Читать интересную книгу Военные разведчики XX века - Михаил Толочко

«Может, там и впрямь макулатура какая-нибудь?» — засомневался Валентин и все же предложил:

— Давайте встретимся завтра, в полдень.

ГОРЦЕВ

В 11.55 Валентин припарковал свой автомобиль в условленном месте. Все стоявшие поблизости машины были без пассажиров. Это успокаивало. «Кажется, сегодня засады не будет», — подумал Валентин, приоткрыл багажник и вновь сел в автомобиль.

Билл подъехал, когда стрелки часов показали ровно 12.00. «Так бывает только в кино», — подумал полковник и стал ждать. Билл бодро выпрыгнул из кабины, извлек из салона небольшую картонную коробку, внимательно посмотрел вокруг и спокойно поставил в багажник машины Валентина.

— Встретимся через две недели в ресторане, — сказал ему Валентин через приоткрытое окошко и нажал на газ.

Он въехал на территорию советского жилого комплекса на Вискони-авеню и припарковался в подземном гараже, подальше от любопытных глаз. Настало время осмотреть «улов».

Чего тут только не было! И обзоры экономического положения различных стран, анализ развития отдельных регионов, какие-то непонятные графики и диаграммы. Не было лишь одного — документов с грифом «секретно».

— Дожили, — добродушно ворчал генерал Якуш-кин, шеф вашингтонской резидентуры, просматривая принесенные Валентином бумаги, — по мусорным свалкам стали побираться.

Якушкин мог позволить легкую иронию. Дела в резидентуре шли неплохо, агентура работала, резидент чувствовал себя уверенно и надеялся на новые успехи.

— Давайте поработаем с ним, — без излишнего оптимизма предложил Валентин. — Может, что и получится?

— Работайте, — согласился Якушкин, — и держите меня в курсе дела.

На следующей встрече с Биллом Валентин пустил в ход домашнюю заготовку.

— Я поговорил с нужными людьми в посольстве, — сказал он. — Они готовы организовать в Советском Союзе центр, который займется обработкой ваших бумаг.

— Замечательно! — обрадовался Билл. — А я все переживаю, что такая масса информации пропадает зря.

— То, что вы принесли в прошлый раз, интересно, — заверил Валентин, — но я знаю, в других офисах есть материалы и важнее. Не могли бы вы устроиться на работу в другой организации?

— Мне как раз предлагают новое место. В здании на углу Арлингтон-авеню и Мур-стрит. Говорят, в нем находятся офисы нескольких крупных подрядчиков Пентагона.

«ЗОЛОТОЕ ДНО»

«Мусорная корзина» оказалась с «золотым дном». От Билла, который получил псевдоним «Горцев», пошли материалы по военно-стратегической проблематике, имеющие высочайший приоритет в информационной деятельности любой разведки. Теперь нужно было обеспечить надежную и устойчивую связь с агентом.

Примерно до 17.00 Валентин колесил по городу, проходя одну за другой заранее подобранные контрольные точки. Там он разворачивался, заезжал в тупики, выходил из машины, опять садился в нее и продолжал поездку. Посторонний, глядя на него со стороны, вряд ли заметил бы во всей этой суете какую-то определенную цель.

В 17.00 Валентин подъезжал на парковую около торгового центра, где его ждал оперативный водитель резидентуры на своем автомобиле.

С этой машины резидентура не спускала глаз никогда, ни при каких обстоятельствах не оставляла без присмотра, чтобы не дать ни малейшей возможности установить в ней «маяк». Перед каждым выходом на важнейшее мероприятие машину разбирали до последнего винтика и болтика, прощупывали, пронюхивали и прослушивали, дабы точно убедиться, что не помечена, а затем вновь собирали. В операциях по связям с агентурой это был последний бастион, за которым начиналась зона под названием «провал». Но в конце 70-х годов в североамериканском деле еще не было ни одного случая предательства.

Валентин пересаживался в оперативный автомобиль, и начинался решающий этап намеченного маршрута. За баранкой сидел водитель. Всю сознательную жизнь он проработал в Москве, в службе наружного наблюдения, и дошел в этом деле до невиданных высот. Проверочный маршрут был долгожданным часом. Он жаждал схватки с разведкой ФБР и был уверен, что выиграет.

Примерно в 20.30 на одном из перекрестков автомобиль останавливался на красный сигнал светофора, Валентин открывал дверь и молча исчезал в сгущавшихся сумерках.

