Читать интересную книгу Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке - Генрих Вениаминович Сапгир
class="v">как вишни —
ручаюсь —
ангелом была
Ну хоть когда-нибудь!
Только добро!
Сына на фронте ранило —
только смиренье!
Из института взяли:
«Эти художники
покушались на Сталина»
«Застрелить из тюбика!»
Но посылку ему собирая
в Караганду и не думала —
Женя
пусть себе иронизирует —
даже думать
себе не позволила
Он и девушками увлекается
Милитриса с букетом ромашек —
вся покраснела —
ну как осудить!
Крови татарской
все же была примесь —
темнели глаза
Приезжал и Генрих
часто в Долгопрудную
ссора объяснение с отцом —
некуда идти —
стелит фанеру на пол
сверху ватник простыню
и лоскутное одеяло —
«Вот ложе поэта!» —
щедрая бедность
Казалось совсем старики —
любили друг друга —
«Что скажет Олечка»
«Где Женичка?»
И когда преставилась
«Как же я без Олечки?»
Как же мы без Олечки?
Без Ольги Ананьевны?
Без темного ангела —
в березах стоит —
покрылась платком —
угадал ее Блок
ГЕНРИХ ЦЫФЕРОВ
Пили у Юли
Пели у Юли
Сидели у Юли
Юля: – А хули!
Юлю любили
Брат ее был – удивительно —
пьяница и пушкинист:
Пушкин – и о зайце
Зайца увидеть
выезжая со двора
нехорошая примета —
порскнул – и исчез
заяц – он в народе бес
Рядом с резиденцией
Генерала-Губернатора —
теплая квартира
Помню как вчера:
Сказочник – блондин в очках —
уставленный бутылками
выше головы —
мы все – «свои»
не знаем что но празднуем —
московские красавицы —
мальчишечьи повадки
цыганское пение
любить – нетерпение
ночные приключения —
«Приключения Лягушонка»
Галина-«император»
царица смуглой плоти
положи на свою ладонь
этого взъерошенного
Лягушонка —
он целуется —
губы дудочкой
он так хочет всего —
протирает очки
А Наташа потянулась
удивилась – с ней в квартире
Поросенок —
перед сном очки снимает —
рядом на подушке
хрюкает от счастья
Розы дарит Поросенок
как такого не любить!
А Марине на сцену —
огромный букет
вечерних улиц
и сверкающих площадей —
от вмиг поклонника!
От почитателя таланта
быть женщиной!
Закружится пожалуй
голова —
В коробке с кистью
«Красная Москва»
Но знает японист
и пушкинист
что Пушкин был
на ссоры быстр
что в Генрихе сидит
все тот же бес и заяц —
и он убежит
от московских красавиц
Когда я прохожу мимо Ваганькова
Высоцкий и Есенин —
там пьяницы цветут
ничто не шевельнется —
он не тут
Так и остался
в старой Праге —
в городе похожем
на настольные часы
с фигурою Марии
(дар богатого еврея)
апостолов
на Карловом мосту
Вот он выходит из дома
– Доброе утро Сказочник! —
каждой вывеской
каждым окном
Вот он спускается к Влатве
– Доброе утро Сказочник! —
взмахнув простыней лебедей
Вот поднимает его великан —
Солнце
на пирамиду домов
на Вышеград
Внизу – косо стоит
еврейское кладбище
на древней плите
вырезан лев
желания – камешки…
Рабби Лев
из глины слепивший
одушевивший
в свое время
гулкого Голема
каждое утро
дарит день жизни
душе Генриха
…будут твои исполнены
ОВСЕЙ ДРИЗ
Помню время прежнее —
стояло время Брежнева —
челюсть не двигалась
язык не ворочался —
золото ему на грудь
и еще куда-нибудь!
В то время
или несколько раньше
в Прагу вошли
советские танки
Убили на улице
Вацлава и Ружечку
Сапгиру не выдали
красную книжечку
Брежнева печатают
в журнале НОВЫЙ МИР
Не оглянувшись
уходит Сапгир —
«не наш человек»
А в Доме лтераторов —
все те же флюиды —
такой тяжелый дух
отсутствия свободы
что лестница
скрипит – не вынести
советские и детские
романы их и повести
На стене – фото
такие вдохновенные —
дьявол изобразил —
начальники печальники
на дачах поседевшие
на Севере сидевшие
в семи водах вареные
в семи солях соленые
кормленые холеные
заросшие и бритые
убитые забытые…
Помню с Овсеем
ходил
в ресторан
где со стихами
поэт приставал
где девушка без возраста
кудрявая чернявая
вертелась
и дышала
писательской отравою
Во главе оравы всей
сидел и пел
стихи
Овсей —
одуванчик —
раздувались
ореолом…
На лице веселом
голом —
выразительные
печальные
беззащитные
отчаянные —
как очередь
полураздетых евреев
к Бабьему яру
как мальчик в той очереди
которого выхватили
соседи-украинцы
как итальянка в кино —
хохочет хохочет —
которая хочет
любви с оборванцем
как рыбак на причале
который —
сегодня обильный улов! —
и сам не поймет
почему ему грустно
– Можете меня поздравить
с полным собранием
всех моих зубов —
И улыбнулся
потирая щетину
– Сейчас я вас