Читать интересную книгу У черты - Александр Гордиан

Бывший полковник встал и побрел на трассу. Не потому что хотел, а потому что Шаман показал дорогу.

Деревянко повезло выйти из окружения, и уже на пути к Стройбату рация ожила, пикнула сигналом вызова.

— Рамзес пошел лесом, — сказал генерал Воронин.

— Кто это? — шевельнул Деревянко белыми губами; неживой голос не мог принадлежать яростному генералу, скорее искусному, но не очень талантливому подражателю. — Триста первый, ты?

— Рамзес пошел лесом…

2

Рамзес просыпался на долю секунды дольше обычного. Почувствовав под головой мягкое, он решил, что это подушка, и автоматически сунул руку за оружием. Только потом, напрягая одурманенное сознание, начал вспоминать, где он есть на этом свете. В Зоне, вестимо, но где? Если подушка, значит, у Саяна… Глеб вспомнил в общих чертах Нору, лес, «Долг»; даже разговор с Ингой, которая не Инга, смутно проявился в памяти.

— Эй! — воскликнула Стриж, легка на помине. — Перестань хватать меня за задницу!

Слишком уж строго воскликнула. Глеб задержал руку в неположенном месте и открыл глаза. Стриж изучающе смотрела на него сверху, будто не Глеб лежал у нее на коленях, а диковинное насекомое.

— Убери, наконец, руку, — уже всерьез потребовала она.

Глеб убрал. Руке стало холодно и неуютно.

— Ты живой? — спросила Инга, выдержав сердитую паузу.

— Живой, — обнадежил ее Рамзес и осторожно сел.

Огляделся.

Скипидар кашеварил. Процесс занимал его целиком, не оставляя места для переживаний. Осунувшаяся ряшка обжоры и гурмана даже округлилась слегка. Прапорщик вдыхал сытный мясной дух и млел в предвкушении.

Сталкер откашлял застрявший в горле комок.

— Что со мной было?

Инга пожала плечами.

— Потерял сознание.

Глеб повертел головой, разминая шею. Голова тупо болела, но тошнота, кажется, прошла. Отлежаться бы, черт!

— Контузия, — объяснил Глеб, не вдаваясь в подробности. — Не сильная, от пули пять-сорок пять вскользь по шлему.

Он поднялся, и перед глазами поплыли круги. Вредная химия бурлила в крови, затуманивая мозг и обездвиживая мышцы.

«Чем она меня?» — думал Рамзес, начиная разминку.

Инга некоторое время следила за ним округлившимися глазами, а затем постучала пальцем по лбу и демонстративно отвернулась.

Она затеяла менять повязку. Рывком отклеила пластырь, потянула многослойный тампон. Открылась рана, перехваченная хирургическими швами, в потеках биогерметика, но в целом на удивление чистая.

— Подожди! — Глеб, забыв про упражнения, перехватил Ингу за руку. — Я посмотрю?

Предложение девушке не понравилось, и Глеб не стал ждать разрешения. Он придвинулся, осторожно взял напарницу за лицо и повернул к тусклому свету.

— Все? — нетерпеливо спросила Инга. — Налюбовался?

Собственно, это была уже не рана, а шрам. Свежий шрам. Уродливый, но то дело поправимое. До большой земли жить шраму, до хорошей клиники.

— У тебя всегда так быстро заживает?

Глеб коснулся шва кончиками пальцев, и кожу словно током кольнуло. Рану стягивал и заживлял пух. Он проник в ткани так густо, что у сталкера дыхание перехватило.

Помрачневший Рамзес отодвинулся.

— Заклеивай, — разрешил он и достал смарт.

Час назад Цент сбросил очередную карту. Долговцы висели на хвосте, примерно в километре. Если бы не лес, могли бы и достать из чего-нибудь дальнобойного. Или ракетой угостить из переносной установки, чтоб уж наверняка. Неужели хотят взять живыми?

— Ну? — спросила Инга.

— Идут за нами, — ответил Рамзес.

— Это достоверная информация? Что-то долго они.

— На то и «Долг», чтобы долго! — хихикнул от костра Скипидар.

Рамзес не просчитывал ситуацию, и это нервировало. Долговцы неумолимо догоняли — он чувствовал преследователей, и должны были уже догнать. Взяли бы тепленькими, он в отключке, первоходки спят без задних ног. Что-то нечисто с этой погоней…

Скипидар раздал подогретые консервы. Стриж держала металлическую банку, не обжигаясь, и Глеб помрачнел еще больше. Она должна была охать и приплясывать, как тот же Скипидар, перебрасывая жестянку из ладони в ладонь.

Тоже пух? Рамзес вздохнул.

Он проглотил кусок мяса, прислушиваясь к ощущениям. Тушенка ворочалась в желудке чужеродным комком, и сталкер поставил едва початую банку на землю.

Инга отправляла еду в рот маленькими кусочками и жевала с несчастным видом. Рана на щеке заживала, а десна с осколками раздробленных зубов наоборот распухла, отяжелела и на каждое движение отзывалась болью. Инга поставила свою банку рядом с Рамзесовой.

