— Я понимаю, в дороге всё иначе. Но вы возвращаетесь в общество. Вам нужно думать о своей репутации.
— На пороге война, Густав. Какая репутация?
— Вы дочь погибшего…
— Отец не погиб, — резко перебила его я. — Он проклят, как и все жители Стейнби. Мэтр драгонов это подтвердил.
Мне удалось застать Густава врасплох. Он некоторое время взирал на меня изумлённо, потом прочистил горло и решил вернуться к прежней теме.
— Вы дочь Аргейла Ледяное Сердце. Вы обязаны вести себя подобающе статусу. И… связь с простолюдином… опорочит вас.
— Если вы заговорили о статусах… Что позволяет вам отчитывать меня и принижать?
— Я не…
— Мой род древнее вашего, сильнее. Я дочь конунга, как вы отметили. Я не просто женщина, которой можно напомнить о её месте. И уж точно я не потерплю высказываний в отношении моих спутников. Но раз уж мы вспомнили о статусах и ролях, держитесь за меч и охраняйте, как и полагается воину.
Густав вспыхнул от злости. Я смело встретила его гневный взгляд, не собираясь давать себя в обиду.
— Думаю, вы неверно истолковали моё доброе отношение. Мы давно знакомы, не более. Ваши советы уместны в отношении дочери или жены.
— Простите мою бестактность, бона, — голос его хрипел от сдерживаемых эмоций.
Наверное, он не привык к тому, чтобы его отчитывали девушки.
— Я подумаю, прощать или нет, — дёрнув узду, я приостановила свою лошадь, пропуская Густава вперёд.
— Всё в порядке? — Холгер нагнал меня тут же.
— Нет, я зла. Очень зла.
— Я вижу, — улыбнулся он. — Красиво.
Умеет же… Щёки вспыхнули, гнев чуть отступил, а на губы сама собой легла улыбка.
***
— Девушкам нужно знать своё место? Так он и сказал? — с улыбкой уточнил Холгер, наблюдая за моими метаниями.
Мы встали лагерем в небольшом пролеске, не успев добраться затемно до ближайшей деревни. И как только появилась возможность, я сбежала из-под надзора Густава на встречу с сумеречником. Впрочем, он большую часть дня занимал тело, и ему вскоре нужно будет уступить место Рикарду.
— Не совсем так, но он это имел в виду.
— Ты забыла, в какой стране живешь? — Холгер продолжал улыбаться.
Сидел в густой тени дерева, облокотившись о его ствол. Будто специально, чтобы я не видела его лица.
— Но выговаривать мне… Он мне не отец, не брат.
— В тебе снова проснулась прежняя гордячка?
— Хватит смеяться, Холгер. Я расстроена. Неизвестно, чего ждать от Андреаса. И Густав сказал, что… — я смущённо замолчала, обхватив одной рукой плечи.
— Что ещё он сказал? — поторопил меня сумеречник, чуть подавшись вперёд.
— Что связь с тобой меня порочит, — быстро выпалила, но тут же пояснила: — Я так не считаю.
— Эрика, — Холгер грустно покачал головой. — Он прав.
— Что?! — опешила я.
— Ты знатного происхождения. Дочь конунга. А мы с Рикардом из низов. Он сын кузнеца, а я из семьи наёмников. Мой отец, я, мой сын. Все мы были связаны с кланом.
Он лишь кратко рассказал мне о своей семье. До сих пор оплакивал сына. Жену он похоронил давно и остался с маленьким мальчиком на руках. А потом мой отец лишил его сына и жизни. Мне сложно дать оценку своему отношению к этой ситуации. Я не могла винить отца, у него имелись причины так поступить. Но мне было и невероятно жаль Холгера, Рикарда и Харальда.
— И что? Вы столько раз спасали мне жизнь. Вы благороднее многих, — возразила я растерянно.
Думала, его обидят слова Густава, а он их поддерживает.
— Ты ошибаешься на мой счёт, — он коротко выдохнул, потерев покрытый тёмной щетиной подбородок. — Я думал… даже хотел отомстить Аргейлу через тебя.
Ошеломлённая его заявлением, я сделала шаг назад.
— Хотел или хочешь?
— Хотел. Потом влюбился, — усмехнулся он горько.
Он произнёс это так просто, будто его чувства естественны, отчего сердце защемило в груди от нежности.
— Но ты признался мне сейчас.
— И ты готова меня во всём оправдать, потому что тоже влюблена, — Холгер в одно слитное движение поднялся и направился ко мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чуть прикрыв глаза, я кивнула. Он прав.
