Не буду описывать весь свой путь через столицу в образе хромой и вонючей нищенки. Если коротко – это был ад! Пару раз я останавливалась передохнуть. Еще несколько раз хотелось просто упасть и зарыдать от боли и усталости, но сцепив зубы я заставляла себя двигаться, периодически уточняя направление у наиболее благожелательных прохожих. Ближе к центру передвигаться пришлось медленней – по городу ходили патрули и по правде могли выставить меня с приличных улиц. И думается мне, что даже если бы я заявила, что потерянная невеста королевского мага – фиг бы мне кто поверил. Поэтому я не искала помощи, а только пряталась и упорно двигалась к своей цели.
Добралась уже в сумерках – а ведь на примерку ушла еще утром! Увидев родную улицу, заковыляла быстрее. А заприметив над крышей своего дома даже в сумерках заметные, клубящиеся тучи, сверкающие молниями – чуть не расплакалась. Он здесь! В моем доме, ждет меня и очень злиться. Наверное, потому, что я так медленно шла к нему, заставила нервничать. А еще потому, что не вызвала портниху к себе и не прихватила с собой на примерку весь выводок своих обученных убийству родственников.
Но когда я приду к нему, он обязательно похвалит меня. За то, что я такая смелая и решительная. Что я не сдалась и справилась. Что вернулась к нему.
Ну а потом, наверное, запрет в своем родовом замке на пару лет и никуда не будет выпускать. Я не против, честно-честно. Как-то нагулялась сегодня по самое «нихочу». Не надо мне никаких приключений, хочу сидеть дома, писать свои книжки, воспитывать детей, и просто жить с самым лучшим мужчиной на свете.
И вообще, хочу мыть, есть, спать и на ручки, а не вот это вот все! Почувствовав близость родного дома, я как-то резко растеряла все силы. Нога словно заболела в десятки раз сильнее и к ней подключилось ноющее плечо и щека. В голове загудело, а в глазах начало расплываться от слез. Чувствуя, что истерика уже на подходе я поспешила к родному крыльцу.
Мне оставалось только перейти дорогу, когда я увидела, что дверь родного дома распахнулась и на крыльцо вышла высокая, затянутая в темный камзол фигура. Мрачный и суровый, словно туча с молниями висела не только над домом, но и прямо у него над головой, он что-то отвечал такому же хмурому лорду Себастьяну.
- Тео, - прошептала, чувствуя, что слезу все же полились из глаз, хоть на губах и расплывалась улыбка.
И он словно услышал меня! Резко дернувшись, обернулся, оборвав себя на полуслове, и настороженно огляделся.
- Тео! – сипло крикнула, и забыв о боли кинулась к родному дому.
Я забыла посмотреть по сторонам… Человек, выросший в двадцать первом веке, где даже не зеленый светофор стоит предварительно оглядеться, ибо лихачам закон не писан, умудрился забыть, что у лошади с тормозной системой хуже, чем у автомобиля.
Дикое ржание, грохот колес и крики, я услышала лишь в последний момент. На мгновение мне показалось, что наши с Тео взгляды встретились и будто он дернулся в мою сторону, что-то крикнув.
А потом резкий удар, оглушительная боль и тьма, ласково подарившая мне освобождение от этих мучений.
Эпилог 1. Миссия: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»
Болело все ужасно – ощущения, словно меня через мясорубку пропустили, а потом собрали как попало. Причем особенно досталось мутной голове – чуть ли не колокол гудел. А тут еще Дюк, паршивец мелкий, пищал где-то над ухом, причем так пронзительно и монотонно, что мне, словно швейной машинкой, болью прошибало мозг.
Что предшествовало моему такому состоянию вспомнить пока не удавалось. У меня был девичник, и я напилась вусмерть? Или может это уже свадьба так тяжело прошла? Хотя нет, об этих событиях я бы хоть что-то помнила. Но мне вспоминалась почему-то только бледная озлобленная мордочка Варети…
Точно! Она меня похитила! Потом побег, долгий путь домой и… карета? Я попала под лошадь, поэтому мне так плохо?
- Дюк… не пищи… позови кого, - просипела еле-слышно, пытаясь разлепить глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но малыш продолжал пищать визгливо на одной ноте. Открыть глаза мне удалось, но кроме светлой мути вокруг я не смогла ничего разглядеть.
