– Белозо убил Вальброзо! – во всю силу легких гаркнул Конан.

Подбежав к своему жеребцу, он ухватился за его гриву и одним прыжком взлетел в седло. Стражники и дружинники растерянно смотрели на него. Ответом ему послужил нестройный хор диких воплей, но реакция окружающих оказалась именно такой, на какую он и рассчитывал. Вместо того чтобы закрыть ворота и взять его в плен или броситься в погоню за убийцей своего господина, они пришли в еще большее смятение. Они были стаей волков, которых держал вместе лишь страх перед Вальброзо, и они не питали верности ни к замку, ни друг к другу.

Во дворе зазвенели мечи и закричали женщины. В суматохе никто не обратил внимания на Конана, который вылетел через боковую калитку и понесся вниз по склону. Перед ним расстилалась бескрайняя равнина, а внизу, у подножия холма, караванная дорога разделялась, поворачивая на юг и восток. И как раз на южной дороге он заприметил еще одного всадника, который, пригнувшись к шее лошади, пришпоривал ее изо всех сил. Окружающий мир вдруг стал нечетким, долина поплыла у Конана перед глазами, солнце окуталось густой красной пеленой, и он покачнулся в седле, вцепившись в гриву скакуна, чтобы не упасть. Минутная слабость миновала, и он послал своего коня вскачь.

У него за спиной из замка, стоявшего на вершине холма, повалили клубы дыма. В башне, всеми позабытое, осталось лежать тело его хозяина рядом с трупом пленника. Заходящее солнце окрасило равнину кровью, и два всадника, яростно нахлестывая лошадей, уходили к горизонту.

Жеребец Конана не успел отдохнуть, однако и лошадь Белозо тоже нельзя было назвать свежей. Но огромный конь под киммерийцем и не думал сдаваться, черпая неведомо откуда внутренние резервы. Оглушенный ударом мозг Конана отказывался понимать, почему зингариец спасается бегством от единственного преследователя. Похоже, Белозо охватила паника, порожденная безумием, которое таилось в сверкающих глубинах самоцвета. Солнце село; белая дорога едва виднелась в сумерках, исчезая в лиловой мгле, затянувшей горизонт.

Жеребец захрапел; усталость брала свое. Становилось все темнее, и окружающая местность изменилась. На прежде голой равнине стали появляться небольшие рощицы дубов и ольхи. Вдали показалась гряда невысоких холмов. На небе высыпали первые звезды. Жеребец начал спотыкаться, с него хлопьями летела пена. Но впереди уже показался густой лес, тянувшийся до самых холмов на горизонте, и Конан смутно разглядел фигурку беглеца, отчаянно стремившегося достичь его первым. Конан дал шпоры своему коню, потому что уже понял, что настигает свою жертву. Заглушая топот копыт, прозвучал чей-то пронзительный крик, но оба всадника не обратили на него внимания.

Влетев под низко нависающие над дорогой ветви, оба оказались почти рядом. Яростный крик сорвался с губ Конана, и он замахнулся мечом; к нему повернулся бледный овал лица, в полуопущенной руке блеснуло лезвие клинка, и Белозо ответил ему столь же бешеным воплем – а потом измученный жеребец споткнулся и упал, так что всадник кубарем вылетел из седла. Раскалывающаяся от боли голова Конана ударилась о камень, и черное звездное небо опрокинулось на него и померкло.

Конан не помнил, сколько он провалялся вот так, без чувств. Едва придя в себя, он понял, что его куда-то тащат за руку по каменистой почве через густой подлесок. А потом его безжалостно швырнули наземь, и он полностью пришел в сознание.

Шлем он потерял, голова раскалывалась от боли, его тошнило, а в волосах запеклась кровь. Но жизнь уже вернулась к нему, и он осмотрелся по сторонам.

Над верхушками деревьев висела полная багровая луна, и киммериец понял, что полночь уже миновала. Он провел без чувств несколько часов, достаточно долго, учитывая жестокий удар, полученный им от Белозо, равно как и падение, которое попросту вышибло из него дух. Но теперь в голове у него прояснилось, и он чувствовал себя лучше, чем во время безумной погони за беглецом.