— Что нам делать? — грустно вздохнула я, ощущая, как тёплые ладони ложатся на мои плечи. — Вдруг нас не выпустят из города.
— Может, так даже лучше… — пробормотал он. — Там ты будешь в безопасности.
— Нигде не безопасно. И как же Сад? Цветы? Проклятие?
Я осеклась. Конец пути будет означать и завершение времени с ним.
— Не знаю, Эрика, не знаю, — он нагнулся ко мне. Горячее дыхание взъерошило волосы на макушке. — Будем действовать по ситуации.
Иного не дано. Густав и его воины осторожны. Даже еду готовят в отдельном котле. И не оставляли нас надолго одних, боясь, что мы спланируем диверсию. Впервые за день я могла действительно свободно общаться с Холгером. Хоть одна радость.
— Мне пора поменяться с Рикардом.
— Да, я понимаю, — произнесла тихо, подавив малодушное желание попросить остаться подольше.
Подняв взгляд к лицу Холгера, я потянулась к его губам. И он сразу ответил на мой поцелуй. Так же жадно, как в тот первый раз на тренировке. Тело задрожало, и он крепче прижал меня к груди, обхватив талию руками. Томление нарастало. Хотелось полностью отдаться во власть ощущений, раствориться в нём, в своих чувствах, отдалиться от тревог и прошлого. Но поцелуй прекратился. Тяжело дыша, мы замерли в объятиях друг друга.
— Скажи, то что мы ещё… — я закусила припухшую губу, пытаясь облачить в слова ещё один свой страх. — Селвин говорил, что как только Сердце сживётся со мной, я смогу…
— Вот о чём ты, — хрипло усмехнулся он. — Я тебя не трону, Эрика.
— Как? Почему? — удивилась я.
Не то, чтобы спешила, но хотела познать с ним все грани любви. Его поцелуи и ласки будили что-то новое в душе и теле, незнакомую мне раньше жажду. И это в невинной девушке. Если раньше я переживала, что ему, как мужчине, захочется большего, того, что я пока не в состоянии дать, то теперь недоумевала над тем, почему он не желает меня.
— Это не моё тело, Эрика. И это будет неправильно, — он нежно погладил меня по щеке.
— В чём неправильность?
— Однажды ты вновь полюбишь. И вручишь свою невинность ему.
Я в замешательстве замотала головой. Сознательно пошла на эти отношения в никуда, но, кажется, до конца никогда не верила, что действительно придётся его отпустить, жить без него. А говорить о другом мужчине с ним казалось кощунством.
— Полюбишь, — заверил он меня. — Я тоже был уверен, что никого не полюблю после смерти моей огненной Хельди, но встретил ледяную принцессу.
Холгер вновь провёл ладонью по моей щеке, на этот раз стирая влажную дорожку.
— Я не хочу об этом думать, — замотала головой, чувствуя, как с ресниц соскальзывают ещё солёные капли. — И ты тоже не смей! Я хочу провести время с тобой счастливо, а не в слёзном ожидании конца.
— Люблю, когда ты злишься, — склонившись ко мне, Холгер вновь впился в мои губы поцелуем.
Тягучим, с горьким привкусом слёз и воздушно-нежным. Но он тоже быстро прервался.
Посмотрев будто с извинением, он отступил назад. В глазах блеснул свет. И всё в нём изменилось. Это был уже не мой мужчина.
— Эй, ты чего ревёшь? — поинтересовался Рикард.
— Ничего. Твой учитель — дурак. Так ему и передай, — зло выдохнув, я развернулась на месте и чеканным шагом двинулась к костру, оставив Рикарда в полнейшем недоумении.
Глава 17
/Невеста/
Айрестанд вырастал глыбой серого камня на фоне исполинских вечнозелёных деревьев. Угрюмый и неприступный, он поражал высотой крепостных стен и возвышающимся над всем городом замком Берстейн с четырьмя квадратными башнями. Тёмно-зелёные флаги Эрфолка трепал порывистый ветер. Вспышка молнии на мгновение окрасила их красным, и мне почудился на них раскинувший крылья драгон. Гроза не собиралась ждать, пока мы спрячемся под надёжной крышей замка. Дождь хлынул, стоило ступить на перекинутый через ров мост. Мы промокли насквозь, прежде чем перешли внутренние крепостные ворота. Милдрет и Кора дрожали. А меня успела закалить Стужа.