Читать интересную книгу Ключевая фигура - Михаил Нестеров

На предложение Сергея прогуляться до яхт-клуба Андрей откликнулся с энтузиазмом.

А Марковцев в отдельные моменты жалел о своем решении: Овчинников остро напомнил ему Родиона Ганелина — похожие жесты, воспоминания; такое же утреннее солнце, оттеняющее мелководья-проплешины. Даже лодку им предложили ту же — старую «вишеру». Словно по инерции, Марк воспользовался пройденным путем. И отмечал все: взгляд шкипера, узнавшего клиента, движение его рук; поза длинноволосого парня в кокпите катера, застывшего при виде незнакомцев, ступивших на бон, десятки других взглядов.

— Не знаю, насторожили ли мы кого-нибудь, — признался Овчинников, — но лично я понял, как чувствует себя белый, попавший в негритянский квартал. Могут подумать, что мы здесь по старому делу, в связи с хищением с базы?

— Все это так или иначе взаимосвязано, — ответил Сергей.

Андрей вывел катер из «паука» и взял направление на Приветливый, о чем гласила и надпись, сделанная им в журнале.

Пройдя три мили, рулевой сбавил обороты.

— Пацанов могли убить далеко от берега — тела-то не нашли. Здесь есть небольшое течение, лоцию я хорошо знаю, трупы могло прибить к островку. Видишь его? — Обладая отличным зрением моряка, Овчинников указал Рукой на восток.

Сколько Марк ни вглядывался, ничего, кроме волн и чаек, не заметил. Рядом с товарищем-альбатросом он чувствовал себя старым подслеповатым вороном.

— Давай сходим туда, — предложил Андрей, меняя курс.

* * *

Алексей избежал одной смерти, но, видимо, ему не избежать другой — от голода, истощения. Сколько дней он провел на этом жалком клочке земли? Неделю, десять дней? За это время лишь несколько лодок показывались в виду острова, но ни одна не повернула в его сторону. Голос парня срывался на визг, руки едва не вылетали из суставов, когда он махал, поднимая над головой прибившуюся к берегу доску.

Он часто, подбадривая себя, вспоминал историю, прочитанную им в каком-то старом журнале. В его положении оказался горе-путешественник, который без еды продержался месяц или полтора, переплывая с одного острова на другой. Правда, дело было на Арале. Сейчас Алексей воспроизвел в голове рассказ путешественника с большой точностью и на себе убедился, что привкус ацетона появляется во рту после трех-четырех дней голода.

Трупы приятелей течение вынесло к острову на третий день пребывания на нем Алексея. Он похоронил их, вырыв в песке яму, и завалил камнями.

Он часто говорил себе, сидя у могилы: «Нас должны искать. Найдут». И тут же противоречил себе: ведь «Крым» убийцы отбуксировали ближе к берегу. Выходило, что поиски ограничатся лишь береговой полосой. Отсюда еще один вывод: дяди Шамиля нет в живых…

Жалко, огня нет. Хотя и на него надежды мало: остров лежал далеко от основного промысла воблы, ждать рыбаков бесполезно. И пограничные катера словно куда-то запропастились. На пограничников Гальчиков возлагал большие надежды. У них мощные бинокли, сразу заметят его одинокую фигуру.

Еще день-два, и он не сможет подняться, что пугало Алексея и заставляло беспричинно вскакивать. Впрочем, причина была, и заключалась она в кратковременных обмороках. Всего на миг, на секунду мерк свет перед глазами и резко падала голова, но эти симптомы предвещали затяжные потери сознания, пока наконец они не сольются вместе.

Сегодня с утра подул западный ветер. Казалось, он доносил с материка запахи. Изголодавшийся, обессиленный, Алексей отчетливо представлял, как пахнут пироги с рыбой, уха, жаренное на решетке мясо. Вьется дымок, потрескивают угли…

Вместе с воображаемым запахом парень уловил еще и слабый звук — он доносился с той же западной стороны. И нарастал с каждой секундой.

Не веря слуху, боясь его, Алексей встал и, приложив к глазам ладонь, вгляделся в морской простор…

Теперь он не взывал о помощи, не махал руками, ибо подсознательно понял: лодка, чьи очертания вырисовывались все отчетливее, идет за ним.

И произошло то, чего опасался: он надолго потерял сознание. Но перед этим в голове мелькнула мысль: его спасли.

* * *

Алексей пришел в себя от чьего-то прикосновения. Открыл глаза и совсем рядом увидел нахмуренное лицо человека. И улыбнулся ему. Потом второму, опустившемуся на колени.

— Привет, Робинзон, — поздоровался Сергей, ответив улыбкой. — Тебя Алексеем зовут? А где твои друзья?

