Читать интересную книгу Хивинский поход 1873 года. Действия кавказских отрядов - Николай Гродеков

Мост на сваях через этот канал был сожжен отступавшим неприятелем. Ширина канала Клыч-Нияз-бай 27 сажен, а глубина свыше 4 фут; течение очень быстрое. При таких условиях переправа в брод становилась невозможною. Навести мост из материалов, имевшихся в инженерном парке, также было нельзя, так как все мостовые принадлежности, возившиеся при отряде, рассчитаны были для моста не длиннее 15 сажень. Таким образом движение войск по неволе должно было быть приостановлено и отряд вынужден был приступить к устройству моста из материалов. имевшихся под рукой.

Здесь не лишним будет представить описание постройки большого моста, чтобы показать: с какими затруднениями сопряжены были мостовые работы для войск, не имевших при себе понтонных средств, и как могли бы задержать движение отряда хивинцы, если бы они уничтожали за собою, при отступлении, все мосты через большие и малые арыки. От моста, сожженного неприятелем, остались только обгорелые сваи, которыми нельзя было воспользоваться для прикрепления частей нового моста, потому что по расстояниям между сваями требовался слишком длинный и толстый лес, который невозможно было найти в ближайших окрестностях. Вследствие этого для постройки моста избрано было другое место, где глубина была ровнее и скорость течения значительно менее, нежели у свай, и следовательно допускала употребление козел при условии незначительной забивки их в грунт. В 11 часов дня прибыл инженерный парк и, немедленно же, 50 человек с 35 топорами были отправлены в лес для рубки деревьев. В то же время 30 человек с 15 топорами, которые собрали в частях войск, посланы были, под присмотром сапера, для рубки хвороста. Десять плотников, два саперных Унтер-офицера, четыре сапера и 20 человек саперной команды 1-го оренбургского линейного батальона, под надзором подпоручика Маслова, занимались сборкой и установкой козел, в ожидании присылки из леса материала, годного на верхнее строение моста. Однако, не смотря на продолжительные розыски, в ближайшем лесу нельзя было найти деревьев, требуемых размеров[230] и по необходимости нужно было довольствоваться мелким кривым лесом, толщина которого не превышала 1 1/2 — 3 1/2 дюймов; кроме того, весь материал был заготовлен из тополя и вербы, отличающихся дурными строительными качествами., но представлявших единственные породы деревьев росших вблизи расположения отряда. Только очень немного годного лесного материала дали соседние небольшие сакли жителей, которые были разобраны для мостового сооружения. Это обстоятельство заставило увеличить число козел, расставляя их на одну сажень, с небольшим расстоянием между серединами перекладин, делая перекладины двойными и укладывая по 10 и более переводин в каждом пролете.

Всего для устройства моста потребовалось 22 козел: из них три были в инженерном парке, а 19 связаны вновь из подручного леса. Число переводин в пролете изменялось от 7 до 10 и даже до 12, смотря по длине и толщине жердей большею части имевших от 2 до 3 дюймов в диаметр. Настилка была сделана из досок, из целых воротных полотнищ, снятых в разобранных саклях, и из фашин и хворосту с земляною присыпкою.

При всех неблагоприятных условиях, работа, однако, быстро подвигалась вперед, благодаря распорядительности капитана Красовского и его деятельных помощников, подпоручиков Маслова и Саранчова, так что весь мост окончательно был устроен к часу ночи. Но в три часа вода стала в канале прибывать и усилившимся течением подмыло один козел, поставленный на отмели, отчего мостовая настилка с одной стороны опустилась в воду. В 4 часа утра 24 мая мост был исправлен, а в 5 часов началась переправа.

Капитан Красовский, имея в виду непрочность моста, собранного и установленного при таких невыгодных условиях, просил перевезти экипажи и артиллерию на людах, но эта просьба почему то не была принята во внимание. Первым пошло стальное 4-х фунтовое орудие мангишлакского отряда, и хотя спуск был разработан полого, но лошади, несдержанные ездовыми, рысью въехали на мост. Орудие благополучно миновав первую половину моста с досчатой настилкой, а также большую часть фашинной настилки, обломило одну перекладину в том месте, где мостовое полотно, вследствие подмыва козел, образовало ложбину. Орудие с помощью людей было вывезено без повреждения. Однако этот случай помешал успеху переправы: во первых, потребовалось около получаса времени на исправление поломки, а во вторых, все таки нужно было обратиться к перевозке артиллерии и экипажей на людях, но уже с большею потерею времени и труда, так как настилка, раз приняв наклонное положение, обусловившее неправильное распределение тяжести, чаще расстраивалась и чаще требовала исправления.

