– Это просьба или приказ? – мрачно спросил Вебер.
– Конечно приказ. Вы считает его неправильным?
– Нет, почему же. Правильным, только несколько запоздалым. Сейчас, почти через две недели после убийства, никто ничего не вспомнит.
– Ну, вы все-таки попробуйте. Мало ли что. Договорились?
– Так точно. Один из свидетелей заявил, если помните, что к Круковскому приходила женщина по имени Алина. Может, стоит ее допросить?
Арсению стоило огромных усилий не расхохотаться. «Если помните» – надо же! Доблестный балтийский старлей считает столичного коллегу совсем уж откровенным идиотом. Ну, вот и славненько. Значит пошлет своих людей пахать по полной программе. Чтобы тупой следак из Центральной не заставил переделывать все еще раз.
– С Алиной мы уже поговорили. В тот день она у Круковского не появлялась.
«Вот уж точно! К тому времени она уже несколько месяцев лежала на кладбище».
Вебер молчал.
– Когда можно ожидать результатов? – спросил Арсений.
– Послезавтра.
– Хорошо, жду от вас новостей, до свидания.
Он повесил трубку и улыбнулся.
– Что это ты затеял? – спросил Глеб.
– Хочу еще разок перетряхнуть окружение Круковского. Может, кто чего видел или слышал. Старлей наш говорит, что перед смертью он принимал у себя гостя… ну, или гостью. Очень мне с ним побеседовать хочется.
– Так – «с ним» или «с ней»?
– Не знаю. Когда найдем – скажу.
«Этого гостя следует найти во что бы то ни стало, если, конечно, это вообще возможно».
Арсений заметил, что в последние дни у него все мысли о деле Круковского начинаются с «если». «Это хорошо. Значит, уровень паранойи еще не зашкалил за все мыслимые пределы, и слова коллекционера воспринимаются именно как версия, а не истина в последней инстанции.
И все равно, если верить Сивуру, то новоиспеченному Носителю угрожает неведомая опасность.
Надо его (или все-таки ее?), по меньшей мере, предупредить.
Может, пресловутые Носители Антисовести уже начали на него охоту. Или аморфная субстанция человеческого социума вот-вот переварит новичка.
Тьфу! Вот ведь засела в голове терминология! Не избавишься теперь».
Когда Глеб ушел на обед, Арсений раскрыл дневник Носителей – как он стал теперь называть коричневую тетрадь, подученную от Марка, – и углубился в чтение.
На следующих пяти страницах Круковский приводил легенду о Первородном Носителе:
Да, наши друзья из Империи подтверждают возможность существования такого человека. Якобы он родился в Североморье, еще до Оккупации, потом, спасаясь от войны, уехал куда-то на юг. Вернулся он обратно или нет – никто не знает. Никаких фактов, подтверждающих или опровергающих эту историю не обнаружено. Попытки найти его предпринимались неоднократно. И в Ойкумене, и в Империи Первородного Носителя искали по всем архивам и базам данных, правда, очень осторожно, чтобы не раскрыть себя. Поиски результатов не дали.
На Западе пытались просчитать его присутствие, даже арендовали на время вычислительный центр. Через подставных лиц, конечно. Исследователи здраво рассудили, что вокруг Первородного Носителя достаточно быстро образуется круг Учеников – людей, которым он смог доверить свой дар. А значит, в какой-то стране или области резко поменяется моральный климат, люди станут честнее, добрее, отзывчивей.
К сожалению, расчеты не смогли со сколько-нибудь приемлемой вероятностью указать месторасположения Первородного Носителя. Удалось высчитать несколько мест, но ни к каким реальным результатам это не привело. Например, компьютерный анализ показал, что в Североморье, в 1989 году с вероятностью процентов в 20 Первородный Носитель мог существовать. Действительно, в то время, перед самым распадом, в стране резко усилились правозащитные организации, моральный климат страны был на высоком уровне. Не знаю, по чьей вине – таинственного ли Первородного Носителя, который на короткое время вернулся в страну, или за счет восторженных политических настроений, царивших тогда в обществе.
Лично я считаю все эти истории выдумкой, химерой, за которой гоняются наши западные друзья.
Шаллек приписал на полях:
Не знаю, Богдан. Вполне возможно, что он когда-то был. Но по тому бардаку, который творится в стране можно совершенно четко сказать: сейчас никакого Первородного Носителя в Североморье нет!
По-моему, среди наших только Алина продолжает в него верить. Мне никак не удается ее разубедить. Ну, а про ее матримониальные планы ты наслышан, я думаю.
Чуть ниже высказалась и Алина. Красивый почерк сломался, буквы кренились во все стороны. Коряво построенные фразы заставляли спотыкаться при чтении. Редеко явно писала в большом волнении:
Богдан, я опять с тобой не согласна! Мы же считали – каждый из нас получил дар не позже десяти-пятнадцати лет назад. Правильно? Кто нам его дал, как не он? Лин тогда жил в Империи, но все остальные – ты, я, Ника и Марк из Североморья надолго не уезжали. Так кто же тогда сделал нас Носителями?
И еще. Все мы прекрасно знаем легенду. В том письме, что ты читал на прошлый Новый год, все изложено четко – Первородный Носитель получил свой дар с рождения и потому зовется именно так. Он родился и вырос в семье обычных Носителей, как плод их брака.
Тогда вы не послушали меня, а я считаю, что была права. Здесь, на страницах твоего дневника я снова предлагаю: нам самим надо вырастить его. Иначе наша борьба, наше противостояние злу мира окажется бесполезной. Я читала твои записи, Богдан, где сказано, что мы ведем бесконечную войну без всякой надежды на победу. Есть такая надежда! Вот она – Первородный Носитель! С ним мы будем сильны, как никогда и сможем противостоять любым опасностям. Он наделит даром еще многие десятки, а может и сотни честных, добрых и благородных людей, и в нашей стране снова можно будет нормально жить. Неужели вы этого не хотите! Богдан, ты всегда меня понимал и всегда шел мне навстречу. Почему же ты сейчас против? Да, я могу повторить это здесь, если вы не слышите моих слов, я люблю Лина и хочу от него ребенка. Вы, мужчины, конечно же, сразу начнете напоминать про мой возраст, но позвольте мне все-таки самой решать, что мне делать. Я хочу этого не только для себя, но и для всех нас.
Богдан ответил:
Алина, дорогая, мы уже много раз все это обсуждали. Ты уже не девочка, и рожать ребенка в таком возрасте просто опасно. Я не могу подвергать твою жизнь такому риску. Пойми меня правильно и не обижайся. Лин согласен со мной полностью, если ты не веришь мне, поверь хотя бы любимому человеку. Никто из нас не может утверждать, что Первородный Носитель – нечто большее, чем просто красивая легенда. Точных фактов нет, доказательств нет. Рисковать одной из нас ради ничем не подтвержденной легенды ни я, ни Лин, да и никто из нас тебе не разрешит. Даже если бы я на сто процентов был уверен, что ваш с Лином ребенок станет тем оружием в нашей борьбе, о котором ты говоришь, я бы все равно десять раз подумал…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});