А я осталась. В ушах зазвучали стихи Доната о нашей любви:
- Здесь и для тебя – я.
Где-то там для меня – ты.
Подойду и скажу – я люблю тебя.
Ты ответишь, ты опоздал, прости.
Где-то там – в другом мире,
Ты придёшь вся такая в ампире*,
Поцелуешь, простонешь томно,
Я скажу, что пора домой – поздно.
И не там и не здесь – нет счастья.
Я люблю тебя здесь, а ты там – в ненастье.
Но вода и огонь – несовместимы.
Наша жизнь миражом идёт мимо…
Я дала волю слезам и не понимала, что мне делать дальше. Чего я жду? Как мне вернуться?
- Марти! Мартина! – раздался отчаянный крик Джеймса, от гула которого задрожало всё вокруг.
Я заозиралась.
- Джеймс?
Он что, тоже здесь?
Но из дымки выступила сияющая фигура женщины в белом одеянии, чем ближе она подходила, тем меркло сияние. Женщина была красива и величественна, как не бывает человек. Откуда-то я точно знала, что вижу богиню. Склонилась в поклоне.
- Тс-с, – показала она мне жест молчания. – Джеймс тебя не услышит.
Она призвала меня слушать.
- Марти, очнись, пожалуйста. Не умирай. Богиня, я никогда ни о чём тебя не просил, принимал свою судьбу как должное. Но сейчас молю, не забирай у меня Мартину, пожалуйста. Я не хочу жить без неё, я никто без неё. Я готов заплатить любую цену. Хоть жизнь, хоть свободу. Любое условие, только скажи. Если я должен совершить что-то важное в этой жизни, то только если она будет рядом… моя Мартина… моя любовь… Пусть только живёт. Пусть не со мной, лишь бы она жила…
Голос Джеймса исчез, словно его выключили. Богиня молча смотрела на меня внимательным ласковым взглядом.
- Вы хотели, чтобы я это услышала. Зачем? – прервала я молчание.
- Тебе даётся второй шанс, дочь моя. Послушай своё сердце.
- Я уже слушала, с Марсом.
Богиня мягко улыбнулась и снисходительно на меня посмотрела. Ну да, ну да, я пропустила первую половину предложения о втором шансе.
- Как спасти Антакаль?
Это интересовало меня больше чем любовные переживания. Я только что встретилась с первой любовью, потеряла того, за кого собралась замуж.
Богиня подошла и прислонила руку к моей груди, где стучало сердце. Под её рукой возникло слабое сияние, которое становилось сильнее.
- Ответ здесь. Ты поймёшь, когда запоёт душа.
Она отошла назад. В дымке возник мужской силуэт в чёрном. Брюнет с полудлинными волосами притянул богиню к себе и обнял. Её возлюбленный – бог смерти. Свет рядом со мной разрастался, и вскоре сияние ослепило. И я закрыла глаза.
- Мартина! Марти! Вернись…
Я открыла глаза и напоролась на измученный взгляд Джеймса, в котором сквозила невыносимая боль вперемешку с отчаянием. Он шумно выдохнул и с облегчением прикрыл глаза. Открыл и схватил меня в охапку, так, что я чуть не задохнулась.
- Мартина, больше никогда так не делай. Пожалуйста. Иначе я тебя и с того света достану чтобы наказать за такое.
- Джеймс, я сейчас задохнусь, – пискнула я придушенно.
- Потерпи, – сказали мне.
Похоже, Джеймс и правда переволновался.
Наконец меня переложили в более удобную для меня позу, но всё также крепко держали в объятиях, что я и пошевелиться не могла.
- Где мы? – спросила я в попытках оглянуться.
- Во дворце Ника, в покоях. Нам пришлось рискнуть и переместиться рядом с Доноуопари в столицу, чтобы спасти тебя.
- Донат…
Джеймс шумно сглотнул и крепче вжал меня в себя.
- Он погиб сразу, на месте. Прости.
Значит, это был не сон? Всё, происходящее на небесах, мне не причудилось? Я попрощалась с Марсом и Донатом? Встретилась с богиней?
- А остальные? – отодвинулась я от Джеймса. – Моя сестра?
- Остальные живы и здоровы, – кивнул Джеймс.
- А ты? Не ранен? – взглянула я впервые в глаза Джеймса.
И то, что я в них увидела, заставило тут же отвести взгляд.
- Немного, – показал он взглядом на руку. – Но это царапина. Заживёт быстро.
