— Так… — кивнул Кукушкин, ожидая продолжения, хотя я очень надеялся обойтись без него…
Вообще, в идеале начальству надо сообщать о решённой проблеме. В этом случае даже если пожурят — заодно и похвалят, что проблема решена. А тут… И ведь я понимаю, что новость неприятная. И время не самое лучшее. Но… Кукушкин, как ни молчи, до правды допытается. Значит, лучше не томить начальство…
— Сначала следствие зашло в тупик. Опросы свидетелей ничего не дали. Только сосед вспомнил, что слышал, как Иванова выходила вечером из капсулы. Видимо, её выгнал на улицу голод. Работая в столовой, сотрудники там же и кормятся. Домой ничего не берут, запасов не делают. А тут почти сутки без еды… Пошла вроде бы на рынок. Но на рынке её никто не видел.
— Ну и что, тупик? Убийство и тупик? — Кукушкин нахмурился.
— Мы так и думали, но потом решили проверить похожие случаи. Не убийства, а жалобы на слежку, отказ выходить на работу… — ответил я, радуясь нашей предусмотрительности.
А потом выложил всё, как на духу:
— За последние тридцать дней пропали ещё две девушки. Жаловались на то же самое, но капсул не имели. Ещё четверо девушек отказываются выходить из своих капсул: общаются только через дверь. Одна из них уже потратила все свободные баллы, и её подкармливают соседи.
— Так… Что ещё? — постучал пальцами по столу Кукушкин.
— Все девушки имеют схожую внешность, возраст и комплекцию. Все европеоидного типа, блондинки, невысокие, спортивные. У всех красивые черты лица и пухлые губы…
— Ты мне рекламируешь, что ли? Или это имеет отношение к делу, Вавась? — Кукушкин поднял на меня угрюмый взгляд.
— Самое прямое! — не дал сбить себя с толку я. — Иваныч, это классический маньяк! Более того, психопат! И он уже давно действует. Девушка, у которой закончились баллы, призналась, почему она не выходит из капсулы. Её убили. Ночью на неё накинулся сзади человек в деревянной маске, оглушил, оттащил к себе в капсулу, долго насиловал, а потом убил. Подробностей нет… Пострадавшая отказалась выходить, а через дверь её особо не опросишь.
— Вы, надеюсь, не собираетесь вламываться? — уточнил Кукушкин.
— Нет, конечно. Просто приставили к капсуле охрану, на всякий случай. По-хорошему, ей бы выдать материал для новой репликации… Да и с остальными девушками, которые заперлись, ситуация схожая, как я думаю. На одну-то репликацию многим горожанам удалось набрать мяса, костей и прочего… Но после появления японцев, сам знаешь, возник дефицит. Поэтому многие так и живут с одной репликацией. Подорожали даже эти, как их Вано называет, рога и копыта! А уж про шкуры и мясо лучше промолчать…
— Это я и без тебя отлично знаю! — отмахнулся Кукушкин. — Ты мне скажи, что вы собираетесь делать, чтобы решить проблему с маньяком!
— Ничего… — признался я, глянул на взлетевшие брови мэра и пояснил: — У нас нет ни примет, ни наводок… Маска, которую использует маньяк, куплена на рынке. Там несколько африканцев скооперировались, вырезают эти маски и продают. Всех покупателей они, естественно, не помнят. Маска их производства, но кому продали, ответить не могут. Девушки сидят в капсулах и до дрожи боятся выйти. Капсулу, где их убивали, тоже опознать сложно. Она была изнутри завешана дерюгой, которой у нас хоть завались. По рынку прошёл — считай, насобирал на обои. И всех блондинок под колпак мы взять не можем: у меня людей не хватит. Определить, где орудует маньяк, тоже не выходит. Хотя… При нашей скученности его территорией может быть весь город! Короче, пока свидетельницы не покинут капсулы — мы бессильны.
— Вавась, ты же понимаешь, что это совсем не тот ответ, который я хочу услышать? –поинтересовался Кукушкин. — СИПИНа спрашивали?
— Мне задавали этот вопрос. Мы не логируем весь поток входящей информации. По старым правилам, я не мог бы даже этого вам рассказать! Но поскольку сейчас ситуация изменилась, то говорю, как есть. Если не удалось обнаружить нарушение ваших законов сразу, в момент анализа поступающей информации, то мы ничем не можем помочь.
