— Это была не моя вина! — в смятении воскликнул мальчик. Он обернулся к Пану и Пру. — Не моя!
— Нет, Зак, не твоя, — согласилась Пру, касаясь рукой его щеки. — Просто так произошло и выяснять, кто в этом виноват, никому не поможет. Уж я-то знаю. Берешь нас с собой?
Мальчик оглядел трех остальных, как будто ища поддержки, а затем твердо кивнул.
— Я отведу вас туда, куда вы хотите, Пру Лисс. И прослежу, чтобы с вами ничего не случилось.
Он посмотрел на Ташу:
— Мы можем отправиться прямо сейчас.
Таша закатил глаза:
— Вполне устроит и завтра. Кое–кому из вас нужно отдохнуть.
— Не мне, — сказал мальчик и вернулся к ужину.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Фрина Амарантайн испытала моментальную дезориентацию, быструю смену света на сумерки и внешнего окружения на внутреннее, сопровождаемые потерей равновесия и осознанием того, что она оказалась не там, где находилась мгновением ранее. Она остановилась и попыталась восстановить чувство пространства и времени, хватаясь за что–то знакомое. Однако ничего не было ей знакомо. Арка Беллороусов, Ашенелл, могилы и надгробия, здания города вдали, день, когда она только что проходила ранее — все пропало.
Она почувствовала панику, подпитываемую пониманием того, что она потеряла все знакомое и оказалась в месте, о котором она ничего не знала. Она часто дышала, а сердце бешено колотилось в груди. Успокойся, сказала она себе. С тобой все в порядке. Ничего тебе не повредило, ничего не повредит.
Наверное.
Откуда она могла знать? Как она хоть что–то могла знать?
Потом, когда ее глаза привыкли к смене освещения, к этой новой темноте, она увидела, где оказалась. Она находилась в широком, похожем на пещеру туннеле, с прочными и грубыми стенами, со свисавшими с потолка корнями и лозами, с усеявшими пол осколками камней и лужами. Какие–то фосфоресцирующие линии просвечивались по всей его длине, убегая вдаль до тех пор, пока не исчезали из вида. Где–то очень далеко слышались звуки медленно капающей воды. Звуки ее дыхания или шарканья сапог отдавались громким эхом.
В остальном же стояла полная тишина.
Она огляделась, чтобы уяснить свое положение. Проход, в котором она стояла, убегал вдаль, насколько она могла видеть, в обоих направлениях. Не было никаких знаков на то, как она здесь оказалась, ничего не указывало на портал, который позволил ей войти сюда. Как будто чья–то гигантская рука подхватила и переместила ее. В стенах около нее не было никаких дверей или других проходов. Она могла либо остаться на месте, либо идти вперед или назад.
У нее сохранилось достаточно присутствия духа, чтобы понять, какое направление куда вело, поэтому она решила идти вперед. Но затем она остановилась, развернулась и немного прошла в обратном направлении. Наверное, она смогла бы вернуться туда, где была, просто повторив свои шаги.
Однако, когда она прошла двадцать футов и ничего не произошло, она поняла, что дороги назад нет. По крайней мере, не таким способом.
Поэтому она снова развернулась и направилась вперед. Она долго шла, слушая в тишине только свое дыхание и отдававшиеся эхом звуки шагов. Она пожалела, что не захватила с собой ни пищи, ни воды, что явно сейчас не помешало бы. Все, что у нее было, это одежда, длинный кинжал, который ей дал Зак Вен, и отчаянное желание найти свою бабушку.
Она почувствовала бы себя гораздо лучше, если бы имела хоть какое–нибудь представление о том, где находилась. Естественно, она понимала, что находится в пещерном проходе. А также, что под землей. Но где? Где–то в Арборлоне или совершенно в другом месте? Здесь сработала магия — уже в этом она была уверена.
Однако она сработала для ее пользы или нет? Если это была магия Мистрали, то она вне опасности. Но если кого–то еще, то как она вообще могла быть в чем–то уверена? Она даже не могла быть уверена, что находится в пределах долины. Ее могли отправить за границы долины. Она могла оказаться где угодно.
Но кому это нужно, кроме Мистрали?
Она заставила себя мыслить логически. Аватар Мистрали явился ей, чтобы предупредить об опасности и о том, что ей нужно отыскать и забрать Эльфийские камни.
Ее сообщение, возникшее в пламени внутри маленького коттеджа, призывало Фрину к Арке Беллороусов. Поэтому разумно считать, что именно магия бабушки, а не кого–то еще, привела ее туда, где она оказалась. В противном случае, это была бы продуманная ловушка какой–то неизвестной личности или лиц, а в этом просто не было никакого смысла.
Теперь она пошла с большей уверенностью, решив, что все идет так, как и было задумано, что ее бабушка неспроста все это устроила. Фрина оказалась там, где и надлежало оказаться, и делала то, что и ожидалось. Она не совсем была уверена, что не было никакой опасности, но все–таки уже думала о лучшем исходе.
Время шло, а туннель не менялся. Не было никаких ответвлений или других путей, только вперед или назад. Ей казалось, что она, должно быть, прошла несколько километров. Однако каким образом под землей мог находиться такой большой проход?
Не было ни намека на приближающийся его конец. Все выглядело точно так же, ни стены, ни освещение нисколько не менялись. Казалось, что несмотря на все свои усилия, она двигалась на месте.
Ее мысли вернулись к событиям, которые привели ее сюда, начиная с импульсивного решения пойти вместе со своими кузенами, а также Пру Лисс и Пантерой Ку, к проходу Афалион и, в конечном итоге, выйти во внешний мир. Все было бы по–другому, если бы она осталась в Арборлоне. Она понимала, как все в жизни может измениться из–за одного единственного выбора, знала, как это случалось с другими, но никогда не думала, что это может произойти и с ней.
Сейчас ей хотелось вернуть все назад. Ее отец мог все еще быть жив, а ее мачеха была бы простой дочерью пекаря, которая вышла замуж за Короля Эльфов и ухаживала за больными и раненными. Но Фрина догадалась, что замечталась. События все равно бы оказались близкими к тем, что произошли. Друджи бы искали свой путь в долину, Изоэльда так же вынашивала планы убийства своего мужа, чтобы самой стать Королевой, и ее собственное плачевное положение все равно оказалось таким же.
Конечно, наверняка нельзя быть уверенным, а размышления об этом ничего путного не принесут. У вас была такая жизнь, какая она есть, плоха или хороша. Она оставила все как есть.
Туннель впереди стал сужаться. Она ускорила шаг, чтобы понять, к чему это ведет, и вскоре обнаружила, что он разветвлялся на три прохода поменьше, расходящихся по трем направлениям — один налево, один направо, а третий между первых двух, начинался лестницей, ведущей вниз. Она немного помедлила, прежде чем выбрать средний путь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});