— Ну, что? — спросил мужчина. — У тебя есть новости?
— И преотличные! Все произошло только что. Мишони и его помощник Гус попытались увезти Антуанетту под предлогом перевода в Тампль. Но я оказалась рядом! Я предвидела что-то подобное после той истории с запиской, найденной у Жильбера. А ты еще не хотел мне верить, когда я тебя предупреждала!
— Ты оказалась права. Что ж, держи. Ты это заработала… Довольно пухлый кошелек переместился из мужской руки в женскую. Гражданка Арель взвесила его на ладони, а человек в черном усмехнулся.
— Те, на кого мы работаем, люди щедрые, сама видишь. Но продолжай следить. Попытки могут повториться. Если Антуанетте удастся сбежать, австрияки сделают ее регентшей со всеми вытекающими из этого последствиями, а это никому не нужно.
— Не волнуйся. День, когда ей отрубят голову, станет самым счастливым в моей жизни. Ты же знаешь, как я ее ненавижу!
— Что она тебе сделала?
— Просто всегда у нее было все, а у меня — ничего!
— Что ж, предупреди меня, когда что-нибудь еще узнаешь. А я допью вино и отправлюсь домой.
Мужчина вернулся в кабачок. Гражданка Арель проводила его взглядом, негромко рассмеялась, подбросила кошелек в руке, а потом спрятала в корсаже, под косынкой. Она уже собралась вернуться к Дворцу правосудия, но тут Жан выскочил из-под арки и набросился на нее. Его стальные пальцы сомкнулись на шее женщины, она не успела даже вскрикнуть и упала на землю. Гражданка Арель была мертва.
Мгновение де Бац смотрел на нее, охваченный мрачным торжеством. Потом он за ноги оттащил ее поближе к «Виноградной лозе» и снова спрятался. Ему хотелось, чтобы тот мужчина увидел ее сразу, как только выйдет из кабачка.
Жану не пришлось долго ждать, сообщник гражданки Арель вышел минут через пять. Он вздрогнул, увидев труп, собрался бежать, но передумал. Словно повинуясь мысленному приказу барона, он посмотрел по сторонам, потом опустился на одно колено и стал обыскивать женщину, решив, очевидно, что деньгам не следует пропадать. В ту же секунду Бац бросился на него с криком: «Гвардия, на помощь!» Он отлично понимал, что в такой час мало шансов на появление солдат, но его громкий голос разогнал окрестных кошек и выманил на улицу нескольких посетителей «Виноградной лозы».
Мужчина был захвачен врасплох и упал под тяжестью тела де Баца, уже успев вытащить из корсажа кошелек. Он попытался встать, но Жан нанес ему еще один сокрушительный удар.
— Что происходит? — спросил владелец «Виноградной лозы», прибежавший на шум с фонарем. — Ты кто такой?
— Капрал Форже из секции Лепелетье. Я видел, как этот бандит задушил женщину, чтобы обокрасть ее. Смотри!
«Нападавший» выпустил из руки кошелек, и золотые монеты заблестели в пыли, зажигая странные огоньки в глазах кабатчика и вышедших следом за ним на улицу посетителей.
— И что, по-твоему, мы должны делать со всем этим?
— Ее отнесите в погреб, где похолоднее, я пришлю за ней солдат Национальной гвардии. Я вижу, что она женщина из народа, за нее надо отомстить.
— Национальная гвардия? — проворчал хозяин «Виноградной лозы». — Здесь ее не слишком любят. А этот человек — один из наших постоянных клиентов. Мне бы не хотелось…
— Но он убил эту женщину, я все видел своими глазами! Ладно уж, услуга за услугу. Оставь в кошельке только одну монету, а остальные возьми себе и поделись с этими добрыми людьми.
«Добрые люди» были больше похожи на разбойников с большой дороги, и при виде их физиономий любого бросило бы в дрожь, но такой разговор им пришелся по душе. Кроме того, услуга, оказанная капралу Форже, становилась чуть ли не свидетельством благонадежности, что для этих разбойников было достаточно важно в эти тяжелые времена, когда все только и говорили что о добропорядочности и добродетели.
— Иди за твоими товарищами, гражданин, мы ими займемся, — сказал кабатчик, хватая за шиворот «постоянного посетителя», вознамерившегося смыться. Потом он осветил фонарем лицо мертвой женщины. — Я ее не знаю, а ты?
— Может быть, сейчас посмотрим. — Де Бац наклонился к трупу. — Ну, конечно, я ее знаю! Я ее видел совсем недавно в Консьержери, она там следила за австриячкой. Ее муж Арель будет очень недоволен, да и Фукье-Тенвиль тоже.
Этими словами барон окончательно завоевал публику. Когда задержанного отвели в погреб и заперли там, золотые монеты уже исчезли.
— Мы тебя ждем, гражданин капрал, — объявил кабатчик. — Можешь нам верить — он от нас не убежит!
Спустя час сообщник гражданки Арель был арестован. Оказалось, что это Луи-Гийом Арман, тот самый человек, по доносу которого барона едва не арестовали в доме Русселя после возвращения из Лондона. Де Бац пожалел, что не знал этого раньше. Так легко было убить и его тоже! Но тогда бы капрал Форже не приобрел статус привилегированного лица в кабачке «Виноградная лоза», где работали агенты графа д'Антрэга и графа Прованского, рвущегося к престолу брата Людовика XVI…
Глава IX
ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ
Жану де Бацу суждено было еще не раз пожалеть о том, что он не убил Армана в ту ночь. Этот человек в тюрьме не засиделся. Он был знаком со всеми тюрьмами Парижа, потому что в каждой из них ему пришлось посидеть с тем или иным заключенным в роли «подсадной утки». Его услуги слишком высоко ценили в правительственных кругах. Арману очень быстро вернули свободу, которой он не преминул воспользоваться.
Между тем Мишони изо всех сил старался доказать, что лишь случайно оказался замешанным в этом скандале, и с потрясающим правдоподобием играл роль дурачка. Он «не желал брать на себя никакой ответственности за попытку гражданина Гуса освободить австриячку, поскольку никак не мог подозревать его в излишнем сочувствии к вдове Капет». Мишони знал, что может легко свалить всю вину на Ружвиля, потому что де Бац успел спрятать шевалье в заброшенных выработках на Монмартре. Тем не менее главному инспектору тюрем не поверили и препроводили его в тюрьму Форс.
Однако больше всех от неудавшейся попытки побега пострадала королева. Двух жандармов — Жильбера и Дюфрена — уволили, супругов Ришар отослали. Только молодой Розали Ламорльер разрешили оставаться на своем месте, но камеру стали обыскивать ежедневно и очень тщательно. У узницы отобрали два последних кольца, и даже рубашки ей теперь выдавали по одной. Жандармы отныне сидели прямо в ее камере и без всяких колебаний будили королеву среди ночи, чтобы обыскать ее постель. Заговор лишь усугубил ее и без того тяжелую участь.
Де Бац, чье имя не было даже упомянуто, отлично это понимал и глубоко страдал. Убийство гражданки Арель не облегчило его мук. Он все время корил себя за то, что не догадался устранить ее раньше. Если бы не эта женщина, горевшая злобой и ненавистью, королева уже была бы в безопасности по другую сторону границы! Мари, к которой он сразу же вернулся, стала свидетельницей бессонных ночей, когда Жан без устали ходил по кабинету или бродил по саду, словно ища между деревьями ответа на вопросы, которые мучили его.