только горбился и прикрывал руками лицо.
– Всё, всё, перестань! Я пошутил! – крикнул он, сообразив, что Марина просто тратит свои его силы.
– Идиот, – Марина стукнула его в последний раз и вернулась на свой камень.
Сложив руки на груди, она обиженно отвернулась.
Солнце садилось за деревья, окрашивая небо в волшебные цвета.
“Закаты тут что надо!” – подумала Марина.
От мыслей ее отвлёк радостный вопль Андрея:
– Получилось! – лыбился он, указывая глазами на тоненький дымок, струящийся из пучка сухой травы.
Он добавил ещё пучок и осторожно подул, чтобы показался язычок пламени.
Вскоре огонь уже весело плясал на небольших брёвнах.
Андрей несколько раз уходил в лес и возвращался с дровами и ветками, сваливая их недалеко от костра. Марина не изъявила желания ему помогать, а он и не просил.
– Охотиться, к сожалению, уже поздновато, но я нашёл вот это, – произнёс Андрей, когда в очередной раз вернулся из леса. – Прямо наткнулся на них, а то бы не разглядел – темно.
В руках он держал штук пять довольно крупных грибов, похожих на боровики.
– Ты уверен, что их можно есть? – недоверчиво спросила Марина.
– А ты думаешь, что разработчики нас с тобой травить собираются? – весело спросил Андрей. – Если боишься, давай сначала я попробую.
Он нанизал пару грибов на прутик и сунул его в огонь.
– Ты чего, никогда в лагерь не ездил, что ли? – спросила Марина.
Она взяла второй прутик, нанизала на него гриб и осторожно приблизила его к огню.
– Вот так надо! – пояснила она. – Не в середину пламени, а держать на самом кончике огня – там жар сильнее. И быстрее прожарится.
– Он так закоптится быстрее, – проворчал Андрей, но ветку передвинул.
Повисло неловкое молчание.
Марина не выдержала и нарушила его:
– Ну раз мы выяснили, что никто из нас не стучит, так может ты расскажешь, что тебе известно? А я расскажу, что известно мне. Вдруг это нам как-то поможет?
Андрей посмотрел на неё пристально. Поскольку он сидел рядом, то его лицо оказалось слишком близко, и Марина увидела, какие уставшие и глубокие у него глаза. Как у древнего старика.
– Ну ладно, расскажу. Есть у меня одна теория. Только ты не перебивай, ладно? И… Это… – Он посмотрел на грибы. – Давай сначала пожрём?
– Вечно вы так, мужики, – вздохнула Марина. – Только жрать! Пять минут тебе на еду. А потом – только попробуй лепить мне свои отмазки!
Грибы оказались не просто съедобными, а очень даже вкусными – вроде нежной курятины. Только они очень быстро закончились.
Последний, пятый гриб, Андрей и Марина честно разделили пополам.
Уже совершенно стемнело, и шалаш было строить поздно.
Андрей усадил Марину на ветки сосны, что он успел собрать ещё засветло, и уселся рядом.
– Помнишь, я уже рассказывал тебе, что с игрой, что-то не так? – спросил он.
Марина кивнула.
– Вот потому я и не мог с тобой не пойти. Сильно уж мне запали все эти нестыковки.
– Какие? – Марина была согласна с Андреем, но взирала на него с непримиримостью инквизитора.
Чем больше она вспоминала всё, что сегодня с ними случилось, тем больше ей не нравилось поведение Андрея. Ведь и в игре нужно быть человеком. Интриги – интригами, но сейчас-то одни – на одной стороне.
Ладно, Фашист – просто пропал. Может быть, он вообще втихаря домой слинял? Но Пингвина волкомеды повалили и, наверное, съели. Даже если это не очень больно, но страшно и ужасно противно.
Или парни идут в игру именно за такими ощущениями? Чтобы тебя убивали не по-настоящему? Жрали не по-настоящему?
Она же тоже хлопала на публичной казни бунтовщиков. Знала, что в толпе приговорённых есть игроки, но хлопала. Они же проиграли. И она могла бы проиграть… Брр…
Но игрок перед казнью мог струсить и выйти из игры, это не возбранялось. А здесь, в лесу, с барахлящим интерфейсом…
Марина поёжилась, всматриваясь в тени. И поняла, что замёрзла, а мало того, задумавшись, пропустила часть объяснений Андрея.
Глава 26. Ночь в игре коротка
— В каком районе вашего города находится улица Дарвина?
— В принципе — в любом.
— ...Вот ты видела этот чужой и странный город? — спросил Андрей, заметив, что Марина не отвечает, и вообще погрузилась в себя.
Девушка поспешно кивнула.
— Допустим, это новая недопрописанная локация. Допустим даже, что работает с ней какой-то китайский сервер, и каждый камень рихтуют миллионы старательных китайцев. Но сторонних-то игроков в игре быть не должно! Мы же подписывали контракт!
— И что? — не поняла Марина.
— И ты веришь, что стражники были неписями?
Марина задумчиво покачала головой: одно дело с упорством маньяка прорисовывать каждый цветок или травинку... (Она потянулась и сорвала травинку, рассматривая её: сходство с реальностью было потрясающим!) И совсем другое — писать тысячи вариантов реплик для неписей.
Хотя... А почему бы и нет?
— А если всё-таки трудолюбивые китайцы? — спросила она.
— Значит, рано или поздно мы найдём баги и непрописанные локации. Я потому и решился с тобою поехать. Мои парни не хотят идти за край карты, а Пингвин и Фашист — авантюристы. Но они не из моей общины.
— А почему твои не хотят?
— А им и в общине хорошо. У них там есть всё, что они любят. Кто-то приходит в игру, как будто к себе на дачу. Выращивает овощи, коз, корову вот завели. Ты представь, как в игре хорошо! Полил, внёс удобрения — и всё растёт. Гнуса нет, пыль в доме не накапливается. Это же чудо, а не отдых. Вон, Гришка Разятов — посадил огурцы, помидоры и завёл себе тёщу-непись. И командует ею: «Мамка, пойди, мамка принеси!» Она ему перед сном ноги моет и воду пьёт, прикинь? А Сёма Кошкин? Бутылочка коньяка каждый вечер, завалинка, птички поют. И очередь из деревенских дурачков, чтобы сыграть с ними в шахматы.
— Бред какой-то, — не выдержала Марина. — Они здоровые вообще, твои Гришки и Сёмы?
— Они хотят жить нормально, Мариш. Без войн, без болезней, без скандалов в семье и на работе. В городе админы заставляют нас проводить всякие социальные эксперименты: то бунт, то неурожай... И люди уходят ко мне. И живут так,