же за нами будет, пусть и не большая, но всё же армия людей. Об этом сражении будут слагать легенды не одну тысячу циклов и, возможно, не только в мире Спящего Бога, я об этом позабочусь. Наши имена будут на устах миллионов разумных.
На что богиня охоты иронично высказалась: – Ну, значит, у меня выбора нет, придётся идти с вами.
Аригат лишь кивнул, соглашаясь с обеими. Микталии не требовалось пополнять количество верующих, в смерть и так верит любой здравомыслящий, а вот ему с Дианеллис увеличить число прихожан в их храмы лишним не будет.
Обеим богиням требовалось немного времени, чтобы упаковаться в подходящую для боя обёртку, и договорились, что Аригат перемещается первым, кидает им зов и вызывает Таранта. Бог подошёл к бочке, окунул голову в воду, пофыркал, закрыл глаза, убрал действие алкоголя на организм и открыл портал. Ему не нужны были сборы, всё необходимое для убийства разумных и неразумных всегда находилось при нём.
Выйдя из чёрного окна, Аригат наткнулся на солдата империи, который, видимо, впервые увидел портал и, открыв рот, не знал, как себя вести, и пока тот не завопил, поднимая тревогу, бог скомандовал: – Бегом за императором! Передай, что к вам на помощь пришли боги, и пусть поторопится.
Но солдат так и стоял, хлопая глазами, тогда Аригат активировал свой доспех и из шлема зарычал: – Бегооом!
Это возымело нужный эффект, и боец, споткнувшись, умчался в сторону основной армии.
Аригат преобразовал доспех обратно в плащ, кинул всем зов и, в ожидании Бессмертных, осмотрелся. Основные войска империи были впереди перед ним и, видимо, империя готовилась отразить следующую атаку гноллов. Справа чётким строем в ярких зелёных доспехах в несколько шеренг на лошадях подтягивались эльфы, а слева был расположен опустевший лагерь армии.
Открылось окно портала, и вышел Тарант, как обычно, прикрывая лицо капюшоном, и с неизменной тянущейся дымкой.
– Раз ты здесь, то можно это расценивать, как твоё согласие? – без тени издёвки в голосе поинтересовался князь ночи, но гаденькая ухмылка говорила сама за себя. Он хотел добавить стёба, но взгляд бога удачи его остановил, Тарант ещё помнил вкус металла во рту и поостерёгся испытывать терпение Аригата, а то, что он выполнит обещание и разрежет ему рот, тёмный не сомневался.
– Смотри, а то харя треснет от удовольствия! – угрожающе ответил Аригат.
В сторону богов от основной массы солдат отделилось пару десятков человек, и чуть ли не бегом приближались к богам, а когда им осталось локтей пятьдесят, поочерёдно открылось ещё три портала. Первая вышла повелительница смерти, которую Аригат и Тарант не сразу узнали. На Микталии была тёмного цвета броня, ничего подобного оба Бессмертных до этого не видели. Не было видно ни одной открытой части тела, нечто, похожее на металл, полностью повторяло формы тела богини, причём она не была цельной, каждая деталь конечности была произведением искусства. Оба бога невольно представили наливную грудь под защитным лифоном, над которым по центру красовался объёмный рисунок оскалившегося черепа. От плеч шли полукруглые резцы, по размеру уменьшающиеся к кистям рук, на локтевых суставах с внутренней стороны плоские овальные пластины с мелкими шипами, которыми можно было, как прикрыться от удара, так и нанести урон противнику. Нечто похожее было и на ногах, на плоском животе был рифлёный рисунок ремешков, создавалось впечатление, что если дёрни любой из них, броня спадёт, оголив аппетитные формы богини. А отдельным шедевром был шлем. Сплошная маска лишь слегка напоминала форму лица, под точными повторяющимися прорезями были видны лишь глаза. Аригат чуть повернул голову в сторону и убедился в своих подозрениях: в зависимости от угла падающего света маска, закрывающая лицо, могла создавать иллюзию черепа. Поверх маски была надета защита: сзади шла прямая фата, прикрывающая верхнюю часть шеи, а на лбу зияли пустые глазницы черепа с передними зубами.
Смотрелось не только эффектно, но и сексуально, и Аригат, закрыв мысли, представил, как ножом вскрывает ей броню между ног, рукой давит на спину и, поставив в нужную позу, резкими движениями входит в повелительницу смерти. А вот Тарант не был так предусмотрителен и не закрыл свои грязные фантазии, сказывалась неопытность общения с госпожой Смерть.
Микталия моментально одним резким коротким ударом пробила тёмному князю в солнечное сплетение и, когда тот, открыв рот, согнулся, ловя воздух, взяла его ворот плаща и прошипела: – В следующий раз я возьму пару самых отбитых орков, и они проделают с тобой то же самое, о чём ты только что мечтал!
Аригат хихикнул: – Мальчик для битья!
Богиня охоты тоже была в нетипичном для неё наряде. Сразу под грудью её опоясывал широкий ремень, на котором держались небольшие чехольчики, в которых виднелись рукоятки метательных ножей, из-за плеча торчал лук и любимый мачете Дианеллис, но самым необычным были кожаные мягкие сапоги, которые по бокам по всей длине затягивались на шнуровку, были очень высокими и скрывались под просторной рубахой на выпуск.
А из третьего портала вышла богиня сновидений в светлой металлической броне без всяких изысков, но без какой либо защиты головы, а за плечами виднелись рукоятки двух коротких изогнутых сабель.
Было очевидно, что её с собой притащила Дианеллис, но вот её мотивов, чтобы рисковать жизнью, Аригат не понял, поэтому спросил: – Морфиелла, тебе-то это зачем?
На что богиня скривилась и со злобой ответила: – Вообще-то, у меня причин помочь парню больше, чем у вас всех вместе взятых. Он мне нужен живой! Ты же так и не выполнил своё обещание, и не уговорил его со мной возлечь.
Аригат задрал брови и удивлённо поинтересовался: – Ты серьёзно?
– Вполне! – огрызнулась Морфиелла.
Потирая после удара Микталии грудь, теперь хихикнул Тарант: – А ещё говорят, что мы – тёмные самые отбитые на голову.
Продолжить дискуссию боги не смогли, так как к ним подбежал император с приближёнными и гвардейцами в качестве охраны. Два десятка человек упали на колено, и все, кроме императора, пребывали в глубочайшем шоке. Ни один разумный этого мира не мог похвастаться, что видел сразу пятерых богов. На их глазах происходило то, о чём потом тысячелетиями будут передавать из поколения в поколение. И каждый из здесь присутствующих потом будет рассказывать эту историю не одну тысячу раз. Конечно, все события потом переврут: бога удачи будут описывать, как гиганта, в три человеческих роста, Таранту приделают ещё четыре руки, каждой из которых он держал по мечу, а про богиню смерти скажут, что она убивала врагов сотнями лишь одним взглядом, ну или что-то наподобие этого. Но