Судя по тому, как мне больно, я вроде живая, но, к сожалению, под копыта все же попала. Хорошо бы еще разобраться теперь, где я… Пока толком не оглядеться - шея как-то жестко зафиксирована, но на мою комнату не похоже. И что за дичь твориться с фамильяром?
- Дюк… - простонала я снова, зажмурившись от прострелившей голову боли, - замолчи!
Невдалеке послышался шум шагов и хлопок двери, заставивший поморщиться.
- Очнулась? – прозвучал над головой тихий недоверчивый женский голос, а потом уже громче, - Ох ты, герцогиня очнулась!
Снова топот ног, скрип двери. Незнакомая девушка окликнула кого-то в коридоре, сообщила, что герцогиня проснулась и попросила позвать врача.
Так… не знаю, почему меня уже зовут герцогиней, но интуиция подсказывает, что я в доме Теофрена, потому и обращение такое. Но почему фамильяр продолжает так назойливо пищать?
Тем временем незнакомка вернулась к моей кровати, а я вновь попыталась открыть глаза, чтобы разобраться с происходящим.
- Как вы себя чувствуете? – участливо поинтересовалось у меня расплывчатое светло-зеленое пятно. – Вы меня видите?
- Все… болит, - простонала я, - и расплывается…
- Это ничего, это пройдет, - успокаивали меня. Холодные пальцы коснулись лица и поочередно оттянули веки, видимо проверяя зрачки. – Вы помните, что произошло?
- Я… попала …
- Да, вы попали в аварию. Как же вы так неосторожно дорогу-то перебегали? Разве вас не учили в детстве, что переходить можно только на зеленый свет? – болтала она, что-то проверяя и шурша рядом бумагой.
- Учили… - заторможено пробормотала я в ответ, заметив, что зрение начало чуть проясняться. Хм… что-то на герцогские апартаменты эти простые белые стены не походили. Я в лечебнице?
- Где я? – все еще пыталась проморгаться.
- Вы в пятой городской больнице, - просветили меня.
И правда в лечебнице… Странно, почему не дома?
Черт, когда уже эта пушистая скотина замолкнет! Сколько можно, этот писк просто мозг насквозь прошибает! Мне и так плохо, а он еще тут разоряется, как только дыхалки у мелкого пущества хватает верещать так.
- Дюк… хватит пищать, - простонала снова, крепко зажмурившись.
- Вам мешает? – забеспокоилась девушка. – Сейчас, подождите, я звук отключу на аппарате.
Тихое шуршание и писк пропал.
- Так лучше? – поинтересовались у меня.
Лучше не стало, скорее наоборот. Меня как-то затошнило… И в голове словно сильнее помутилось… Значит… пищал не фамильяр? Где я? Что происходит?
Она сказала – аппарат?
Прежде, чем я успела сказать хоть слово, вновь раздался звук открывающейся двери и тяжелые шаги.
- Что и правда наша коматозная очнулась? – раздался грубоватый бас. – Вот уж чудо из чудес! А Палыч выходной, как назло… Как вы себя чувствуете, Елизавета Сергеевна?
В груди похолодело от этого имени… Не то имя! Неправильное! Да, когда-то было моим, но теперь я Лизетта! Лизетта Райтон!
- Где я? – хрипло переспросила, с трудом сдерживая дрожь.
- А вам не сказали? – удивился мужчина, деловито ощупывая мою ноющую голову и засвечивая чем-то в слезящиеся глаза. – Пятая городская больница, отделение нейрохирургии. Вы в реанимации, Елизавета Сергеевна. Правда, раз уже очнулись, значит ненадолго здесь задержитесь, скоро переведем в обычную палату.
- Нет, - просипела я, чувствуя, как в глазах собираются слезы, вот только к боли физической они не имели никакого отношения, - нет, я не хочу так! Верните меня! Верните! – разрыдалась и дернулась, пытаясь встать.
- Вы куда же поскакали, милочка! – прижал меня крепкой хваткой обратно к кровати доктор. – Нет, вставать пока не стоит. Да и куда вас вернуть-то? На дорогу, под колеса хотите? Да вы, никак, сами туда что ли кинулись?
- Нет, - всхлипывая сипела я, все еще вырываясь, - это случайность… Но я не хочу здесь! Мне нужно обратно, меня там ждут! У меня свадьба! Верните! Зачем меня разбудили, там было лучше!