— Понимаю, — протянула я. — Мой отец умер до моего рождения, и мне бы очень хотелось узнать его ближе.
— Поэтому я и хочу помочь вам. Ведь тогда я смогу наконец-то побывать у эльфов, — улыбнулся Ингвар.
— Послушай, Ингвар, для этого не нужно красть венец, — быстро сказала я. — Но мы можем рассказать твоей матушке полуправду.
— Полуправду? — Ингвар покачал золотой головой. — Не понимаю.
— Я точно не знаю, что произошло с самочувствием вашей королевы. Но у меня есть одна догадка. — Я заставила возмущенно всколыхнувшуюся совесть замолчать. Я должна добыть венец. Должна. — Видишь ли, я уже видела такую реакцию, как у твоей матушки. И у меня есть подозрение, что это из-за камней. Эти черные алмазы, они ужасно ядовиты и отравляют все живое. Только гномы могут обуздать их магию. Венец уже погубил одного эльфийского короля, который желал обладать им.
Я быстро пересказала историю Исилендила внимательно слушавшему Ингвару.
— Ты считаешь, что во всем виноваты камни? — недоверчиво переспросил капитан.
— Я думаю, что виноваты камни, — поправила я. — Посуди сам: твоя матушка прекрасно себя чувствовала, пока не стала носить этот венец. Она когда-нибудь болела?
Ингвар задумчиво покачал головой.
— У нее всегда было отменное здоровье.
— Вот видишь! — обрадовалась я. — У Исилендила тоже. Но в последнее время он носил венец почти не снимая. Поговаривают, даже спал в нем.
Ингвар внимательно смотрел в мои глаза. Я не выдержала и отвела взгляд. Капитан вздохнул.
— Почему-то мне кажется, что дело здесь вовсе не в венце, — задумчиво проговорил он. — Или в нем, но только наполовину. Но я помогу тебе убедить королеву. Потому что как только этот венец попала в наш замок, она сама не своя.
Я взяла широкие ладони капитана в свои и пожала.
— Спасибо тебе, Ингвар.
В покоях королевы все окна были распахнуты, хотя все еще ощутимо пахло рвотой. Оно и понятно. Первую половину ночи я пыталась вывести яд из ее организма, поя рвотной травой, а вторую половину ночи лечила отваром ежевики и молоком. Взглянув на Лиатрис, я испытала сильнейшее чувство раскаяния и стыда, хотя она отнюдь не тянула на умирающую, а, сидя на кровати в окружении атласных подушек, уже диктовала новые указы стоявшему рядом писцу. Увидев, что осталось от шикарных волос Лиатрис, я чуть было не разрыдалась и не созналась во всем.
«Молчи, Вивиан, — настойчиво повторяла я, пока королева заканчивала диктовку. — Иначе вечно лежать Элрику в роще. Лиатрис ведь жива, а волосы дело наживное».
Наконец мы остались в комнате втроем. Лиатрис бросила на меня хмурый взгляд, надув губы.
— Матушка, — начал Ингвар, — как вы себя чувствуете сегодня?
— Сносно, — ответила королева.
Снова воцарилась тишина. Ингвар тяжело вздохнул.
— Мне кажется, вы лично должны поблагодарить Вивиан. Если бы не она
Капитан выразительно замолчал.
— Да-да, конечно. Как правящая королева Бриола, я выражаю благодарность, — сухо ответила Лиатрис, избегая моего взгляда.
— Ты даже не хочешь узнать, что с тобой случилось? — спросила я.
— Съела что-нибудь не то. Ингвар, мальчик мой, напомни избавиться от кухарки. Я уверена, это все произошло по ее недосмотру.
Ну что, добро пожаловать на арену, Вивиан. Я напустила в голос побольше таинственности.
— Лиатрис, кухарка здесь ни при чем. Это все венец.
Я быстро пересказала Лиатрис ту же историю, что и Ингвару ранее. Королева выслушала меня с крайне скептическим выражением на осунувшемся лице.
— Какая чушь! — фыркнула она, когда я закончила. — Вы специально все это выдумали, чтобы забрать у меня венец!
— Исилендил мертв, Лиатрис, а если ты и дальше будешь владеть венцом, то неизвестно, к чему это приведет.
— Так я просто не буду его носить. Я сделаю лучше — спрячу его так, чтобы никто не нашел!
