Однако, наблюдая все это, Джекобс лишний раз убеждался, как глубоко прав был древний мыслитель, утверждавший, что нет обстоятельств, столь печальных, из которых умный или ловкий человек не смог бы извлечь некой выгоды. Такие люди обнаружились довольно быстро. Джекобс скоро установил, что некий Коме — скромный механик, досматривающий за телетайпами, — уже успел выпросить у каждого из президентов по три дня добавочного отпуска и чуть было не укатил, не ожидая ответа на вопросы, сколько же президентов управляет его родной страной, если бы не Воннел, который задержал его отпуск.
И все-таки — сколько их? — это волновало всех. Джекобс с удивлением и даже с замешательством отметил: сам факт, что президент не один (!), дебатируется гораздо реже, чем вопрос — сколько их? Качественная сторона дела явно уступала количественной. В охране заключали пари, как на скачках. Одна из горничных утверждала, что видела вместе трех президентов, а буквально через несколько секунд — еще одного, выходящего из туалета, и еще двух, входящих в туалет. Подсчитали, получалось, что, очевидно, пять президентов, хотя всех и смутил слишком короткий срок пребывания их в туалете. Обсуждение этого вопроса было прервано диким хохотом садовника, с которым приключилась истерика, когда он увидел одновременно трех президентов на двух разных балконах. Садовника привели в чувство, посадив под дождевальную машину. Наконец, пополз невероятный слух, что настоящего президента нет вовсе, а все эти — жулье. Назревал крупный скандал, и чтобы пресечь его, по просьбе О'Шари на ранчо приехал Воннел. Он попросил Джекобса быстро и тихо собрать всю прислугу в вертолетном ангаре, где и выступил с краткой, яркой и необычайно емкой речью. Двумя штрихами обрисовав контуры красной опасности, он бегло отметил основные этапы мирового общественного прогресса, которыми человечество обязано президенту, и наконец, как говорится, взял быка за рога.
— Происки наших внешних противников, — заявил он, — ожесточение предвыборной борьбы внутри страны, губительная для нации активность оппозиции, помноженная на распространение наглого свободомыслия цветного, экономически слаборазвитого, но физически и умственно отсталого населения, потребовали в настоящее время от правительства принятия самых срочных и решительных мер для обеспечения мира и спокойствия во всем мире. Одна из них — гарантирование полной безопасности главы государства, для чего и были созданы еще четыре президента-двойника. Прошу запомнить, что все пять президентов… (В этот момент в группе охраны можно было заметить оживление: хлопали по плечу и жали лапу рыжему детине, который, вероятно, и выиграл пари.) Все пять президентов, — повторил Воннел, косясь на охрану, — одинаковы и равноправны со всеми вытекающими отсюда последствиями. Может быть, кто-нибудь сомневается в целесообразности такого решения? — ласково спросил министр внутренних дел, улыбнувшись в пол-лица, и подождал ответа.
Ласточки весело щебетали под крышей ангара.
— Ну и прекрасно, — сказал Воннел. — Мне остается предупредить вас, что всякий намек на то, что президент, как бы сказать… не один, будет рассматриваться как разглашение жизненно важных оборонных секретов и караться сообразно этому военным трибуналом без права апелляций и пересмотра приговора. При отсутствии утечки информации жалованье всей прислуге возрастает в пять раз в связи с увеличением объема работы. Выход из усадьбы категорически воспрещен. Ответственность за поддержание порядка возлагается на начальников личной охраны президентов командоров О'Шари и Грегори.
Оба командора щелкнули каблуками.
После выступления министра все поняли, что дело серьезное и что можно неплохо подзаработать. Затем все внимательно выслушали командора О'Шари, зачитавшего «приказ по усадьбе № 1».
В приказе были наворочены всяческие глупости: вертолетчикам было объявлено о том, что в течение двух часов они обязаны снять с вертолетов и сдать под расписку командорам все наличные винты; из соображений секретности блокировалась канализация; определялись (никто не знал, зачем это и почему) специальные места для курения и т. п.
В те минуты, когда О'Шари изощрялся в административном идиотизме, в большом парадном кабинете президента сошлись все пять высокопоставленных старичков.
С полчаса поворчав друг на друга для приличия, они быстро перешли к воспоминаниям молодости, и тут каждый из них, разумеется, не мог найти более интересных собеседников.
— Как приятно все-таки поговорить с образованными людьми! — воскликнул президент № 1.
— Вы совершенно правы, — убежденно закивал № 2. — И в самом факте нашей множественности я вижу прежде всего доказательство неустанного труда Господа нашего, возблагодарить которого мы обязаны в любом случае.
— Прежде чем решать этот вопрос, — суховато заметил пятый президент, — необходимо решить более существенные проблемы. Хочу напомнить, что день выборов президента близок…
— Вот именно — президента, а не президентов! — заносчиво воскликнул № 1, который когда-то и был единственным.
— Не будем уточнять, — твердо сказал пятый. — Я считаю нынешнюю политическую обстановку в стране чрезвычайно благоприятной для нас. Ярборо, наш главный соперник, — один. Нас — пятеро!
— Все мы братья во Христе, — сказал второй, но третий тут же перебил его:
— Если мы встанем поплотнее вокруг президентского кресла — представляете? Никакой Ярборо не найдет лазейки к нашей защите.
— Так выпьем, господа, за нашу победу! — предложил № 4.
— Я рад, что нашел в вашем лице единомышленников, — с казенным волнением в голосе сказал пятый. — Вторая проблема, стоящая перед нами, представляется мне еще более важной. Я имею в виду отношение к нам Совета Богов. Все мы прекрасно знаем достойнейших людей нашей страны, его составляющих. Надеюсь, я выражу общее мнение, если скажу, что те посильные услуги, которые мы оказывали им (в интересах прежде всего благоденствия нации), мы и впредь готовы оказывать. Но сам факт решения нашей судьбы без нас, за закрытыми дверьми, наводит меня на весьма грустные размышления.
— Они перетопят нас поодиночке, как котят, — предположил № 4.
— Мы не позволим! — перебил его регбист.
— Господь не допустит этого, — перекрестился № 2.
— Вы думаете, и меня они могут… того? — изумленно спросил первый у пятого.
— Сегодня утром я составил проект послания Совету Богов, — твердо сказал пятый. — Не буду утомлять вас чтением этого документа. Скажу только, что в нем указано: в случае уничтожения или отстранения от власти любого из пяти президентов оставшийся или оставшиеся моментально обнародуют не только все происшедшее, но и некоторые другие сведения, о которых, кстати, не мне вам, господа, напоминать. Если вы согласны с такой постановкой вопроса, прошу подписаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});