сил никуда идти. Я останусь здесь навсегда.
Марину её слова разозлили.
— У тебя есть силы! Теперь — есть! Вставай!
— Оставь меня, — попросила Татьяна плаксиво. — Уходи.
— Ну уж нет! Вставай, я сказала! Без тебя я никуда не уйду!
Туман вокруг начал темнеть и будто бы уплотняться. Занавес опускался. Подавив приступ паники и чувствуя, как накатила волна могильного холода, Марина рванула сестру на себя.
— Вставай! У нас нет времени препираться! Если понадобится я за шкирку тебя поволоку! — ей хотелось влепить пощёчину, чтобы хоть как-то взбодрить Татьяну. Эта её апатия бесила. — Вставай!
— Ты правда веришь, что у нас получится отсюда уйти?
— Да, чёрт возьми, верю!
Мгла надвигалась, став абсолютно чёрной, и в этой маслянистой тьме что-то ворочалось, дышало, стонало.
— Вставай! — рявкнула Марина.
Татьяна болезненно скривилась и поднялась со скамейки.
— Странно. Совсем недавно я едва могла пошевелиться.
— Я же тебе говорила, у тебя теперь есть силы. А сейчас — пошли. Я тебя поддержу.
Вот только куда идти?
Едва этот вопрос возник в сознании, Марина увидела Ингу и Ярослава. Их размытые, но всё же узнаваемые фигуры буквально прорвались сквозь чёрную мглу.
— Кто это? — удивилась Татьяна.
— Друзья, — ответила Марина. Она всем сердцем верила, что это действительно они, а не подлая иллюзия этого сумеречного мира.
Ярослав поднял руку — жест, который означал: «Сюда!».
— Мы справимся, — Марина повела сестру в ту сторону. Татьяна шла с трудом, каждый шаг словно бы причинял ей боль.
Из тумана донёсся чудовищный рёв. Тьма вздыбилась, поднялась над домами, растеклась по слепым окнам и обшарпанным стенам. То, что находилось в этой мгле определённо было недовольно, что две женщины взбунтовались против правил этого мира.
«Кома, — подумала Марина, изо всех сил пытаясь ускорить шаг. — Там в тумане — древнее зло, имя которому Кома».
Будто сотканные из лунного света Инга и Ярослав решительно двинулись навстречу мраку. Тот на несколько мгновений навис над ними и обрушился гигантской лапой. И словно бы обжёгся, рассеялся, отпрянул, издав пронзительный визг, но тут же снова рванул вверх, уплотнился. Во тьме возникла огромная, искажённая злобой личина уродливой старухи — чёрная, будто бы обугленная, с белёсыми мёртвенными глазами. Кома раззявила пасть, заревела и этот рёв походил на мощный гудок тепловоза.
Воздушная волна едва не сбила Марину и Татьяну с ног. Чудом удержались и продолжили продвигаться по сумеречному проспекту. Справа, возле убогого здания с исписанными граффити стенами, отчаянно замигал фонарь.
— Нам туда, — подсказала Марина.
Через минуту они очутились в подворотне. Принялся мигать ещё один фонарь, указывая дорогу. А тем временем фигуры Инги и Ярослава ярко засияли. Они вели бой с тьмой. Морда старухи кривилась, белёсые буркала таращились на призраков. Пространство зашелестело как листва:
— Проваливай! Дай им уйти! Мы не дадим тебе забрать их!
В ответ Кома зашипела, рухнула на Ингу и Ярослава, и стремительно поползла по проспекту. Мрак пронзали всполохи, бой продолжался.
— Мы справимся, справимся, — повторяла Марина. Она буквально тащила Татьяну за собой, чувствуя, как приближается Кома.
Они миновали двор с ржавыми покорёженными конструкциями на детской площадке. Фонарь неподалёку вспыхнул, круглый плафон взорвался. На стене пятиэтажки высветилась кроваво-красная надпись: «Вы — мои!» Позади загрохотало — тьма продвигалась, расшвыривая автомобили, ломая деревья, выбивая стёкла в окнах. Это двигалась сама ярость. Она ворвалась во двор, закружилась в вихре. Снова появились сияющие фигуры Инги и Ярослава, и опять они преградили путь ревущему мраку.
