на который Брайт сначала смотрит пару секунд, а потом садится на корточки и берет в руки.
– Что это? – Она рассматривает стекляшку на свет, взбалтывает.
Консистенция кажется густой, маслянистой. Пробка крепко запаяна. Рейв пожимает плечами, Брайт сжимает пузырек в руке и достает из конверта письмо от отца.
– «Дорогая. Скорее всего, Селвин рассказал тебе о чарах, – начинает читать она. – Это был единственный доступный мне способ обезопасить тебя».
– Что… это что значит? – бормочет Рейв.
– Чары Фиама. По словам Блауэра… ну и моего отца, – кивает она на письмо, – это папа сделал с нами… Он так меня обезопасил.
– Вот откуда мой отец знал про чары! – восклицает Рейв. – А я-то решил, что он просто гений или что вся эта родовая магия, чары где‐то фиксируются, но… все так просто.
Он усмехается.
– Ну спасибо Блэку Масону.
– Ты зол? – Она не понимает, были ли слова Рейва сарказмом, поэтому хмурится.
– Нет. Честно, это так гениально, что я…
…я рад, что с нами это случилось.
– Продолжай читать, пожалуйста. – Он сжимает руки Брайт, и она кивает, высвобождается, чтобы удобнее держать письмо.
– «Я рассчитывал, что быстро найду лекарство и освобожу тебя. Сейчас я понимаю, что все было бессмысленно, но, к сожалению, уже поздно. Прикладываю страницу из книги о чарах Фиама, чтобы ты разобралась, что с этим делать. Надеюсь, что по крайней мере тут я не опоздал».
Брайт заглядывает в конверт и достает оттуда мятую, криво оборванную страницу.
– «Дорогая. Я никогда не заслужу прощения. Я бросил тебя во враждебной к тебе стране. – Брайт стирает слезы со щек. – Я решил, будто связать тебя с Хейзом – хорошая идея. Решил, что найду лекарство, что вылечу всех этих детей. Все обман! От начала и до конца! Но это не оправдывает меня, потому что ты страдала не от рук Ордена, ты страдала от моих рук. Я один все это устроил, и я просто верю, что ты найдешь способ сбежать. Как ты уже поняла, без меня».
Руки Брайт начинают сумасшедше дрожать, и она явно больше не может читать, так что Рейв отнимает у нее письмо, напряженно вглядываясь в неровный почерк Блэка.
– Папа?.. – сдавленно шепчет она.
– «В конверте пузырек, – продолжает читать Рейв. – Это единственная доза антидота к яду, которым отравлен Рейв Хейз. Эксперимент официально провален. История с лекарством и болезнью – большой обман. Никому не верь. Беги. Лечения не будет. Я постараюсь сбежать завтра сам. Подсунь Хейзу антидот и беги. А потом избавься от связывающих вас чар, если, конечно, они вас не победили».
– Что он такое пишет? – Голос Брайт срывается, она вцепляется в рубашку Рейва и смотрит на него такими измученными, остекленевшими глазами, что он только качает головой, не в силах хоть как‐то успокоить это безумие. – Рейв?..
– Я не знаю. Но… он хочет, чтобы ты сбежала. И он дал лекарство для меня. Чтобы я был жив и ты… сбежала… – Он повторяет это снова и снова, будто не верит. – Яд? Антидот? Почему он так это называет?
– Рейв?.. – Она не хочет рассуждать, она просто хочет, чтобы кто‐то более сильный дал ей готовые ответы. Она устала.
Рейв сжимает ее плечи, прижимает к себе, кутает в свое бордовое пальто. Замерзшее тело Брайт жмется к нему, будто само собой.
– Я не знаю, прости, малышка, я не знаю, – бормочет Рейв в волосы Брайт.
– Он выживет? Почему все так странно? Он выживет?
– Я не знаю…
– Он думает, что ты меня ненавидишь, и хочет, чтобы я спасла тебя и бежала. Бежала… Он бы не попросил о таком, если бы…
– Тсс…
– Ты уйдешь со мной? Уйдешь?
Она отстраняется и смотрит Рейву в глаза с такой надеждой, что сказать ей теперь «нет» – бесчеловечно, но обещать что‐то он не торопится. Он не понимает до конца, что только что произошло.
– Брайт…
– Нет! Нет! Слышать ничего не хочу! Вот! Вот! Выпей это, и все! – Она тычет ему в руку пузырек, всхлипывает. По лицу струятся слезы, смешиваются с тушью. – Ну же! Просто выпей, и пойдем! Сейчас же! Мы… мы вытащим отца и сбежим втроем! – От этой безумной идеи у Брайт в глазах появляется абсолютно маниакальный блеск.
– Брайт! Он этого не просил, значит, это невозм…
– НЕТ! Я не хочу этого слышать.
– Брайт. Мы этого не сделаем. По крайней мере не сейчас. – Рейв отводит в сторону руку с пузырьком и встряхивает Брайт за плечи.
– Ты… не хочешь?.. Хорошо! Хорошо. – Она несколько раз мелко кивает. – Ты, конечно, имеешь право не бежать со мной. Я не должна была требовать.
Она опускает голову.
– Просто пообещай, что выпьешь это. – Она просовывает пузырек Рейву в карман и плотно сжимает губы.
– Я все равно не пущу тебя на поиски отца, – очень тихо произносит Рейв, глядя в глаза Брайт с выражением величайшего сожаления. Ему и правда жаль отказывать ей, но одно он точно знает: она никуда без него и шагу не ступит. Даже если его жизнь больше не будет зависеть от таблеток.
– Я не понимаю…
– И в мой дом за отцом ты не пойдешь. Тебя убьют еще на подъездной дорожке.
– Но они же знают про чары! Знают, что ты и я… что мы связаны.
– Ну хорошо, если Стерну Хейзу дорога жизнь его единственного сына, допускаю, что тебя просто свяжут и бросят в темницу.
– Я. Не. Понимаю. Я запуталась. – Она запускает пальцы в волосы.
– Тсс. – Он снова пытается обнять подрагивающие плечи Брайт, она отступает.
– Не понимаю ничего! Лекарства не будет… Это значит?..
– Это значит, что твоего отца не отпустят по‐хорошему.
– Но он передал тебе единственную порцию лекарства, потому что…
– Потому что без нее ты будешь в постоянной опасности из‐за чар Фиама.
– Он хотел, чтобы я сбежала, потому что…
– Потому что, когда Орден поймет, что твой отец бесполезен, его убьют, а тебя ничего не будет защищать. Ты им будешь уже не нужна и в лучшем случае останешься жива, пока живы чары Фиама.
– И…
– И, зная моего отца… лучше умереть, чем попасть в их лапы.
– Я в безопасности, пока папа не раскрыл им правду?
– Да. Полагаю, что каждая минута на счету.
– Но ты меня не отпустишь? – Она щурится. – Ты… на их стороне?
– Нет. – Он начинает злиться. – Да что ты за человек… Я не отпущу тебя одну!
– Так бежим со мной!
– Я не дам тебе лезть в дом за отцом.
– Но… уйти без него… Что ты предлагаешь? – шепчет обезумевшая Брайт. – Я его не брошу. С тобой или