Хотя это, конечно, вряд ли. Той ночью он разделил с ней пополам свою вечность, признал её, лишив себя возможности встретить кого-то другого. У Медведей обряд категоричен, у них, в отличие от тех же Волков, Котов и Лис, после принятия третьего быть просто не может. И да, Фло его о таком не просила, но в том-то и суть, верно? И что же она дала ему взамен? Ах да, она его не съела. Немалый подвиг — для нечисти, но вполне себе сомнительное достижение для нормальных отношений.
Повинуясь чутью, Фло вышла к небольшому озерцу и присела у воды, разглядывая собственное отражение. Да, красавица неописуемая — как всегда, впрочем. Особенное очарование, конечно, рубцы оставленных бабочкой ран придают — регенерация хоть и усилилась в присутствии Моры, но до конца ещё не завершилась, обещая любому случайному зрителю если не сердечную немощь, то уж старый добрый обморок точно. Кровь хотя бы смыть надо...
По мере того, как потёки алой жидкости уносило водой, Фло несколько себя успокоила. Решение же не обязательно принимать вот прямо сейчас, так? Для начала можно дождаться полной регенерации, потом сделать со своей внешностью что-нибудь. Без иллюзий, разумеется, но обратиться к мастерам в этом вопросе.
Беглый взгляд в воду — ох, к очень хорошим мастерам. Давненько она не смотрела в зеркала, если только не в магических целях! А так вот, если разобраться... Фигурка, пусть и скрытая ныне под многослойными одеждами типичной городской безумицы, у неё всегда была неплохая. Не роскошные изгибы форм Лебеди, конечно — хрупкая, чтобы не сказать тощая, изящная по-своему. Как там сказал тот мальчишка: «Накиньте ей ткань на голову — и самое оно». Вода отразила её кривую, ненавидящую улыбку. Не время для этих воспоминаний, нет!
Вновь придирчивый взгляд на собственное отражение. На самом-то деле, проблемы седых с детства волос, излишне гибких суставов, разных глаз, узловатых пальцев и крайне бледной кожи так или иначе ведомы многим, кто от рождения наделён достаточно могущественными склонностями к магии тьмы или смерти. Обычно уже на третьей-четвёртой ступени обучения ребята исхитряются прикрывать мелкие изъяны, а некоторым и не приходится — при изрядной доле везения эти детали лишь придавали облику шарм. Хорошим примером была та же Ирейн, чья бледность только подчёркивала красоту, а так называемый «мёртвый» левый глаз был лишь чуть светлее живого. При ближайшем рассмотрении, конечно, было видно, что рисунок радужки совсем другой, но это надо было точно знать, что искать. Справедливости ради, не столь могуществен был у Ирейн дар, чтобы влиять на облик радикально, потому цвет её волос оставался золотистым, да и фигура не обрела характерной худобы. А вот внешность Веты будет более типичной для тёмных, это очевидно уже сейчас.
В случае с Фло, конечно, всё пошло и вовсе наперекосяк.
Начать с того, что глазищи у неё были большие, чуть выпуклые, широко посаженные и просто отчаянно косые: мёртвый глаз радовал чёрным цветом, контрастирующим с серым живым, и упорно смотрел в противоположную от него сторону. Волосы, мало того что седы, были до жути кудрявы и стояли дыбом буквально всегда, хоть ты что делай с ними. Ну и жабий рот с тонкими губами да острым носом дополняли эту, и без того безрадостную, картину. И как, спрашивается, предстать перед глазами Михала вот такой, когда принял в качестве пары он прекрасную, как сказка, деву?!
Фло сдавленно застонала. Сколько пройдено лет и дорог, и, казалось бы, обретена мудрость, а все равно страх повторения страшнейшего из кошмаров мучает. Красота была её бронёй, защитой от всего мира, идеальным механизмом лучше магии и кольчуги. А теперь...
Она слишком задумалась, утонула в мрачных мыслях, потому чужое присутствие ощутила слишком поздно — в тот момент, когда на плечо легла мощная рука.
Первой мыслью было — снова драконий князь передумал. И умелого же кого-то послал, настолько, что даже подкрасться к ней смог! Но почему интуиция молчит?! Все это пронеслось в голове Фло за долю секунды, пока она рванулась вперёд и вбок, уходя от захвата, и, ощерившись да выпустив когти, оказалась с новой угрозой лицом к лицу.
Что тут скажешь? У богов, как правило, отменное чувство юмора.
Он ничуть не изменился с той, прошлой их встречи. Красивый мужчина — не сладковато-идеальной красотой, что свойственна ши, не утончённо-скульптурной, выдающей драконов, не резкой и хищной, как у лис. Мощный, чуть коренастый, с выразительными чертами лица и глубоко посаженными светло-карими глазами, что сейчас разглядывали Фло с нарастающим изумлением, он казался незыблемым и властным.
Ну да, а она то ещё из себя представляет зрелище. И как же глупо, жестоко это — снова столкнуться настолько внезапно, когда Фло совсем к этому не готова! В глубине души бурлила боль, горечь, и злость. А может, так оно и лучше? Завершить все одним махом, как вскрывают гнойники, как сдирают присохшие к мясу бинты. Сколько вёсен она уже коптит это небо? Пора учиться смотреть страхам в лицо.
— Тебе придётся меня выслушать, коль пришёл, — отрезала она. Получилось как-то угрожающе, но помогло: медведь тряхнул головой, будто сбрасывая наваждение.
— Ладно, — сказал он как-то уж слишком спокойно для таких открытий. — Выслушаю, если надо. Но давай начнём с того, что ты спрячешь когти. Я не враг тебе, сама ведь знаешь, и силой никуда не потащу; нечего тревожить раны.
Фло занервничала. Как-то она не так это все себе представляла.
— И что, все? Даже не выскажешься про сию потрясающую картину? — спросила с вызовом.
— Зачем? Давай ты потом расскажешь мне, кто это сделал, и я его убью.
Да, она совсем не так представляла этот разговор.
— Это мое истинное лицо, — это Фло сказала уже совсем беспомощно, растерянно. Наверняка он решил, что его прекрасную пару заколдовали или прокляли. Обычно в сказках уродины обращаются в красавиц, но никак не наоборот!