Татьяна споткнулась, Марина выругалась, подхватила сестру.
— Давай, соберись. Я чувствую, мы уже близко.
Близко к чему? Она понятия не имела. У неё были лишь ощущения и вера.
— Я больше не могу, — задыхаясь, пожаловалась Татьяна. — Оставь меня здесь. Так будет лучше.
И снова Марине захотелось влепить сестре пощёчину. Но, вместо этого, она стиснула зубы, закинула руку Татьяны на плечо и ускорила шаг. Надписи теперь вспыхивали не только на стенах, но и на асфальте: «Вы здесь сдохнете! Обе!», «Вы — мои!», «Я буду пожирать вас медленно, кусочек за кусочком!», «Я так голодна, накормите меня, суки! Накормите меня!»
— Да пошла ты, мразь! — процедила Марина.
Во дворе Кома снова поглотила призраков и бросилась вслед за беглянками. Ржавые конструкции на детской площадке разлетелись в разные стороны, с треском рухнули мёртвые деревья, припаркованные возле пятиэтажки автомобили взмыли в воздух и грохнулись на асфальт; подбросив массивные чугунные люки, из канализационных колодцев вырвались зеленоватые потоки пара.
Марина увидела впереди реку и дугообразный мост, который выглядел не современно. Такие мосты делали веке в пятнадцатом. Впрочем, размышлять об этом не было времени. За рекой словно бы стайка светляков засияла, подав очередной сигнал.
— Мы почти выбрались, Таня! — подбодрила Марина. — Осталось совсем чуть-чуть.
Она оглянулась и пожалела об этом, потому что страх едва не лишил её сил. Кома надвигалась, как волна и в центре этой волны была морда старухи с широко раззявленной пастью.
— Мост, — выдохнула Марина. — Нам нужно пересечь мост! Скорее! — в её голосе проскользнули истеричные нотки.
Бежать они не могли — ковыляли из последних сил. А по ту сторону реки продолжали мигать огни, словно призывая: скорее, скорее! Вот и мост. Но и Кома уже была совсем рядом. Марина самой себе казалась крошечной мышкой, которую в любую секунду прихлопнет лапа огромного хищного зверя. Шаг. Ещё шаг. Тьма за спиной хрипела и в этом хрипе звучало предвкушение скорой расправы. Кома становилась всё больше, пасть — шире, она походила на чёрную дыру, способную поглотить всё и вся.
«Не успеем!» — вспыхнуло в сознании Марины. Она едва не завопила от отчаяния.
И в этот момент Кому пронзили яркие лучи. Тьма заверещала, распалась на тысячу дымных клочьев. На мосту возникли Инга и Ярослав, а вдоль реки, приближаясь, двигались не менее сотни призраков.
Марина с Татьяной доковыляли до противоположного конца моста. Их тут же окружили сияющие огоньки, словно приняли в свои объятия. Марина снова оглянулась и в этот раз не пожалела об этом. Кома, снова собравшись воедино, отступала, уползала точно жирная пиявка. Морда старухи будто бы таяла среди клубящейся тьмы. Инга с Ярославом стояли у основания моста. Они победили. К ним присоединились остальные призраки, и Марина точно знала, что это те, кого Варвара лишила жизни. Она уже собиралась выкрикнуть: «Спасибо!» — но не успела. Пространство вспыхнуло и…
Больничная палата. Нонна и Семён с встревоженным выражением на лицах. На койке зашевелилась Татьяна, открыла глаза. Марина тряхнула головой, она чувствовала себя так, словно очнулась от тяжёлого сна. В висках стучала кровь, на лбу выступила испарина.
— Что, нахрен, это было⁈ — выдавил Семён. — Ты… ты отключилась! Мы уж подумали,