— Не голодные что ли? — промычал участковый и мощным движением отправил содержимое набитого рта по пищеводу.

В просторном Скипидаровом организме заурчало.

— Рамзес, отойдем на пару минут? — Инга механически погладила пластырь на щеке.

— Только на пару, — согласился Глеб, поднимаясь.

Скипидар проводил их тревожным взглядом.

Инга отшагала, выбирая безопасный путь, метров тридцать по дороге, которой они пришли к стоянке. Там нашла укромный пятачок в зарослях орешника и присела на поваленный ствол.

— Нас догонят, Глеб? — приступила к делу Инга. — Только не обманывай, прошу тебя.

— Я не предсказатель.

— Я не прошу предсказывать! — разозлилась Инга. — Я хочу знать, что ты думаешь.

— Я не предсказатель, — повторил Рамзес. — Километр в Зоне — это очень много. Хотя не понимаю, зачем они тянут. Может, вымотались на марше и заночевали?

— Ладно, черт с ней, с погоней, — вздохнула Инга. — «Долг» — обстоятельство… как это?.. объективное. Изменить его мы не в силах, можем только учитывать. Ответь, куда мы идем?

— Мне нужно к Оку, — сказал Глеб, не отрывая взгляда от ее лица.

— То есть, мы идем за трансмутатором?

— Я еще не решил, — признался Глеб, — мы идем за трансмутатором или я иду за трансмутатором.

— Вот как? — усмехнулась Инга. — Учти, я пойду за тобой как приклеенная. И попробуй только прогнать!

— Я найду способ.

— Глеб, какого черта?! Поступи хоть раз по-человечески.

Сталкер придвинулся, навис — сильный и опасный мужик, за душой у которого, Инга это понимала, гораздо больше, чем три удачных выстрела. Он протянул руку — девушка решила, что за карабином, но Глеб провел пальцем по ее брови, виску и прижал ладонь к здоровой щеке. Не погладил, прижал, Инга чувствовала каждый шрам, каждую мозоль. Потом что-то произошло, непонятное и пугающее, и девушка ощутила Рамзеса. Щека, а за ней все лицо, слились с ладонью в единое нечто, щекоча место контакта слабым разрядом. У Инги мгновенно скрутило желудок — это был рвущийся наружу завтрак Рамзеса. На нее обрушились неожиданно сильные чувства — это были переживания, которые прятал Рамзес. У нее разболелась голова — как у Рамзеса, и девушка осознала, что эта боль была, есть и будет всегда. Сильная или почти незаметная, но не отпускающая ни на минуту.

Ингу охватил ужас. Ее личность, стремительно растворяющаяся в контакте с чужим разумом, пыталась сопротивляться. Расставляла барьеры, сметаемые потоком чужих эмоций. И только одна, знакомая, помогла Инге устоять перед паникой. Огромная, теплая как солнце симпатия и беспокойство за нее. Этот человек не мог поступить с ней плохо.

Сталкер убрал руку.

— Инга… — Глеб охрип. — Уходи, я тебя прошу! Еще не поздно — ты чиста, первый раз в Зоне. Тебя могут опознать только по оружию. Карабин придется оставить. Скажешь, что тебя взяли заложницей, что сбежала.

— А участковый? — прошептала Инга.

— Он расколется, и вас казнят обоих, — не раздумывая, ответил Глеб. — Я его выведу… постараюсь, или убью при первой же попытке сдаться. Ему просто не повезло, Инга. Так бывает, это Зона!

— Ты ненавидишь Зону, Глеб? — тихо спросила Инга.

— Да! — Рамзес говорил обманчиво спокойным тоном. — Ты представить не можешь, как ненавижу, и возвращаюсь сюда раз за разом. Это наваждение, какая-то неизлечимая дурь. Или она убьет меня, или…

— Или?

— Нет никакого «или», — признался сталкер. — Я иду на смерть, чего уж там. А тебя не пущу! Свяжу, в конце концов…

Инга не испугалась.

— Дурак, — сказала она, — невозможный дурак! Никуда я теперь не уйду.

Рамзес закрыл глаза, отсчитывая двадцать секунд. Когда открыл, увидел перед собой другого человека. Окончательно и бесповоротно принявшего важное решение.

— Рамзес, мы идем вместе, — твердо заявила Инга. — Я и связанная поползу, ты меня плохо знаешь. Я не стану тебе обузой. Может быть, я плохой сталкер, но боец хороший, поверь. Я не обманываю тебя, честно. Не понимаю, что за бред с этой Инной, но я говорила правду. На кого работаю не скажу, не проси, но мне нужен трансмутатор. Я тебе предлагаю две вещи: во-первых, долю. Я тоже в бизнесе, мои пятьдесят процентов мы можем разделить. А это проценты от… как это?.. бесконечности, если слухи хотя бы вполовину правда. Во-вторых…