— Они там, — парень приподнял руку, показывая на груду камней.

— Понятно, — вздохнул Марковцев, поднимаясь на ноги.

Он снял пиджак и набросил его на плечи Алексея. Парень увидел пистолет, заткнутый за ремень.

— Вы из милиции? Я давно хотел рассказать про капитана Санникова, про оружие, но боялся.

Приятели переглянулись.

— Что ты знаешь про оружие? — спросил Андрей.

— Все. Это я обнаружил секретную дверь. Случайно, правда. Если бы мы были одни на острове, я бы пошел в милицию, атак…

Делая короткие перерывы, он рассказал все, самоотверженно или отрешенно — сейчас не имело значения — обвиняя во всем только себя.

— Так ты знаешь, кто был вместе с Науровым на катере? — Если Рамазан подозревал всех дагестанцев, то этот чудом уцелевший паренек видел убийц и мог назвать их по имени.

— Я знаю одного. Он местный, — ответил Алексей, кутаясь в пиджак и покашливая. — Алибек Уваров, друг Казимирова. Он проводит время или в яхт-клубе, или в ресторане «Горный хрусталь» — играет в карты.

— Вот как?.. — Марк многозначительно посмотрел на Андрея. — А мы с приятелем как раз собирались сходить в казино, да не знали, где оно находится. Играют прямо в зале?

— Нет. Говорят, там есть игровая комната. Сам я не видел.

— Ну что, Андрей, сыграем партию в кегли?

Овчинников пожал плечами:

— Можно.

Сергей подмигнул парню:

— Извини, брат, если бы мы знали, что ты живой, прихватили бы горячего бульона. Так что потерпи.

— Закурить не дадите? — попросил Алексей.

— Кури, кури, — рассеянно проговорил Марковцев, протягивая ему сигареты. Мысленно он уже находился в местном кабаке.

57

В ресторане места были заполнены на треть. По московским меркам «Горный хрусталь» третьесортная забегаловка с массивными столами под мореный дуб, такими же тяжелыми стульями и стойкой в начале зала. В основном тут в это полуденное время обмывали свои вчерашние успехи рыбаки, горевали над дешевой выпивкой моряки и скучали проститутки. Этакая каспийская Тортуга. Приятели разместились за стойкой и заказали пива. Заодно огляделись. То, что увидел Марк, ему не понравилось. Из крана в кружку капало пиво, его набралось на два пальца. И вот в эту кружку смуглолицый бармен долил напиток и лихо, демонстрируя умение, толкнул по отполированной стойке прямо в руки специальному агенту ГРУ. В конечном пункте часть содержимого выплеснулась на стойку.

Марковцев посмотрел на приятеля. Овчинников сохранял полное спокойствие: ему-то достанется пиво посвежее.

— Эй, ты! — Сергей и в другой ситуации провез бы бармена лицом по стойке, а сейчас ему это было на руку. Тем более многие посетители видели этот недружественный жест по отношению к лицам русской национальности. — Я с тобой разговариваю, свинья! Мы не на Диком Западе, и пришел я не в салун. Возьми чистую кружку и налей свежего пива.

— Ты откуда, брат? — с улыбкой осведомился бармен, подходя и послушно забирая назад налитое им пойло.

— Мы из Кронштадта, — коротко ответил Сергей. — Слышал такое место?

Сергей умел ссориться, дерзко отвечать, владел приемами рукопашного боя. Нужен был только подходящий случай и, соответственно, жертва.

— Вытри! — Марк сощурился на бармена и поступал пальцем по отполированной поверхности.

Кельнер, поиграв желваками, все же провел тряпкой перед руками человека, который отрядом в тринадцать человек уничтожил диверсионный центр полевого командира Давлатова.

— Дай-ка мне тряпку, — попросил Марк. Ловко набросив ее на рожу бармена, он ухватил того за затылок и вытер прилавок более тщательно.

Овчинников все так же невозмутимо реагировал на происходящее. Он посматривал в зеркальную витрину перед собой и видел двух джигитов, спешащих от двери к стойке.

— У нас гости, — тихо подсказал он напарнику. — Двое.

— Близко? — Марковцев отпустил бармена и тоже глянул в зеркало. Противник находился в паре шагов.

— Уже рядом, — на всякий случай сообщил партнер.

— Начали?

— Можно.

Андрей с разворота плеснул пивом в своего противника. По сравнению с Марком он выглядел более гибким, его движения были быстры и необычайно точны. Он мгновенно оказался сбоку от противника и классически разобрался с ним. Крутнувшись вокруг своей оси, вынес ногу, но намеренно не стал бить в лицо — его ботинок просвистел в сантиметре от носа оппонента. Словно юла, не останавливаясь, он резко пригнулся и снес его подсечкой.