— Гвендолин их сожрет, до последней крошки, — сказал мальчик.
— Я приготовлю еще, Вильсон.
— Когда! Ты все время занята. С тех пор как мы приехали, к тебе относятся, как к рабыне. Мне это не нравится. Я ненавижу этот дом, я хочу к Джелибин и Сэлмору. Я ненавижу Горди. Я ненавижу Гвендолин и Милдред. Я хочу в Колорадо.
— Я приготовлю лепешки после обеда, — спокойно сказала Мэгги, привыкшая к постоянным капризам Вильсона, который никак не мог адаптироваться к новым условиям.
Мэгги также было нелегко. Ночами она не могла уснуть, думая о Горди, вспоминая его нежные поцелуи, его ласки, порождающие в ней сильное желание. Утром она чувствовала себя опустошенной.
Фионнула корила ее за то, что она отдала шахту, но любовь к Горди не утихала. В глубине души она верила в то, что Горди приедет за ней. Все ее мысли были о Горди. Может быть, он заболел? Может быть, она все же нужна ему? Может быть, ему также не спится ночами?
Взяв в руки поднос, Мэгги пошла к Гвендолин, Вильсон поплелся за ней.
— Я ненавижу школу! Я ненавижу Англию! Я ненавижу учителя! Я ненавижу эту кухню, этот дом, этот стол, это блюдо, эту масленку…
Глава 28
— Выходи, — сказала Мосес, указывая на дверь. Она только что помыла посуду. Он начинал действовать ей на нервы. Солнце скрылось. Урагана не было. Короче говоря, был прекрасный день для прогулки.
— Не сегодня, Мосес, — ответил Т.Г., встав из-за стола и двигая стул ближе к очагу. Несколько недель Т.Г. не мог позволить себе роскоши посидеть у огня. Мосес знала, что, если он не приложит максимума усилий, чтобы выздороветь, он никогда не вернет себе былую силу.
— Иди на прогулку, дыши свежим воздухом.
Вот уже несколько дней она пыталась уговорить Т.Г. выйти на воздух, но он всякий раз отказывался. Сегодня она не стала его слушать.
Прежде чем Горди понял, что происходит, на него было надето пальто, а сам он был вытолкнут за дверь.
Выглянувшее из-за облаков солнце, отражаясь от выпавшего снега, ослепляло его. Прикрывая глаза ладонью, Горди озирался по сторонам, жадно вдыхая свежий воздух, которого лишен был уже несколько недель.
На мили вокруг него простирался прекрасный штат Колорадо. Огромные сугробы были великолепны. Небо приобрело восхитительный оттенок.
Олень со своей подругой жевали кору американской сосны. Огромный орел парил высоко в небе, высматривая свою жертву. Свежие следы кролика вели за хижину.
Посмотрев через плечо, Горди увидел Мосес, стоящую в дверях.
— Двигайся! — прокричала Мосес, голосом, не терпящем возражений.
— Иду! — прокричал в ответ Т.Г. Он успел устать от постоянной опеки Мосес.
Неохотно, но он начал двигаться. Сначала его шаг был неуверенным, потом все тверже и тверже. Он двигался не зная куда.
От свежего холодного воздуха его легкие заболели. Он пробирался через сугробы к холму.
Вдалеке он увидел Проклятую Дыру. Воспоминания нахлынули на него. Вспоминая о Мэгги.
Капли пота выступили на лбу, и он поспешил обратно. Он почувствовал опустошенность, увидев жилище Мэгги, опустошенность, с которой был не в силах бороться.
Он ненавидел Мосес за то, что она заставила его выйти из хижины.
Через два дня он неожиданно для себя уже шел к холму. Был серый холодный день. Шел снег.
Стоя на вершине холма, он смотрел в сторону шахты. Вокруг землянки лежали глубокие сугробы, закрывающие дверь. В его голове возникли странные мысли, которые он безуспешно пытался отогнать.
Вдруг картина начала меняться, и Горди неожиданно обнаружил, что на дворе была снова осень. Вдалеке отливали золотом листья деревьев.
Из трубы землянки валил дым. Сэлмор был привязан у двери, а Джелибин ловил пролетающую мимо бабочку.
Мэгги показалась в дверях, звонко смеясь.
Остановившись, она помахала Т.Г. Ее глаза блестели. Легкий ветерок трепал ее волосы. Горди почувствовал запах полевых цветов.
Она снова помахала, зовя его по имени.
Он помахал ей в ответ, улыбаясь.
Послав ему воздушный поцелуй, она принялась развешивать белье, мурлыкая мелодию «Шатенка Дженни», ту самую, которую она напевала во время танцев. Как давно это было? Может быть, это было миллион лет назад или только вчера?
Он простоял на холме целый час, не замечая холодного ветра. Периодически появлялась Мосес, наблюдая, не упал ли Гордон. Каждый раз она видела Горди, который стоял неподвижно и глядел в сторону шахты.
Когда Горди вышел в третий раз, он прихватил с собой лопату.
Мосес стояла у дверей, недоумевая, зачем же сумасшедшему понадобилась лопата?
В этот раз Горди не остановился на холме, а спустился к шахте.
До шахты была миля. Сегодня Гордон надел лыжи, так что его путь не был таким уж сложным, но, когда он достиг землянки, силы его были на исходе.
Присев на бревно, Т.Г. попытался вызвать образ Мэгги, но на этот раз это ему не удалось.
Когда Горди отдохнул, он начал откапывать вход в землянку.
— Побереги силы, Бадди Бой.
Закрыв глаза, Горди вспомнил о Батте.
— Подумай об этом, Бадди Бой.
На этот раз тон Батте был другим. Из его голоса исчезла былая надменность. Вскоре он материализовался на бревне.
— Скучал по тебе, Бадди Бой.
Т.Г. не обращал на него никакого внимания.
— Ты чуть не погиб, в следующий раз будь осторожнее.
— Допустим, я дурак. Раз уж ты не прикончил меня тогда, я решил дать шанс Эйбу.
— Ну, Бадди Бой, я же не прикончил тебя, я просто хотел напугать тебя.
Горди продолжал работать лопатой, не замечая Батте.
— Злишься на меня?
— Батте, мне на тебя плевать.
— Да, злишься, я был слишком жесток с Мэгги.
Т.Г. мог не отвечать, так как Батте читал его мысли. А они были ох как враждебны!
— Ты знаешь, у меня у самого проблема с женщинами, — сказал Батте, усаживаясь на бревно и одновременно наблюдая за работой Горди.
— Давай, давай, сынок. Я злой, бессердечный старик… Я спас тебе жизнь.
Горди поднял глаза.
— Поскольку я ограничен, я не мог вмешаться в вашу драку, но я сделал так, что Мосес тебя нашла.
Т.Г. вспомнил рассказ Мосес о том, как у нее возникло предчувствие, заставившее ее идти в город.
— Так это был ты?
Батте кивнул:
— Точно. Зря ты опрокинул клозет с Эйбом.
— Я делаю много глупостей, — сказал Горди, продолжая работать.
— Снова ты злишься на себя. Ты шел на встречу с Мэгги?
— Да, пока меня не задержали.
— Тогда в чем проблема? Ты ведь не украл шахту. Ты сделал все, что обещал, по крайней мере сделал бы, если бы не натворил глупостей. Сынок, не шути с людьми, которые сильнее тебя. Разве тебе этого не говорили?