На противоположном конце парка Валентина поджидал Билл в своем фургоне. В их распоряжении было три часа. Они устраивались в автомобиле, бегло просматривали очередной «улов» и отбирали наиболее интересные материалы. Валентин расспрашивал агента о его жизни (по его рассказу пытался определить, попал ли тот под колпак ФБР), обсуждал с ним перспективы работы. Значительная часть времени уходила на беседы по душам. Валентин считал, что агента и разведчика должны связывать тесные личные отношения, а лучше всего — настоящая дружба. Примерно в два — три часа ночи Валентин добирался домой.

Агент приносил такое количество бумаг, что их просто невозможно было отослать резиденту. Валентин отбирал наиболее интересное, остальное приходилось уничтожать. Для этого использовалась старая печка в подвале посольства, которой по очереди пользовались шифровальщики резидентур КГБ и ГРУ.

Просматривая материалы, Валентин поражался либеральности американской системы секретного делопроизводства. По советским законам многие служащие компаний, офисы которых убирал Билл, непременно угодили бы в тюрьму за халатность.

Благодаря Горцеву КГБ получил массу информации по следующим проектам Пентагона: ракетам MX, начиная со стадии их разработки и кончая их рабочими чертежами; крылатым ракетам воздушного, морского и наземного базирования, особенно по ракете «Томагавк»; новейшему поколению американских моноблочных ракет «Миджетмен»; баллистическим ракетам «Трайдент», которыми планировалось оснастить новое поколение американских подводных лодок; новейшему стратегическому бомбардировщику, который на начальном этапе фигурировал в документах как «проникающий бомбардировщик», а впоследствии получил наименование «Стэлс».

Объем, качество поступающих материалов поражали аналитиков разведслужбы. Билл не добывал секретных документов Совета национальной безопасности США, но они щедро цитировались в бумагах, которые он извлекал из мусорных корзин. С помощью этих цитат аналитикам разведслужбы нередко удавалось воспроизвести оригиналы.

Билл не приносил стенографических отчетов о закрытых слушаниях в комитетах по делам вооруженных сил сената и палаты представителей конгресса, однако нередко выуживал из корзин проекты документов, предназначенных для конфиденциальных брифингов членов этих самых комитетов. Он не работал в Пентагоне, но очень часто приносил материалы ДАРПА — важнейшего подразделения военного ведомства США, которое считалось главным объектом проникновения научно-технической разведки КГБ.

С особым нетерпением Валентин и Билл ждали крупных национальных праздников США, особенно Дня независимости. Они знали, что накануне в офисах подрядчиков Пентагона пройдут шумные вечеринки, а непосредственно перед ними в корзины обрушится бумажный водопад. Кому хочется разбираться, есть ли в его бумагах секретные сведения, если шампанское уже откупорено и коллеги шумно наполняют бокалы?

БИЛЛ. КТО ОН?

В то время КГБ являлся координирующим центром обработки военно-стратегической информации по США и имел монопольное право докладывать ее Центральному комитету КПСС и Генеральному секретарю. Все подразделения КГБ, ГРУ, разведывательные службы социалистических стран направляли добытую ими военно-стратегическую информацию во внешнюю разведку КГБ. Здесь ее анализировали, обобщали и готовили для передачи в Кремль и боссам военно-промышленного комплекса.

Разумеется, в разведслужбу КГБ направлялись самые важные сведения — как-никак речь шла о докладе кремлевскому руководству. Периодически аналитики КГБ готовили сводки о военно-стратегической информации по США и НАТО, добытой разведывательным сообществом стран Варшавского Договора.

Так вот, в 1982 году доля Билла в этом массиве информации по США составила более 50 процентов. Это вызывало удовлетворение, но одновременно и подозрение. Слишком уж хорошо все складывалось, чтобы походить на правду. Не подстава ли Билл? Подозрение вызывало и его непостижимое самообладание. Валентин хорошо относился к агенту и волновался о его безопасности. Но иногда ему казалось, что самого Билла эта проблема совершенно не беспокоит. А это уже почерк подставы, которой естественно, нечего бояться ни ФБР, ни ЦРУ, поскольку она на них работает.

Но сколько бы ни думал Валентин над этим мучительным вопросом, решали его, как ни странно, другие. Согласно установившейся практике, это входило в компетенцию Центра. В отношении Билла вопрос был решен однозначно: нет! Главную роль здесь сыграли руководители советских конструкторских бюро, которые работали над созданием вооружений и являлись основными получателями агента. Они прямо заявляли руководству разведслужбы, что подстава никогда не передаст что-либо похожее на материалы Билла.