Я видела, как радостно загорелись глаза Лиатрис. Да сколько же можно! Еще немного, и я соглашусь на предложение Ингвара просто-напросто ограбить королеву!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я глубоко вздохнула и спокойно продолжила:
— Лиатрис, этот венец очень коварен. Сын Исилендила погиб из-за этой вещи. Ты же не хочешь, чтобы и с твоими сыновьями случилось что-нибудь подобное?
— Ты что, опять угрожаешь мне? — прищурившись, прошипела королева.
Ингвар застонал.
— Матушка, проявите же наконец благоразумие, эта девушка спасла жизни уже двух членов нашей семьи! Отдайте ей венец, ведь он вам не принадлежит. Если вы этого не сделаете, клянусь, я прямо сейчас уйду с Вивиан и буду жить у эльфов! А когда в меня влюбится эльфийка, я приведу ее в Бриол, и тогда вы уже никогда не будете единственной прекрасной королевой из живущих.
— Что? Бунт в собственной семье? — ошарашено прошептала королева. — Ингвар, сын мой, как ты можешь?
— Решайте, матушка, — твердо сказал Ингвар. — Вечное поклонение смертных или проклятый венец.
Лиатрис закусила пухлую губу и попыталась выдавить несколько слезинок, но Ингвар стойко держал оборону. Видя, что ее ужимки не действуют, королева почти простонала:
— Убирайся из моего замка, девчонка. И забирай свой чертов венец. — После слов Лиатрис у меня внутри будто лопнула туго натянутая струна. Ингвар кивнул, и мы направились к дверям. Вдогонку мне долетел шепот королевы: — Будь ты проклята.
— Извини ее, — смущенно произнес Ингвар, когда мы направлялись в сокровищницу. — Столько веков скрываться, а потом встретиться с тем, кто прибыл из ее прошлой жизни, — сама понимаешь, это оказалось для нее потрясением.
— Ничего страшного, Ингвар, я понимаю, — легко согласилась я, примеряясь к широким шагам капитана.
Мы шли в сокровищницу, которая находилась где-то глубоко под замком. Через несколько минут круглая каменная дверь преградила нам путь. Ингвар загремел ключами, отпер дверь и, попросив подождать, скрылся в сокровищнице. Вскоре он появился и протянул мне деревянную резную шкатулку. Ту самую, в которой Ульвар и преподнес венец Лиатрис. Я открыла ее и увидела знакомый венец.
— Возьми вот это, — Ингвар протягивал мне обычный серый мешок, как раз по размерам шкатулки. — Не стоит привлекать к этой штуке лишнее внимание.
Я кивнула и спрятала шкатулку.
— Спасибо, Ингвар. Если ты не сочтешь это за наглость, у меня к тебе еще одна просьба — выдели мне и Морнэмиру пару самых быстрых коней, что у тебя есть. Обещаю вернуть их, когда все утрясется.
— Я отдал распоряжения еще в обед. Кони уже под седлами, для вас собрали корзину с едой на два дня. Еще я приказал приготовить для вас новую одежду.
На глазах у меня выступили слезы. По большей части от стыда за то, что пришлось обмануть такого хорошего парня.
— Ингвар, я не знаю, как тебя отблагодарить
— Не надо, Вивиан, — покачал головой капитан. — Просто позволь мне однажды побывать в Лоссэ Таурэ. Я бы хотел познакомиться с родственниками матери.
— Конечно. Это меньшее, что я могу для тебя сделать.
Когда я вернулась в отведенную мне комнату, там все еще была Марна. Увидев огромную лохань, которую девушка наполняет горячей водой из ведер, стоявших здесь же, я чуть не завизжала от восторга.
— Марна! Ты просто чудо! — Подбежав к девушке, я обняла ее.
— Я подумала, что тебе захочется вымыться перед дальней дорогой. И сказала об этом милорду Ингвару. Он похвалил меня, — девушка покраснела. Закончив наполнять лохань, она спросила: — Ты возвращаешься вместе с тем парнем, Морнэмиром?
Я видела, что Марне очень хочется узнать, кто я такая и почему сначала сидела в темнице, а теперь сам капитан раздает мне милости. Все эти вопросы отразились на ее веснушчатом личике. Но как бы сильно мне не нравилась Марна, придется оставить девушку в неведении. Достаточно и того, что Ингвар знает теперь о Лоссэ Таурэ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да, мы уезжаем сразу же, как только я немного понежусь в этой горячей воде.