— Не-а, — парень мотнул головой. — Я потом, когда мы приземлимся.
— А ты думаешь, мы… — начал Кан, но в этот момент мир окончательно померк и исчез.
Эпилог
Ручей пел звонко. Он бежал по выложенную камнем искусственному руслу: мимо кресла-качалки, мимо заросших клумб, мимо бережно подвязанных клибисов прямо в арку для калитки. Но самой калитки там не было, и сверкающие потоки свободно пролетали мимо еще некоторое время текли по остаткам мостовой, а затем земля под ними пропадала, и вода низвергалась прямо на деревянное колесо, медленно крутящееся под напором. Дальше струям полагалось ударяться об землю или же радостно погружаться в целое озерцо воды, но между колесом и землей было с десяток локтей пустоты, и ветер игрался с разбитым на тучу брызг ручьем, как ему хотелось. Неровный, будто выломанный откуда-то земляной откос уже начал обрастать пушистым мхом и первыми побегами плюща.
Сайка сидела на самом краю, возле тихо поскрипывающего колеса и болтала в воздухе босыми ногами. В одной руке у нее была книга со сказками, в другой — яблоко, которое она задумчиво грызла. Брови ее то и дело хмурились, а губы шевелились, будто бы твердя какие-то заклинания.
— Ры… щи… нет. Ры… цы… а… р…рь… ры-царь. Рыцарь. Тьфу ты, — она потерла лоб. — Ну вот зачем для одного простого слова такая куча букв?
— Поверь мне: если бы для каждого слова был отдельный знак, ты бы ненавидела чтение еще больше, — сказал Авис, подходя и усаживаясь рядом.
— Да уж куда больше, — надула губы Сайка. — Эти книги такие подлые!
— Почему? — удивился Авис.
— Ну вот были бы они не интересными, я бы давно уже их бросила и пошла бы кататься на канате. Но тут такая история, что просто не оторваться. А эти противные буквы все портят! Так и хочется узнать, что там дальше было, но вместо этого приходится корпеть над каждой закорючкой, — она порычала на книгу, постучала ею о ближайший камешек, словно наказывая, а потом вдруг словно бы спохватилась и с невиннейшим лицом повернулась к собеседнику. — Авис?
— Не-а, — тут же ответил тот, весело болтая ногами.
— Что сразу «не-а»? — обиделась Сайка. — Ты даже не дослушал.
— Я не буду тебе читать, — пояснил Авис. — Ты сама сказала: хочу научиться. Вот и учись. До осени еще две недели — как раз научишься не спотыкаться на каждой букве.
— Ну Авис, ну пожалуйста! — девочка умоляюще сложила ладошки. — Ну только одну историю!
— Не-а, — снова радостно замотал головой парень. — Кто читать не умеет, тот в Элакию не едет.
— Вредина, — Сайка надула губы. Авис рассмеялся, подскочил с места и пошел вдоль ограды, напрочь игнорируя просьбы Белого мастера не подходить к обрыву. Разумеется, рано или поздно срезанную Слиянием землю подмоет дождями, и край начнет проседать, а то и вовсе обваливаться, но пока что дождей не было, и можно было свободно гулять за кирпичной оградой. По правую руку высился совершенно нетронутый дом, а по левую простирались до самого горизонта привычные взгляду элакийца песчаные пейзажи с грядами полупрозрачных лиловых кристаллов.
Впрочем, до Элакии отсюда было далеко. Они это выяснили еще в самом начале, когда Авису удалось соорудить толковый спуск. Зато они узнали, что весной и осенью мимо раскинувшейся внизу деревеньки проезжает торговый караван, конечный пункт назначения которого — Элакия.
Авис поглядел на деревеньку и усмехнулся: вспомнил, как напуганные крестьяне в ту ночь высыпали из домов и до самого утра заунывно читали молитвы, пока Белый мастер не изволил спуститься к ним по веревке и объяснить, что никакие они не боги, а такие же люди, как и местные, только с другой стороны. Им не поверили. Еще бы: Слияние поместило дом на самой границе двух миров, вырезав из него кусок Великой стены. Одной половиной дом с белыми клибисами примыкал к миру Сайки, другой половиной нависал над миром Ависа: там уровень земли оказался намного ниже. Стена же доходила почти до ограды с обеих сторон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Авис дошел до Стены, забрался на разломанную крушением ограду и остановился, глядя на небольшой холмик с памятным камнем на вершине. Покореженные остатки дома они разобрали и выбросили, обгорелые пни выкорчевали, и теперь вокруг могилы Калеба покачивались на ветру только посаженные рукой леди Ветты молодые клибисы. Выжившие деревья Кан подпилил, обмазал садовым варом, но они все равно выглядели так, словно скорбно прижимали к стволам обожженные руки-ветки. Через год-другой это место должно было стать самым чудесным во всем дворе, но пока что у Ависа всякий раз вставал ком в горле, когда он приходил сюда.
Разозлившись на себя за то, что опять проявляет слабость, Авис топнул и пошел в сарай: мастерить самодвижущуюся повозку для поездки в Элакию.
Это оказалось куда более сложным делом, чем он рассчитывал. После того, как миледи объяснила ему, откуда берутся Слияния и «огненные дожди», Авис задался целью искоренить магию из жизни своей страны, но для этого нужно было предложить что-то взамен удобных машин. И труд этот обещал стать трудом всей его жизни.
— Авис опять со своими железяками играется? — сонно спросила леди Ветта, покачиваясь в гамаке, подвешенном между двумя старыми клибисами, и глядя в бесконечную даль неизвестного ей мира.
— Ну да, — кивнул Кан, очищая яблоки от кожуры.
— Когда он уже съедет? — пробурчала миледи, подгребая под себя еще одну кружевную подушку. Белый мастер улыбнулся: он знал, что на самом деле леди Ветта не хочет, чтобы дети уезжали. Ей нравилась и стряпня Сайки, и потрясающие штуковины, которыми снаряжал ее дом Авис, и возможность поворчать на обоих по какому-нибудь несерьезному поводу, да и просто постоянное ощущение, что дом полон жизни и надежд на светлое будущее.
— Вы над предложением местных-то думаете? — напомнил Кан.
— Да что тут думать, — вздохнула миледи, накрываясь подушкой. — Дураку понятно, что рано или поздно мой дом станет пограничной заставой.
— Ну, Авис же предлагал вам восстановить стену, — пожал плечами мастер. — Не до самого верха, конечно, но на десяток-другой локтей точно получится. Полукругом так обогнуть.
— Да ну, — миледи махнула рукой. — Бред.
— Хм, — мастер почесал в затылке. — А как вы смотрите на подземный ход?
— М-м? — миледи вынырнула из-под подушки и вопросительно подняла бровь.
— Ну… высота земли же разная, — пояснил Кан, рисуя в воздухе кончиком ножа. — Можно прямо за оградой копать вот так, вниз и вперед, прямо под домом. И тогда где-то внизу ход выведет к подножию. Укрепить его, как шахты укрепляют, и дом не провалится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ну, может быть, — миледи зевнула и прикрыла глаза. — Вот ты и займись. Сходи к местным — они там тебя богом считают, сделают все, что скажешь. А когда поймут, что ты одарил их новым торговым путем, и вовсе начнут почитать и поклоняться. Бойся, Белый мастер: грядут времена твоего возвышения.
И миледи, почмокав, вознамерилась дремать дальше. Кан улыбнулся, глядя на ее спокойное лицо. Ветер трепал тугие завитки ее волос, а солнечные пятна, рассыпаемые резной кроной клибисов, укутывали миледи золотистой кружевной шалью.