– А кроме того, получил массу очень ценной информации, – негромко добавил детектив.
– Как, например?..
Бельгиец покачал головой.
– Почему вы не сказали мне правды? – задал он встречный вопрос. – Ведь в месте, подобном этому, все, что бы ни сделал Ральф Пейтон, мгновенно стало бы известно окружающим. И если бы в тот день по лесу не прошла ваша сестра, то это сделал бы кто-нибудь другой.
– Думаю, что вы правы, – ворчливо ответил я. – А почему вас так заинтересовали мои пациенты?
Пуаро опять подмигнул.
– Один пациент, доктор. Только один.
– Последний, – предположил я.
– Мисс Рассел представляется мне фигурой, достойной самого пристального изучения, – ушел он от прямого ответа.
– И вы согласны с моей сестрой и миссис Экройд, когда они говорят, что в ней есть что-то скользкое? – задал я еще один вопрос.
– Простите? Как вы сказали – скользкое?
Я постарался в меру своих сил и способностей объяснить ему это выражение.
– Это эти дамы так говорят, я правильно вас понял?
– А разве моя сестра не рассказала вам все это вчера днем?
– C’est possible[120].
– Безо всяких на то оснований, – объявил я.
– Les femmes[121], – глубокомысленно заметил Пуаро. – Они просто восхитительны! Это они придумали Его Величество Случай – и, как ни странно, оказались правы. Хотя речь идет совсем не о случайностях. Женщины подсознательно замечают тысячи мелких деталей, даже не задумываясь об этом. И вот их подсознание обрабатывает эти детали – а результат этого они называют интуицией. Сам я большой специалист в психологии. Я все это хорошо знаю.
С важностью надув грудь, Пуаро принял настолько нелепый вид, что я с трудом удержался от смеха. Потом он сделал небольшой глоток шоколада и аккуратно промокнул усы салфеткой.
– Мне бы очень хотелось, – неожиданно вырвалось у меня, – чтобы вы рассказали мне, что вы действительно обо всем этом думаете.
– Вам этого хочется? – переспросил он, поставив чашку.
– Очень.
– Вы видели то же, что и я. Неужели мы оцениваем произошедшее по-разному?
– Мне кажется, что вы надо мной смеетесь, – произнес я напряженным голосом. – Вы же знаете, что в таких делах у меня нет никакого опыта.
Пуаро снисходительно улыбнулся.
– Вы как маленький ребенок, которому очень хочется понять, как работает двигатель. Вы хотите видеть произошедшее не глазами семейного врача, а глазами детектива, который не признает никаких авторитетов и ни за кого не волнуется. Для этого детектива все окружающие одинаковы – и достойны подозрения.
– Вы хорошо сказали, – согласился я.
– Тогда я прочитаю вам небольшую лекцию. Прежде всего мы должны понять, что произошло в тот вечер, – и при этом не забывать, что любой человек, с которым мы говорим, может лгать.
Я с удивлением поднял брови.
– Подозревать абсолютно всех – странный подход.
– Но необходимый. Уверяю вас, совершенно необходимый. Вот, например, доктор Шеппард вышел из дома без десяти девять – а откуда это известно?
– Потому что я вам это сказал.
– Но вы можете говорить неправду или ваши часы могут показывать неправильное время. Но Паркер тоже говорит, что вы вышли из дома без десяти девять. И мы принимаем это заявление на веру и двигаемся дальше. В девять часов вы встречаете человека – и здесь мы сталкиваемся с тем, что я бы назвал «загадкой таинственного незнакомца», – прямо перед воротами поместья. Откуда я знаю, что все было именно так?
– Я вам так рассказал, – начал я снова, но Пуаро прервал меня нетерпеливым жестом.
– Ах вот как! Мне кажется, что сегодня вечером, мой друг, вы слегка поглупели. Вы знаете, что это так, но я-то откуда это знаю? Eh bien, сейчас я уже могу сказать вам, что этот таинственный незнакомец не был вашей галлюцинацией, потому что горничная мисс Ганнет встретила его за несколько минут до вас, и ее он тоже спрашивал о том, как пройти в «Фернли-парк». Значит, мы соглашаемся, что он действительно существовал, и можем быть уверены в двух вещах: он был человеком, неизвестным в округе, и он не делал секрета из того, что ему надо пройти в «Фернли», потому что спрашивал дорогу у двух разных людей.
– Понимаю, – сказал я.
– Тогда я задался целью узнать об этом человеке побольше. Я узнал, что он выпил рюмку в баре «Трех кабанов», и официантка заметила, что он говорил с американским акцентом. И рассказывал о том, что только-только приехал из Штатов. Вы не обратили внимания на то, что у него был американский акцент?
