даже столь легкое вооружение едва влезало на их палубу. Впрочем, чтобы слегка вывести из строя оба османских линкора, должно было с лихвой хватить боевого заряда даже столь небольших самоходных мин. А большего от них и не требовалось.
Беда османского флота состояла в том же, в чем имела яркое выражение и во всех прочих сферах жизнедеятельности данного государства. Хроническое отсутствие должного финансирования. Именно по этой причине, когда встал вопрос выбора между постройкой нового сухого дока, в котором могли бы обслуживаться новые линкоры, и закупкой новых кораблей, для замены погибших в недавней войне, выбор оказался сделан в пользу пополнения корабельного состава. Потому любое повреждение подводной части стальных левиафанов автоматически означало огромнейшую проблему для османских моряков, решить которою было бы возможно, либо убытием на ремонт в Россию, Францию или Италию, либо же попыткой сотворить на месте коффердам. И у того, и у другого, вариантов имелось множество, как положительных, так и отрицательных сторон. Но в любом случае это выходило не быстро. На то и был сделан расчет.
Вообще, изначально Протопопов рассматривал возможность применения подводных диверсантов для установки на винты линкоров по солидному заряду взрывчатки, чтобы надежно вывести «Рещад-И-Хамис» и «Решадие» из игры на ближайшие месяца три, если не больше. Однако, по здравому разумению, приняли решение поступить проще. Тем более, что подобное применение диверсантов могло кинуть на «балтийских кондотьеров» тень подозрения в причастности к целой серии подрывов кораблей разных стран, что случились в преддверии Русско-японской войны. Тогда как обычная торпедная атака являлась самым что ни есть тривиальным способом уничтожения корабля.
Не способные дать свыше 12 узлов, оба слабосильных катера степенно прошествовали пару миль от входа в залив и, поравнявшись со стоящими на якорях бронированными гигантами, показали свое «ядовитое нутро». Как только на траверзе каждого из них оказалось по линкору, фальшстены кормовых надстроек отпали на палубу, явив взору немногочисленных наблюдателей уже полностью подготовленные к стрельбе торпедные аппараты, которые только требовалось повернуть на борт, прежде чем производить выстрел.
Возможно, находись османские моряки в состоянии постоянной боевой готовности, они успели бы предпринять хоть что-нибудь, прежде чем сработавшие пороховые заряды вышибли торпеды из их «пеналов». Более того, скорее всего, катера не смогли бы спокойно пройти мимо охранявшей покой стальных левиафанов небольшой канонерки. Но чего не случилось, того не случилось. А вот что произошло, так это поражение каждого из линкоров одной торпедой. Буквально вылизанные готовившими их специалистами, обе самоходные мины ударили точно туда, куда и был взят прицел. Учитывая, слишком малый для нанесения критических повреждений современным кораблям заряд 381-мм торпед и наличие защиты от подводных взрывов в виде бортовых угольных ям, удар по обоим дредноутам нанесли в носовые оконечности — туда, где ничто не мешало забортной воде устремиться во внутренние отсеки кораблей. Что, в общем-то, и произошло. Слившиеся практически в один протяжный гул два громких взрыва оповестили жителей и гостей Стамбула о том, что в Османской империи опять случилась какая-то беда, коими ее новейшая история изобиловала даже слишком. И вот, в очередной раз настало время, когда начинали говорить винтовки и пушки. Правда, что первые, что вторые, на удивление молчали, а экипажи сделавших свое грязное дело катеров уводили свои утлые суденышки вглубь залива, куда полноценным боевым кораблям и даже небольшим канонеркам хода не было в силу малых глубин.
Пройдя полным ходом еще с четверть часа, оба катера приткнулись к одному из множества небольших деревянных пирсов, коими изобиловали берега залива, после чего их экипажи растворились на узких и извилистых улочках столичного города. Свою работу они выполнили от и до, так что теперь могли, либо надолго затаиться в каком-нибудь темном углу, либо попытаться выбраться из Стамбула. Для каждого из них были подготовлены по несколько путей отхода, так что кинувшиеся искать группу подозрительных мужчин жандармы поймали лишь ветер. Слишком уж многие, не менее половины населения города, не являлись турками, чтобы оказалось возможным отыскать какие-то новые не мусульманские лица в такой разномастной толпе народа.
А пока по городу носились взмыленные жандармы и армейские патрули, вокруг осевших носовыми оконечностями в воду линкоров собиралась целая орава всевозможных плавсредств. Но при этом никто не понимал, что возможно предпринять для облегчения положения гордости военно-морского флота империи. В общем, как это всегда случалось при внезапном нападении, суеты было много, а толку с того вышло ноль. Тем не менее, поступление воды остановилось, как только та уперлась в задраенные двери и водонепроницаемые переборки, так что гибель на месте стоянки линкорам не грозила, впрочем, как и скорое возвращение в строй.
Именно этот эпизод стал спусковым крючком для начала реализации следующего акта многоуровнего плана Протопопова и Ко. Стоило «доброй вести» достигнуть Галлиполийского полуострова, как у его берегов тут же развилась нездоровая суета. С дюжину заранее зафрахтованных «Эльпидифоров» принялись безостановочно сновать между временными деревянными причалами и стоявшими мористее более крупными пароходами, переправляя на их палубы одну партию крепких молодых парней за другой.
Уже переодетые в полный комплект военной формы и со всем полагающимся снаряжением, за исключением оружия, что заранее было загружено в трюмы пароходов, первые солдаты «Армии освобождения Израиля», как частные лица, покидали территорию, временно, на правах аренды, принадлежащую Российской империи. Покидали не просто так, а с оформлением всех потребных для выезда за границу документов. Естественно, полностью подготовленных заранее. Ибо бюрократия была неистребима! Да и каждая официальная бумажка, способствующая прикрытию «тыла» целого государства, отнюдь не являлась лишней.
Нет, нет, нет и еще раз нет! Это отнюдь не солдаты Российской императорской армии собирались вторгаться в пределы Османской империи. То все были дальние и очень дальние родственники палестинских евреев, что явились в Святую землю разобраться с наиболее одиозными обидчиками их единоверцев. И Россия ни в коей мере не собиралась поддерживать их выступления каким-либо военным путем. Правда, на всякий случай выдвинет поближе к границам своего неспокойного и не самого дружественного соседа побольше сил, что армии, что флота. Во избежание, так сказать, возможных недоразумений или же провокаций. Во всяком случае, именно такую версию событий было приказано озвучивать всем официальным представителям империи, когда в их сторону посыпятся множество вопросов, как от столь же официальных лиц прочих государств, так и от многочисленной журналистской братии.
Да, при этом всем и всё было бы прекрасно понятно. Война между странами Антанты и Тройственного союза уже виделась неизбежной, отчего участники будущего глобального конфликта, как могли, подсыпали себе соломки везде, где это только виделось возможным. Да