— А почему не удалось? Что вам мешает? У меня в городе какой-то урод хватает на улице девушек, насилует и убивает!.. — возмутился Кукушкин. — Это что, нельзя увидеть⁈
— Мы не видели ничего подобного. К сожалению, мы видим только то, что видит человек.
— Ты на что это намекаешь? — напрягся мэр, но СИПИН не стал отвечать.
Пришлось отдуваться мне:
— СИПИН намекает на то, что псих иногда видит совсем не то, что есть на самом деле. Не зная, что побудило его пойти на подобные преступления, мы не можем сказать, что именно видит преступник. И видит ли он что-то вообще.
— В смысле? — Кукушкин нахмурился.
— Формально говоря, картина происходящего в момент преступления может быть изменена. Вместо убиваемой девушки, например, преступник видит, как поливает красивый цветок. Или вообще не осознаёт себя! — пояснил я.
— Он что, перестаёт в этот момент видеть, как обычные люди? — морща лоб, уточнил Кукушкин.
— В этот момент он, возможно, становится совершенно иной личностью! — наконец-то подключился к объяснению СИПИН. — И хотя наниты распределены в крови людей, но система отслеживания завязана на вашу матрицу. А ваша матрица постоянно меняется, что вызывает сбои. Если изменения слишком сильны, то связь может пропасть надолго — на несколько часов и даже больше. Потом мы, конечно, в автоматическом режиме обрабатываем фрагменты памяти… Но если убийца спрятал воспоминания от самого себя, мы не можем ничего сделать.
— Вы смеётесь, что ли? — удивился Кукушкин. — Кибернетическая цивилизация, которая перетащила кучу людей на другую планету, не в силах найти какого-то маньяка?
— Подключив все мощности, мы могли бы это сделать — и очень быстро. Однако наши мощности на данный момент распределены между разными группами. К тому же, формально я контролирую только тех людей, кто относит себя к Алтарному, а в городе в настоящий момент имеется довольно большое количество тех колонистов, кто по-прежнему не перешёл под моё наблюдение.
— Что… Не понял? СИПИН, повтори! — Кукушкин вцепился в край стола так, что аж костяшки пальцев побелели.
— В городе сейчас находится не менее трёх сотен человек, так и не ставших частью Алтарного. Они считают себя либо частью других групп, либо — частью других культурных центров…
— Витю сюда… Чёрт, Витя в экспедиции!.. — Кукушкин грохнул кулаком по столу. — Ольша! Сюда, живо!.. Вавась, ты знал⁈
— Что не все мы под колпаком у нашего СИПИНа? — с опаской уточнил я.
Хотел соврать, конечно… Но вспомнил, что сам-то я уж точно под колпаком у СИПИНа, и тот может уличить меня во лжи.
Пришлось признаваться.
— Знал, Иваныч… Не знал, что это важная информация…
— А какая, если не важная? — Кукушкин уставился на меня тяжёлым взглядом. — Ты не подумал, что среди попавших в город могут быть шпионы японцев, нет?
— Ой… — только и сказал я.
А ведь я и в самом деле не подумал. Не этим у меня голова каждый день забита.
— Вот тебе и «ой»… — буркнул мэр, в сердцах саданув по столу кулаком.
При звуке удара на пороге кабинета тотчас возник Ольша. До этого, видимо, не торопился.
— Да, шеф?
— Тащи сюда Пустырника, живо! И найди добровольцев на важное задание! — Кукушкин поднялся из-за стола.
— Какое? — деловито уточнил Ольша.
— Надо добраться до экспедиции в горы и отозвать всех назад. У нас тут назревают большие проблемы! — мрачно ответил Кукушкин.
— А что с девушками? — осторожно спросил я.
— Выделите им за счёт бюджета возможность репликации! Ну и допросите, естественно… — ответил мэр после недолгой паузы. — И поймайте быстрее этого маньяка, Вавась! Вот как хотите, так и ловите, но чтоб быстро! Он мне тут не нужен совсем! И без него дела плохи…
Дневник Перова В. Д. по прозвищу Вавася
Двести семьдесят восьмой день. Найди, говорит, мне человека в маске…