вся прелесть, понимаешь? Не знать, куда направляешься.
— К светлому будущему, — спопугайничал он, повторяя слова, сказанные ею несколько недель назад, когда она впервые обмолвилась о желании покинуть город.
Деньги на свою мечту она откладывала годами.
«Меня ничего здесь не держит», — вздохнула она в тот день, прикорнув у него на плече и крепко прижавшись к нему всем телом. Другой на его месте наверняка возмутился бы: «А как же я?» — но он промолчал. Промолчала и Тесс. Неожиданно было услышать от нее такие жестокие и колкие слова, но чего он еще ожидал? Оставалось надеяться, что рано или поздно Тесс оправится от нанесенного им подлого удара и не потеряет навсегда веру в добро и справедливость.
Наверное, он льстил себе, воображая, что оставил в душе Тесс незаживающую рану. Но крошечная часть его естества упивалась подобной мыслью, распираемая чувством собственной значимости и властного превосходства над кем-то более податливым и слабым.
Возможно, Тесс об этом догадывалась. Возможно, однажды она все-таки увидела его с Клэр и поняла, что они два сапога пара.
Тесс нагнулась за рюкзаком. Рукав куртки немного задрался, и мелькнуло худенькое, покрытое темными пятнами запястье. Рид инстинктивно схватил его и подтащил к глазам.
Пятна оказались вовсе не пятнами, а синяками, отпечатками чьих-то пальцев, по всей видимости вцепившихся в запястье Тесс мертвой хваткой и затем резко дернувших. Потускневшие со временем, синяки были вполне различимы. Рид нежно погладил эти жуткие следы насилия и прохрипел:
— Кто?
— Сам знаешь, — прошелестела Тесс.
У Рида не хватило мужества даже кивнуть. Вместо этого он молча и долго, словно извиняясь, ласкал руку Тесс, пока она не высвободилась и не отступила на шаг.
Забросив рюкзак на плечо, она лениво отсалютовала Риду и повернулась, готовая уйти в никуда.
— Эй, — позвал он ее.
Тесс застыла. Прислушалась, но не оглянулась.
— Сделай мне одолжение, а?
Тесс сжалась, будто в предчувствии удара, и у Рида заныло под ложечкой. Разве мог он ее осуждать?
— Забудь меня, — попросил он.
Она переступила с ноги на ногу и полуобернулась: заструились рассыпанные по плечам длинные белокурые волосы, на лице заиграла слабая улыбка.
— Не-а, и не надейся. А когда я доберусь до цели, я и вовсе тебе открытку пришлю.
И Тесс зашагала прочь.
К светлому будущему.
43. Гретхен. Наши дни…
Лишь повторно набрав номер Шонесси, Гретхен запоздало спохватилась: а не зациклилась ли она на детективе?
— Доиграешься, отправлю тебя на курсы хороших манер, — буркнул Шонесси не особо сердито.
— Только если вместе с тобой, — отбрила Гретхен.
Главное — он взял трубку.
В голове Гретхен забрезжила интересная мысль, но озвучивать ее она не спешила. Вначале надо поговорить с Виолой. К тому же Гретхен опасалась, что стоит ей поделиться своими умозрениями с Шонесси — и тот немедля отстранит ее от расследования.
Этого она допустить не могла: вполне возможно, она, как и Шонесси, попала в тенету предвзятости и необъективности и все ее догадки высосаны из пальца.
До сего дня Гретхен исходила из предположения, что Лена, распутывая загадочную смерть Тесс Мерфи, вызвала к жизни события, которые по цепочке, словно падающие друг за другом костяшки домино, привели к убийству Клэр Кент.
Но вдруг в ее рассуждения вкралась ошибка? Вдруг к трагическому финалу привела вовсе не смерть Тесс Мерфи, а известие о том, что Тесс Мерфи жива?
Мертвые не выбалтывают секреты. А вот жаждущие мести женщины — вполне.
— Расскажи мне о той ночи, — попросила Гретхен. — О той ночи, когда убили Клэр Кент.
— Соскучилась по сказочке на ночь? — хмыкнул Шонесси и тотчас отрапортовал: — Под утро, в четыре часа одиннадцать минут, Рид Кент позвонил в службу спасения «девять один один». В его голосе звучало…
— Смятение? — подсказала Гретхен. Они считала Рида прирожденным актером.
— Неподдельное смятение, — нехотя поддакнул Шонесси. — Похоже, он позвонил сразу, как только вернулся домой.
— Вы проверили, где он был и что делал с того момента, когда в последний раз показался на видеокамерах казино, и до той минуты, когда очутился дома?
— По-твоему, мы стадо безмозглых баранов? — язвительно спросил Шонесси и поспешно добавил: — Можешь не отвечать.
Гретхен захохотала, хотя их словесный пинг-понг особым весельем не отличался.
— Мы не знаем, где он валандался сорок минут, но если принять во внимание, сколько времени ему потребовалось, чтобы найти такси, то, в принципе, все сходится.
— Он звонил по телефону из казино? Что видно на камерах?
Если звонил — вопрос о сообщнике остается открытым.
— Мы не проверяли, — проворчал детектив. — Ты полагаешь, мы обладаем неограниченными ресурсами?
— Для расследования убийства? Разумеется.
— Для расследования убийства с явным подозреваемым, у которого на лбу написано «виновна»? Не смеши меня.
— Хорошо, — не сдавалась Гретхен, — что произошло после того, как он позвонил в службу спасения?
— Приехали полицейские и медики. Медики попробовали реанимировать Клэр Кент. Рид Кент молча наблюдал за их действиями, а дети, все трое, сидели в гостиной. Рид Кент признался, что вошел в спальню впотьмах, не включая свет, и ни о чем не догадывался, пока не лег на влажные простыни.
— И полицейские сразу взяли в оборот Виолу?
— Полицейские спросили Рида, есть ли у него враги и подозревает ли он кого-нибудь, — несколько удивленно ответил Шонесси, словно заново открывая для себя страницы уголовного дела. — И Рид посоветовал им обыскать комнату дочери.
— Ага…
Исходя из довольно внушительного опыта общения с семьями, где росли дети с признаками диссоциального расстройства личности, Гретхен знала, что поведение Рида Кента не укладывается ни в какие рамки. Все без исключения родители, сталкивавшиеся, как и Кенты, с необузданной страстью ребенка к насилию, тщательно скрывали этот факт от окружающих. На заре карьеры сконфуженная Гретхен даже обратилась за советом к коллеге, спросив ее, почему родители, которым сам бог велел первыми ударить в набат и отдать несносное чадо, превращающее их жизнь в беспросветный кошмар, в руки специалистов, всячески уклоняются от этого.
— Любовь к детям не поддается разумному объяснению, — скупо ответила коллега, словно говоря о чем-то само собой разумеющемся.
Гретхен ничего другого не оставалось, как принять ее слова на веру и больше не забивать голову подобными вопросами. Однако, исходя из этой веры, Риду Кенту в сложившихся обстоятельствах надлежало не сотрудничать с полицейскими, а, употребив всю свою силу и власть, затруднить им поиск орудия убийства.
Но Рид Кент почему-то преподнес им это орудие на блюдечке.
Обычно в насильственных преступлениях все не столь однозначно, как кажется на первый взгляд. Но то, что Рид Кент по меньшей мере вовлек дочь в убийство жены, казалось Гретхен однозначным и безусловным.
— Возможно, ты права, —