– Наверное, да, – мне потребовалось несколько минут, чтобы восстановить подробности того вечера. – Но очень легкий.
– Précisément[122]. Кроме того, как вы помните, в летнем сарае я нашел вот это.
И сыщик протянул мне перышко. Я с любопытством осмотрел его. Неожиданно на ум мне пришло что-то, что я когда-то читал.
Пуаро, внимательно наблюдавший за мной, кивнул.
– Вот именно, героин. Наркоманы носят его в стволах таких перьев, а потом подносят их к ноздрям и вдыхают порошок.
– Диаморфина гидрохлорид[123], – механически пробормотал я.
– Подобный способ приема наркотика очень популярен по ту сторону океана. Это еще одно доказательство, если оно вообще нам нужно, что человек прибыл или из Канады, или из Штатов.
– А что привлекло вас к этому сараю? – с любопытством спросил я.
– Мой друг инспектор сразу же решил, что любой, кто пользуется той тропинкой, делает это для того, чтобы срезать угол по пути к дому. Но как только я увидел сарай, то понял, что по этой же тропинке будут идти люди, которые используют это строение как место тайных свиданий. Было очевидно, что незнакомец не входил в дом ни через парадный, ни через задний вход. А не мог ли кто-то из дома выйти и встретиться с ним? А если это так, то где это было сделать удобнее всего, как не в сарае? И я обыскал его в надежде, что смогу найти какую-нибудь улику. Я нашел их целых две – клочок батиста и перо.
– А этот клочок батиста? – не унимался я. – Что это такое?
Пуаро поднял брови.
– Вы совсем не пользуетесь своими серыми клеточками, – сухо заметил он. – Ведь этот клочок накрахмаленного батиста говорит сам за себя.
– Для меня это не очевидно, – сказал я и решил поменять тему разговора: – Итак, вы считаете, что этот человек пришел в сарай, чтобы с кем-то встретиться. Так с кем же?
– Отличный вопрос! – воскликнул сыщик. – А вы не забыли, что миссис Экройд и ее дочь приехали сюда из Канады?
– И это вы имели в виду, когда сегодня обвинили их в том, что они скрывают правду?
– Возможно. Теперь пойдем дальше. Что вы думаете об этой истории с буфетчицей?
– Какой истории?
– О ее увольнении. Неужели для того, чтобы уволить служанку, нужно целых полчаса? А разве история об этих важных бумагах кажется вам правдоподобной? И не забывайте: хотя она и говорит, что была у себя в комнате с девяти тридцати до десяти вечера, никто в доме этого не может подтвердить!
– Вы меня совсем запутали, – заметил я.
– А для меня все становится понятнее. Но я бы хотел услышать ваши собственные теории и предположения.
Я достал из кармана листок бумаги и пояснил извиняющимся тоном:
– Я как раз записал некоторые мои предположения.
– Это прекрасно – вы работаете по системе. Давайте послушаем.
Я начал читать несколько смущенным голосом:
– Начнем с того, что на вещи надо смотреть с точки зрения логики…
– Точно так же говорил мой несчастный Гастингс, – прервал меня Пуаро. – Но, увы, сам он этого никогда не делал.
Пункт № 1 – мистер Экройд разговаривал с кем-то в половине десятого.
Пункт № 2 – в какой-то момент тем вечером Ральф Пейтон забрался в дом через окно, о чем свидетельствуют отпечатки его ботинок.
Пункт № 3 – в тот вечер мистер Экройд сильно нервничал и не впустил бы к себе незнакомого человека.
Пункт № 4 – человек, бывший у мистера Экройда в половине десятого вечера, требовал у него деньги, а мы знаем, что у Ральфа Пейтона были финансовые трудности.
Все эти четыре пункта указывают на то, что в половине десятого у мистера Экройда находился Ральф Пейтон. Но мы знаем, что мистер Экройд был все еще жив без четверти десять, поэтому убил его не Ральф Пейтон. Он просто оставил окно открытым, и убийца проник в дом через него.
– И кто же был этим убийцей? – поинтересовался Пуаро.
– Незнакомец из Америки. Вполне возможно, что он действовал на пару с Паркером и именно дворецкий был тем человеком, который шантажировал миссис Феррарс. Если это так, то Паркер мог услышать достаточно, чтобы понять, что игра проиграна, и рассказать об этом своему сообщнику. А тот совершил убийство кинжалом, который передал ему все тот же Паркер.
– Ну что ж, теория неплоха, – признал Пуаро. – Какое-то серое вещество у вас имеется. Но она не охватывает массу вещей.