Я дотронулась до его перевязанной руки. Джеймс напряжённо наблюдал за моими движениями.
- Сколько прошло времени? Какова ситуация? Какие новости?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Прошло всего пару дней. Доноуопари разгоняет туман. Люди Ника устроили несколько обвалов на пути авиженских войск, поэтому есть запас времени, чтобы что-то предпринять. Надо работать над решением проблемы, но я не мог, пока ты не очнулась. Не мог отойти от тебя, боялся потерять. Мне казалось, пока я буду рядом, с тобой ничего не случится.
Джеймс страдальчески вздохнул. Лицо его непривычно осунулось, похудело и проступили мелкие морщины. Джеймс поцеловал мне пальцы.
- Мартина… ты позволишь мне так себя называть наедине? Ведь ты вся та же моя Марти-крошка…
Я кивнула.
- Мартина…
Двери покоев открылись, и с визгом радости ввалилась сестра и повисла у меня на шее. Я охнула и скривилась от пронзившей боли.
- Маина! Очнулась! – визжала Аби.
- Ты решила, раз она не умерла сама, её прикончить? – отдирал от меня Аби Джеймс. – У неё раны только затягиваться начали. Отцепись от неё.
- Ох, прости, – отскочила сияющая сестрёнка. – Я просто так рада, что ты очнулась!
- Я поняла, – улыбнулась я. – Я тоже рада вернуться.
- Расскажи, как так получилось, что ты попала в туман? – потребовала Аби.
Я рассказала. Утаив только то, что происходило на небесах. Это было личным.
Когда я рассказывала о воздействии тумана, какие страхи он поднял из моей души, я поёжилась, вспоминая, и не заметила, как снова заплакала. Споткнулась только на том месте, как увидела Джеймса, который искал Агнешку с Теклавой. Но рассказала честно, без утайки. Абигейл плакала вместе со мной:
- Значит твой самый сильный страх, что ты никому не нужна и тебя никто не любит? – поразилась она. – Боги, я даже представить не могла, что ты так всё воспринимаешь, Маина. Мы все тебя любим, я, мама, папа, Виль, очень-очень, правда-правда.
Абигейл хотела меня снова обнять, но потом вспомнила про моё самочувствие.
- Мы всё изменим. Мы теперь все изменимся, – пообещала она.
Джеймс сидел понурый с того момента, как услышал рассказ про него. Бросал на меня затравленные взгляды. И порывался что-то сказать, но ему мешала Абигейл, трещавшая без остановки.
В покои ворвался Ник:
- Это правда? Маина очнулась?
Он бросился со счастливым видом ко мне, но на пути его встала Абигейл. Гневно сложила руки в боки и накинулась на Ника:
- Маину нельзя трогать! Она ещё не здорова!
- Тебя забыл спросить! – огрызнулся Ник.
Но скорость сбавил и присел передо мной, как перед хрупкой вазой, с благоговением озирая меня с головы до ног. Пожаловался:
- Раскомандовалась! Ходит тут распоряжается, как у себя дома! Маина, приструни свою сестру, пока её не прибил я или кто-нибудь другой.
Я улыбнулась на их перепалку. Эти двое явно неравнодушны друг к другу, когда же они признают это?
- Свет мой, ты очнулась… Жива… я так переживал за тебя…
- Ага, переживал… Поэтому рядом с Маиной находился неотлучно Джеймс. А тебя носило по всей столице, – не унималась Абигейл.
- От того, что я сидел бы у ног Маины, туман бы сам не рассосался! – рявкнул в её сторону Ник. – Я двое суток на ногах, не ел, не спал, носился как сумасшедший из одного места в другой. Но сердцем я был здесь, с тобой, – сменил Ник тон и ласково посмотрел на меня.
- Тебе надо отдохнуть, – сказала я. Ник и правда выглядел плохо, даже хуже Джеймса. – От того что ты свалишься, никому легче не станет.
- Мне некогда, свет мой…
- Ник, пожалуйста, я прошу, – мягко попросила я. – Ты нам нужен, ты всем нужен.
- Хорошо, раз госпожа моего сердца приказывает, я исполню её волю, – склонил голову Ник.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А я вздрогнула. Вспомнила, как в день бала Донат спросил меня, довольна ли госпожа преподнесёнными дарами? Слёзы потекли градом.
- Маина… – растерянно выдохнул Ник. – Это из-за Доната, да? Ты уже знаешь?