В то время, как войска и колесный обоз переправлялись по мосту, хивинские арбы, везшие довольствие мангишлакского отряда, пошли прямо в брод, а за ними последовали и верблюды с тяжестями. К 9 часам утра на противоположном берегу сосредоточились все войска, весь колесный обоз и почти весь верблюжий транспорт, за исключением только артиллерийского и инженерного парков. Артиллерийский парк, во избежание подмочки огнестрельных припасов, не решились пустить в брод на верблюдах, а решено было тяжести этого парка перенести на людях по мосту. Инженерный же парк должен был ожидать окончания переправы и собрать имущество, входившее в состав моста. Так как развьючка, переноска и навьючка 800 артиллерийских ящиков требовала иного времени, то переправившийся отряд двинут был далее; для прикрытия же моста и не переправленных еще тяжестей оставлены были две роты пехоты и одна сотня казаков.

Еще 23 мая, как только отряд расположился у Клыч-Нияза, полковник Леонтьев, с 4 сотнями казаков (1 и 2-ю уральскими, 4-ю дагестанскою и 4-ю кизляро-гребенскою), был направлен в брод через канал, для очистки от неприятеля леса, находившегося на противоположном берегу, из которого раздавались фальконетные выстрелы по войскам, а также для занятия большого моста на реке Алдач, верстах в 6 от Клыч-Нияз-бая. Переправившись через канал. Леонтьев на рысях двинулся к лесу, занятому хивинцами, вторые, завидев войска, тотчас же стали быстро отступать. Казаки настойчиво преследовали неприятельских всадников, чтобы не дать им уничтожить гать и мост, находившиеся на Речке Алдач; благодаря этому, переправа через речку досталась нам неиспорченною.

Заняв ее, полковник Леонтьев направил разъезды по дорогам, которые шли от места переправы на Хиву и на Шах-абат. Вскоре начальник одного из этих разъездов, поручик граф Шувалов, вернулся и донес Леонтьеву, что в направлении к Шах-абату видно большое скопище людей и что по сведениям, добытым от персиян, неприятель засел в ближайших кишлаках; при этом граф Шувалов представил много разного оружия, найденного в одном из домов, осмотренных разъездом. Полковник Леонтьев для разъяснения дела, послал сильный разъезд из сборной сотни, составленной по 50 человек от уральских и кавказских сотен. Разъезд, подойдя к кишлаку, близ которого было замечено скопище неприятелей, был встречен жителями с изъявлением полной покорности. Не доверяя, однако, жителям разъезд подробно осмотрел кишлак и в одном из запертых домов, в конюшнях его и на дворе, нашел 200 оседланных и потных лошадей, некоторые из них были ранены, и много ружей, большинство двустволок. Все это было забрано разъездом. Оружие и лошади принадлежали, по показаниям жителей, туркменам, которые будто бы спрятались в этом доме, но, с приближением русских, боясь быть замеченными, спаслись из здания пешком. Очень немудрено, что орудие и лошади принадлежали самим же жителям, которые встречали наш разъезд с покорностью, и были ими припасены вблизи отряда, что бы иметь возможность воспользоваться какою либо его оплошностью. Как бы то ни было, но прямых улик в том, что люди, встречавшие разъезд, принадлежали к числу воинов хана, не оказалось, да и разбирать это не имелось времени, и потому разъезд, забрав добычу и осмотрев тщательно все соседние кишлаки, возвратился к месту расположения отряда полковника Леонтьева.

Главные силы, переправившись через Клыч-Нияз-бай, двинулись к городу Кяту, куда вперед от отряда был направлен авангард под начальством Скобелева, с двумя сотнями, для занятия моста через канал Ярмыш, что и было с успехом исполнено. Скобелев явился к мосту в то время, когда неприятель собирался уже ломать его. Вслед за авангардом, нетревожимый никем, спокойно подвигался отряд, не встречая никаких затруднений при переправах через небольшие арыки, попадавшиеся на пути, мосты через которые и даже самая дорога были исправлены жителями ближайших кишлаков, депутации от которых являлись в отряд. Главные силы, пройдя от Клыч-Нияз-бая 12 верст, остановились для ночлега у города Кят, переправившись через канал Ярмыш. Авангард же был продвинут далее, к переправе через канал Кят-купыр, верстах в 6 от города Кята. Подойдя к мосту на этом арыке Скобелев нашел мост уже испорченным: бревенчатая настилка была разобрана. Расположив отряд на ночлег, Скобелев сейчас же распорядился заготовлением необходимых материалов для исправления поврежденной части моста. Казаки дружно принялись за работу и всю ночь неутомимо таскали на себе и на своих лошадях бревна, фашинник и землю, а затем приступили и к поправке моста. Когда главные силы подошли к авангарду, утром 25 мая, то мост уже был вполне готов и выдержал переправу отряда.