— Так и есть.
Селина зажмурилась.
— Может, мне стоит навестить его?.. Нет, не сейчас, пока еще рано. Ни к чему ему знать, что я принимаю участие в расследовании. Не могли бы мы начать пораньше? — вновь обратилась она к Мире. — Почему бы не начать сразу после медосмотра?
— Нет. Вам нужно время. Особенно сейчас. Если вы действительно хотите помочь, вам нужно отдохнуть и успокоиться.
— Я хочу помочь. — Селина опять стиснула кулаки. — Я увижу его лицо, клянусь! А когда увижу… — Она подняла горящие глаза на Еву. — Когда я его увижу, вы его найдете. Вы его остановите.
— Я остановлю его.
16
— Она знала жертву? — Лицо Пибоди дрогнуло от жалости. — Ну конечно, Лукас Грандс — ее бывший. Как же я раньше не сообразила? Черт возьми, сейчас ей очень тяжело, но это даже к лучшему. Должен быть какой-то пусковой механизм. Даже в паранормальных явлениях есть своя логика.
— Нельзя использовать слова «паранормальный» и «логика» в одном предложении.
— Очень даже можно!
«А ведь мы шли проверять обувные магазины, — напомнила себе Ева. — Вот это действительно логично».
— А когда я получу новую машину?
— Когда запомнишь, что желтый свет означает: «Шевели задом и газуй, пока не зажегся красный». Вместо того чтобы тормозить и тащиться полквартала чуть ли не шагом.
— Вы вынуждаете меня напомнить, что у вас агрессивная манера вождения.
— Чертовски верно. А ты водишь, как одна из этих жеманных дамочек, которые за ленчем оставляют на блюде последнее печенье: вдруг кто-то еще захочет его съесть? «Нет-нет, прошу вас! Угощайтесь», — продекламировала Ева писклявым, жеманным голоском. — К чертям собачьим! Если я хочу это печенье, я съедаю это печенье. Все, хватит дуться!
— Имею право дуться тридцать секунд, когда мое умение водить машину подвергается грубым и незаслуженным оскорблениям. А брать последнее печенье — это невоспитанно.
— А чем все кончается, знаешь? Ты со своими жеманными приятельницами останешься на бобах, а печенье достанется официанту, который унесет его в кухню и сожрет под шумок.
Пибоди фыркнула и скрестила руки на груди. Крыть ей было нечем. Страшно было даже подумать, скольких печений она лишилась из-за хороших манер!
— Давай-ка представим себе гипотетическую ситуацию. Допустим, ты живешь с парнем.
Дурное настроение Пибоди как рукой сняло.
— Я действительно живу с парнем, — сказала она с гордостью.
— Пибоди!
— Да-да, мы же рассуждаем гипотетически. — Пибоди снова надулась, когда Ева пропахала перекресток на желтый свет. — И что, этот парень симпатичный? И сексуальный? Он приносит мне печенье и позволяет съесть последнее, чтобы показать свою любовь и преданность?
— Тебе виднее. Суть не в этом. Ты и этот парень решили расстаться.
— У-у-у… Вот это мне совсем не нравится.
— Кому ж это понравится?
— Это из-за того, что я съела все печенье и отрастила себе зад?
— Пибоди!
— Ну, ладно, ладно, босс. Я просто пытаюсь понять мотивацию. Кто решил, что пора расстаться, и почему? Ладно, не важно, — заторопилась Пибоди, увидев, что Ева оскалила зубы.
— Вы решили разойтись — и разошлись. Но вы остались друзьями?
— Может быть. Зависит от обстоятельств. Только не надо вцепляться мне в глотку, это действительно сложный вопрос! Тут важно, как расстались — со скандалом или нет? Обзывали друг друга по-всякому, швырялись мелкими бьющимися предметами — или это было печальное, но мудрое общее решение. Понимаете?
Ева не понимала, но решила поддержать игру.
— Ну, предположим, что это было печальное, но мудрое общее решение. И вот несколько позже этот парень связывается с новой юбкой. Что бы ты почувствовала в этом случае?
— Опять-таки зависит от обстоятельств. У меня появился новый парень? Другая женщина стройнее меня, красивее? Или, например, она очень богата… Все эти факторы имеют значение.
— Черт побери, почему все должно быть так сложно?!
— Потому что в жизни только так и бывает.
— Ничего подобного! В общем, представь себе, что ты живешь с парнем, потом вы расстаетесь, потом он начинает встречаться с другой женщиной. Все просто и прямолинейно. Вы начинаете дружить втроем?
Пибоди пожала плечами.
— Я была влюблена в одного парня до переезда в Нью-Йорк. Мы не жили вместе, но тесно общались. Держались заодно во всех смыслах. Это продолжалось почти год. А потом как-то… выдохлось. Мое сердце не было разбито, хотя какое-то время я тосковала. Но в конце концов все проходит. Мы остались, можно сказать, друзьями, время от времени где-то сталкивались.
— Долго еще? Мне принять таблетку «Не спи», чтобы дослушать до конца?
— Вы же сами попросили! Ну, словом, начал он встречаться с одной блондинкой: тощая, как скелет, буфера здоровенные, мозгов, как у кролика. Но ведь он ее сам выбрал, правда? Конечно, я немного разозлилась, но потом и это прошло. Ну, может, где-то в самых темных закоулках своей души я и желала, чтобы у него там — ну, вы меня понимаете? — бородавка вскочила. Но я же не хотела, чтоб у него член отвалился или что-то в этом роде! А если нам с Макнабом доведется съездить на Запад, я буду им хвастать. В смысле, Макнабом. И пусть тот парень тоже его увидит! — Пибоди выдержала паузу и спросила: — Ну как? Вы еще не заснули?
— Еле удержалась.
— В общем, если вы думаете, что Селина устроила Грандс и Саммерс какую-то колдовскую месть, я не согласна. Такие вещи так не делаются.
— Какие вещи? Как не делаются? Ты шесть миллионов раз повторила: «Зависит от обстоятельств».
— Экстрасенсы так не работают. Во-первых, она не могла заколдовать какого-нибудь парня, чтобы он совершил все эти убийства и чтобы одной из жертв непременно была Саммерс. Во-вторых, она сама пришла к нам. Если бы не пришла, то не оставила бы даже точечной вспышки на наших следовательских радарах после смерти Саммерс. В-третьих, все улики указывают на то, что Саммерс вошла в парк добровольно и что она была одна. И, наконец, есть же психологический портрет. Этот парень — одиночка, женоненавистник и хищник.
— Ты права на все сто. Пожалуй, мне просто не нравится паранормальная логика. От нее за милю несет фальсификацией.
— А мне кажется, на вас еще кое-что влияет.
Ева долго молчала.
— Все верно. Мне не нравится ситуация в целом. Не хочу зависеть от чьих-то видений или гипноза. И мне не нравится, что эта Санчес цепляется за меня. Не хочу я поддерживать в ней боевой дух и держать ее за ручку, как маленькую!
— Ясно. На вашей лодке нет места для нового друга.
— Все места заняты. Вот если бы один из вас съехал с этой планеты или погиб при трагических обстоятельствах, тогда я смогла бы еще кого-нибудь втиснуть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});