Третье интервью должно было состояться в модном салоне на Мэдисон-авеню, который назывался «Сэммс». Они дали объявление, что им требуется делопроизводитель. Лорен не знала, что это такое, но работать в модном салоне с манекенщицами, должно быть, интересно и весело, а ей очень не помешало бы в жизни немного веселья.
Замотанная девица в пурпурном комбинезоне сказала, что она ошиблась и лучше прийти на следующий день, потому что сегодня никого нет, с кем можно поговорить о работе.
– Но я не могу откладывать до завтра, – сказала Лорен. – Мне назначено прийти сегодня. У меня есть еще два предложения, и я должна сделать выбор.
Девушка поглядела на нее, как на сумасшедшую.
– Тогда вообще не приходите, – сказала она, – берите что-нибудь из того, что вам предложили.
– Но я хочу иметь большой выбор, – ответила Лорен. – Почему никто не может принять меня сегодня?
– Потому что все они на больших съемках для «Флэш косметикс». Этой причины для вас достаточно?
Она спустилась, нашла телефонную будку, справочник и нашла телефон «Флэш косметикс».
– Вы не можете сказать, где сейчас проходят съемки? – спросила она. – Это Лорен из «Сэммс».
– Сейчас, одну минутку, – ответил голос на другом конце провода. Минуты через две ей сообщили: – В фотостудии на Шестьдесят четвертой улице.
И она пошла туда. Это заняло всего пятнадцать минут. В приемной она сообщила, что у нее есть поручение от «Сэммс», и девушка сказала, что она может пройти.
Она прошла по узкому коридору, который привел в большую, ярко освещенную студию, битком набитую людьми.
Первый, кого она увидела, был низенький, жизнерадостный человек, прыгающий за камерой, а вокруг него стояли зрители. Перед камерой роскошно позировала девушка потрясающей внешности. Лорен такую еще не встречала. Это была очень высокая блондинка с массой кудрявых волос, огромными синими глазами, пухлым ртом, затянутая в глубоко декольтированное, унизанное серебряными цехинами мерцающее платье. Лорен узнала ее: это была Нейчур – сегодняшняя любимица модных журналов.
– Ну, щелкай же, Антонио! – закричала Нейчур. Голос у нее был пронзительный, как у торговки рыбой, и говорила она с простецким лондонским акцентом, таким жестким, что можно было точить ножи. – У меня ляжки замерзли.
– А ты напряги ноги, дорогая, может быть, согреешься, – пробормотала худая рыжая женщина лет сорока, стоящая сбоку.
Лорен топталась на периферии. Нейчур сменила позу. Антонио стал снимать.
– Bellissima дорогая, bellissima(*Прекраснейшая (ит).)! Ты самая фантастическая женщина в мире!
Чем больше он ей льстил, тем больше это нравилось Нейчур. Она принимала эффектные позы и красовалась вовсю, нисколько не стесняясь камеры; ее блестящие от помады губы вздрагивали, синие глаза загадочно сияли.
Антонио отснял несколько метров пленки, прежде чем объявить перерыв.
Все зааплодировали. Нейчур откинула голову назад и рассмеялась, словно повредившийся в уме попугай.
– Мои чертовы ноги болят до смерти, – проорала она, падая на стул. Косметичка и парикмахер ринулись вперед, чтобы исполнить ее малейшее пожелание.
– Извините, – и Лорен подергала одного из ассистентов оператора за рукав. – Вы не можете показать, кто здесь от «Сэммс»?
– А вон там, – и он ткнул пальцем в сторону рыжей.
Лорен нерешительно приблизилась. Женщина была увлечена процессом прикуривания длинной тонкой сигареты.
– Э… извините, – сказала она. – Меня зовут Лорен Робертс. На сегодня мне назначена встреча с кем-то из «Сэммс», но девушка в офисе сказала, что все здесь.
Женщина затянулась, уставилась на нее и сказала:
– Слишком низка, толста и нетерпелива.
Лорен нахмурилась. В ней было пять футов семь дюймов, и еще никто не называл ее низкорослой, а что касается того, что она толста, – да никоим образом! Эта женщина поистине смотрит на людей очень своеобразно.
– Прошу прощения? – спросила она, вспыхнув.
– Из тебя ничего не получится, дорогая. У тебя нет повадки.
– Чего из меня не получится?
– Манекенщицы. Разве ты не хочешь ею стать? Разве не все девушки желают быть манекенщицами? Хотя, надо сказать, это trcs(*Очень (фран.)) оригинально, что ты последовала за мной в студию.
Но Лорен не собиралась сдаваться:
– Я никуда за вами не следовала. И еще никто за всю мою жизнь не называл меня толстой.
– Для обычного человека вы совсем не толсты, но для будущей модели в вас чрезмерно много плоти.
– Мне была назначена встреча, – сказала Лорен. – Кто-то собирался расспросить меня и решить, подхожу ли я для должности делопроизводителя. Я пришла в вашу контору, и мне сказали, что со мной никто не может увидеться, потому что никого нет.
– И поэтому вы решили прийти сюда?
Лорен не могла отвести глаза от кроваво-красных, с дюйм длиной, ногтей этой женщины. «Мама бы сказала, когтей».
– Да.
– Значит, ваша голова работает отлично. Вы печатать умеете?
– Я же посылала свою характеристику.
– Печатать умеете? – спросила нетерпеливо женщина. «Не заводись, Робертс, будь спокойна».
– Да, я умею печатать.
– А отвечать на телефонные звонки? Она не могла удержаться от сарказма:
– О, у вас, как видно, очень ответственная работа. Женщина осталась невозмутима:
– Не волнуйтесь, дорогая, она действительно ответственная. Я вас испытаю. Будьте завтра в офисе в девять утра.
– Если я решу работать на вас, то приду в понедельник. Женщина так на нее посмотрела, словно не была уверена, что расслышала Лорен правильно.
– Если вы решите работать на нас? Господи Боже, вас, наверное, зовут мисс Независимость?
– У меня есть два других предложения, которые я сейчас рассматриваю.
– А что, если я скажу, что наше предложение действительно только сейчас, на этот самый момент, и если вы отклоните его, то можете больше не приходить?
Наступило короткое молчание, его нарушил крик Нейчур:
– Убирайтесь, вы, задницы, я хочу сниматься дальше! Лорен мгновенно оценила возможности. Она опять может работать в юридической конторе, но уже известно, что это такое – скучно, скучно и скучно. Или она может дать согласие финансовой фирме – и тоже за весь день одна улыбка. Третье предложение – работать на эту властную рыжую женщину. Но оно может оказаться интересней.
– Ну? – спросила женщина отрывисто. – Вы с нами или нет?
– А какое у вас жалованье?
– Недостаточное, – ответила резко женщина.
– Но мне надо жалованье приличное. Мне надо снимать жилье и есть.
– Жилье вы можете снимать с кем-нибудь пополам и можете поголодать. Закаляет характер. Дайте мне знать, когда решите. У вас всего пять минут, чтобы обдумать мое предложение. После этого, дорогуша, предложение отменяется.