Читать интересную книгу "Мост. Реальная история женщины, которая запуталась - Нэнси Роммельманн"

бы ни изменило Аманду в тюрьме, Саманта считала эти изменения разительными, причем «превращение», по ее мнению, произошло благодаря тому, что в тюрьме Аманда снова вернулась к религии и «наладила связь с Богом».

- Теперь она радостная и счастливая, совсем как во времена старшей школы, - сказала Саманта. - Никто на нее не давит - она и не подавлена. Она возвратилась к себе прежней.

Я уже собиралась выключить диктофон, но Саманта остановила меня.

- Я вспомнила еще кое-что, - произнесла она. - Однажды мне показалось, что ситуация располагает наконец спросить у нее, что же произошло; но она просто схватилась за голову и разрыдалась со словами: «Я не могу пока об этом говорить».

По щекам Саманты тоже потекли слезы.

- А ведь еще минуту назад мы шутили и смеялись...

28

Мы слышим все наполовину, видим все наполовину, понимаем все наполовину - и дополняем это собственными домыслами. У судебных адвокатов умение дополнять картину развито до совершенства. В этой игре их ставки слишком высоки, они потеряют намного больше, чем мы, если не сумеют развернуть действительность таким образом, чтобы идиотская небылица обратилась в упорядоченную, логичную историю.

Джанет Малкольм, «Ифигения в Форест-Хиллз»

Шел июль 2014 года. Адвокат Шейнон Грей сидел в кофейне напротив главного здания Портлендской публичной библиотеки. Прошло больше пяти лет с тех пор, как его жена, Тиффани, убедила его переговорить с задержанной Амандой и спросить, не нужна ли ей его помощь. Он появился как раз в ту минуту, когда следователи пытались добиться от нее признания.

- Я сказал: «Я представляю ее интересы. Так что допрос окончен», -рассказал мне Шейнон. - Это очень их разозлило.

Однако впоследствии интересы Аманды представлял уже другой адвокат. Шейнон связался с семьей Аманды и сообщил, что его жена училась с Амандой в одном вузе, что он лично знает Аманду и готов предложить услуги адвоката. Ответа он так и не получил. Именно его коллега-юрист выступал от лица Аманды «из уважения к ее семье» во время первого предъявления обвинений, после чего этого человека сменил Кен Хэдли. Грей связывался с Хэдли. Прежде Шейнон работал окружным адвокатом в округе Малтнома, а потому много раз имел дело с убийствами при отягчающих обстоятельствах и уж точно сумел бы помочь Аманде. Хэдли тоже ему не ответил.

Я уже встречала Грея прежде - тогда он точно так же поразил меня своими мускулами. У него был резко очерченный подбородок, зоркие голубые глаза и фигура настоящего борца, а может, даже настоящего хищника, готового в любую минуту наброситься на противника и перегрызть ему горло. Я однажды спрашивала его, о чем они беседовали с Амандой в первые часы после ее ареста. Тогда он ушел от ответа, а сегодня прикрылся адвокатской этикой, хотя и не был адвокатом Аманды. Тем не менее кое-чем он со мной поделился: когда он пришел к Аманде, та узнала его. А еще Тиффани несколько преувеличивала - беседа их длилась не несколько часов, они говорили всего лишь двадцать-тридцать минут.

- С нее глаз не спускали, - рассказал он. - За каждым шагом следили.

Грей плохо знал Аманду и ни разу не виделся с Джейсоном. Однако ему и не нужно было знать их обоих, чтобы понимать суть инцидента. Обычная история: один, обладающий властью и деньгами, угрожает забрать детей, второй запуган - вот тебе и преступление. Выходит, я всего лишь обманывала себя, считая произошедшее чем-то из ряда вон, Аманду - исключительной жертвой, а Джейсона -исключительным тираном.

- По-вашему, тираны бывают разными? Чушь! Я двенадцать лет работал адвокатом, и если вы до сих пор не поняли, что таких, как он, пруд пруди - то таких, как он, пруд пруди! - воскликнул Грей. - Эти ребята все как на подбор: опускают ниже плинтуса, отрезают жен от семьи и друзей, контролируют все финансы, все ресурсы. По кусочку, по шажочку в их власти оказывается все без остатка - а попутно они добивают жертву эмоционально: «Ты слишком тупая. Ты слишком страшная». Неважно, как зовут этого тирана. Главное, что он - тиран. Все тираны испокон веку поступают одинаково.

Грей и исход учиняемого Джейсоном насилия считал типичным.

- Держу пари, он то и дело напоминал ей: «Ну что, когда отдашь [детей]? Я заберу их навсегда», - рассказывал Шейнон. - Он годами забивал ее, кормил обещаниями, и она наконец спросила себя: «Как мне отыграться за свою обиду? Что причинит Джейсону и его семейке больше всего боли?» Она не думала о детях. Она думала о том, как заставить Джейсона пожалеть обо всем, что он с ней сделал. В итоге мы получили то, что имеем.

Грей отзывался о Джейсоне и Аманде так, будто они были персонажами из классики. И не он один. Пока я писала об Аманде и ее детях, люди то и дело вспоминали «Медею». Я перечитала эту греческую трагедию, повествующую о герое Ясоне и волшебнице Медее. Я заметила, что Ясон, который покинул Медею ради дочери царя, совсем не кажется подлецом, когда спрашивает: «Твоих же я хотел достойно рода // Поднять детей, на счастие себе, // Чрез братьев их, которые родятся. // Зачем тебе еще детей? А мне // Они нужны для пользы настоящих». И еще, когда Медея делает свой выбор, отчетливо видна ее решимость:

КОРИФЕЙ: И ты убьешь детей, решишься ты?

МЕДЕЯ: Чем уязвить могу больней Ясона?

КОРИФЕЙ: Несчастием еще ль ты не сыта?

МЕДЕЯ: Пусть гибнет все... А вы, уста чужие,

Свое уже сказали.

Ничего себе!

Вот вам и старая история. Но разве Аманда насытилась несчастием? Возможно, когда Джейсон, катаясь с Элдоном, врезался в чужой автомобиль, Аманда жутко перепугалась - и решила, что детей ни в коем случае нельзя оставлять с отцом. Хотя бывало, она и сама возила детей пьяная. А потом - сбросила их с моста.

Когда я спросила у Грея, боялась ли Аманда того, что не сможет принимать участия в воспитании детей, он ответил:

- Вполне возможно. Она могла испугаться, что Джейсон воспитает из ее сына такого же тирана, а дочь - загнобит окончательно; он был тем еще командиром в семье. Возможно, осознание этого тоже внесло свой вклад в произошедшее. Но никому уже не интересно, что и откуда взялось. Мне кажется, даже ее адвокаты настолько глубоко не копали.

Он прохрустел костяшками пальцев.

- Такое ощущение, что они пытались как можно