думаю, это взаимно. Но это ваше дело. И то, как вы обращаетесь со своими…
– Тебя это трогает? – Гул усмехнулся. – Не стоит даже думать об этом! Это не гулы, а лишь нескончаемый ресурс. Настоящие гулы служат мне здесь. И если мне понадобятся еще, я смогу купить. И людей, и граморов… Мой народ богаче остальных… Так что за помощь?
Его народ богаче остальных? Видели мы этот народ! Говорил бы за себя…
Вслух я, разумеется, ничего не сказал.
Князь посмотрел на неподвижно лежавшую девушку.
Я наклонил голову.
– Ты не ошибаешься. В нее стрелял барон Самеди… Правда, чтобы быть откровенным, добавлю, что он сгорел…
– Быстро? – поинтересовался гул, перестав пилить ногти, и дождавшись моего кивка, махнул рукой:
– Старый позер… Я не стану скорбеть о нем. Его место займет другой.
– Тоже Самеди? – не удержался я.
Князь кивнул.
– Барон Сам'ди это пост, а не имя. У меня во всех городах Третьей ступени во главе стоят такие же трухлявые клоуны. Но свой долг все они так или иначе исполняют. Так что не забивай себе этим голову. Его давно нужно было менять.
– Не стоит благодарности, – поклонился я.
Князь усмехнулся.
– Тебе нужно вылечить женщину, – задумчиво сказал он. – Если ты не сделал этого сам, значит, не смог. Из этого я заключаю, что ты либо еще не набрал сил, либо же самозванец.
Он пожевал тонкими губами.
– И я склоняюсь ко второму.
– Несколько дней назад я имел дело с неким гулом, обладающий невероятной силой, – негромко проговорил я, мельком глянув на двери, за которыми скрылся встречающий нас гул.
Хашшасс устало поглядел на меня.
– Где же вы виделись, могу ли я поинтересоваться?
– В Индии. – Помедлив, ответил я. – Хотелось бы знать, что он там делал?
Хашшас забарабанил пальцами по подлокотнику. Видно было, что новость пришлась ему не по вкусу.
– Не скрою, его мощь впечатлила моих… соратников.
Гул продолжал смотреть на меня, всем своим видом демонстрируя безразличие. Но пальцы его выдавали.
– Так вот, Самеди повторил судьбу твоего посланца.
– И что же? – вежливо спросил он. – Я никого не посылал. Но все равно, благодарю за весьма ценные сведения.
Понятно, в дипломатии мне с ним не тягаться.
Поэтому я ограничился тем, что молча протянул ему четыре камня.
– Если поможешь мне, они твои. – И делая вид, что колеблюсь, добавил:
– И когда я обрету власть, ваша раса будет первой, кто оценит это по достоинству.
Я готов был обещать ему золотые горы, но он вряд ли бы поверил.
– Ты никогда не обретешь власть, – покачал головой гул, переводя взгляд с камней на меня. – Если ставишь жизнь этой девицы на первое место. К тому же, я уже заключил договор с кем-то, кто гораздо влиятельнее! И судя по услышанному от тебя, он с честью выполняет свои обязательства. Евгеника станет очередной ступенькой… Что же до камней… Я богат, у меня таких сотни, если не тысячи… Что еще?
– Ты веришь этим… блондинам? Уверяющим, что если Дайрон попал под атомный взрыв, с ним покончено?
Хашшас вскинул бровь. В переносном, конечно, смысле. С волосами у него было туго.
– Да, я был там. – Я постарался усмехнуться. – И то, что Дайрон сумеет возродиться через несколько десятков лет правда лишь отчасти… Этот срок следует уменьшить в несколько сотен раз…
– Значит, Дайрон все же погиб? – Пальцы гула забарабанили быстрее.
– Скорее, временно отлучился. Поэтому я здесь. У тебя, у Шарлотты, маркиза и прочих отступников еще есть время.
Запомни, наш Бог умеет прощать!
При последних словах Князь Трех Ступеней дернулся. Но в его глазах сквозило сомнение.
– Гм, хотя это и похоже на правду, я все же останусь при своем мнении, – после некоторого размышления произнес он. – Главное достоинство любого политика – это умение вовремя склониться на нужную сторону. И это же является главной бедой!
– Не боишься повторить судьбу того яблока? – поинтересовался я.
Он не сразу понял, о каком яблоке идет речь. А вспомнив, скривился.
– Поможешь девушке, получишь прощение! – пообещал я.
Разумеется, никто меня не уполномочивал давать подобные обещания.
Неизвестно, обменял бы Дайрон исцеление Марго на амнистию предателей. Но я сейчас был готов обещать ему что угодно.
Князь молчал. Видно было, как на его виске запульсировала жилка болотного цвета.
– Неужели ты не в силах просто помочь? – стараясь держать себя в руках, добавил я.
Князь Трех ступеней запахнул халат.
Увы, решение он уже принял.
– Я могу назвать свою цену. Но вряд ли она тебя устроит. Меня очень удивило то, как ты пришел в себя после выстрелов Сам'ди.
– И ты еще сомневаешься во мне? – я с трудом заставил себя усмехнуться.
– Это не имеет значения.
Гул возбужденно встал и зашагал по залу.
– Так что, нужна кровь? Или образцы тканей?
– Нужно все, – отрезал гул.
– Съедите? – спросил я, чувствуя как по спине потек пот.
– Нет, зачем же. Не все мы, так же как и вы, одинаковы. Изучим. У нас здесь весьма неплохие исследовательские лаборатории. А если не справимся сами, найдем кого следует!
– И что же, ты излечиваешь девушку, она отправляется домой, а я остаюсь здесь? Дожидаться вивисекции?
– О нет, – гул улыбнулся, показав белые фарфоровые зубы. – Разумеется, нет. Нам нужен пополняемый источник исследования, а не труп. Или ты решил, будто я хочу тебя попробовать? Как папуас с поверхности, свято верующий, будто сила врага перейдет к нему? Кроме того, беседуя с тобой, я могу получить множество неоценимых сведений.
– Зачем же тогда барон стрелял? – удивился я.
– Проверял, на что вы способны. Если б вы погибли, так тому и быть.
– Так что с девушкой? – повторил я.
Хашшас подошел к Маргарите, и пальцем задрал ей веко. Поглядел, потом потрогал лоб. Покачал головой, и сдавив челюсти, заставил открыть рот.
Глядя на происходящее, я с трудом удерживался, чтобы не залепить ему в маленький острый носик.
Гул повернулся ко мне.
– Ей уже ничто не поможет, – заявил он. – Пару часов, и она умрет.
Внутри меня все оборвалось.
– Если поможешь ей, я останусь, – с силой сказал я, схватив девушку за руку. – Сделай все возможное!
– А если не сделаю? – прищурился гул.
– Тогда я убью тебя, и буду убивать всех, кого смогу! – Яростно вскричал я. – А потом, потом…
Ручка кресла треснула в моей ладони.
Хашшас странно посмотрел на меня и торопливо вышел из комнаты.
Я наклонился к девушке. Меня трясло.
– Успокойся, – пробормотала она. – Все будет хорошо.
Глухо стукнула боковая дверь.
В комнату, пятясь, вошли два гула в красно-синих полосатых пижамах, тянущие на себя огромную кровать