— Значит, ты ей все объяснил?
— Она уже знала. Я послал ей сообщение из Ротдейла, как только уехал эмиссар Регента. Ее доктор уже успел поздравить ее с нашей будущей свадьбой.
Брук поморщилась.
— Значит, это уже стало общеизвестным фактом?
— Это точно у каждого на языке, раз даже ее доктор об этом слышал. Похоже, Принц не считал необходимым держать это в секрете. Но мама теперь беспокоится, что эти разговоры перерастут в нечто больше, чем обычные слухи и сплетни. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь узнал про Эллу.
— Конечно, нет.
— Можешь… можешь ли ты вылечить её, как меня?
Брук догадывалась, что это была единственная причина, по которой он настоял на том, чтобы она поехала с ним в Лондон, особенно учитывая то, что она могла бы доехать сюда до воскресенья и в карете. Перед тем, как они уехали из Ротдейла, все, что он сказал о состоянии Анны, это что у нее была высокая температура, поэтому Альфреда дала Брук травы для лечения обычной простуды. Но пневмония была серьезным заболеванием.
Нахмурившись, Брук ответила ему:
— Альфреда дала мне два лекарственных растения, которые могут помочь твоей матери, но мне они понадобятся в гораздо большем количестве, поэтому мне сегодня нужно посетить аптеку. Мне также надо поговорить с твоим поваром, чтобы посмотреть, есть ли на кухне продукты, которые мне нужны, чтобы приготовить бульон. Твоя мать должна его пить раз в день.
— У меня наготове наёмный экипаж, — он взял ее за руку, чтобы проводить вниз и вывести на улицу.
Он попытался предугадать ее действия? Или просто подготовился к любой случайности? Она была впечатлена.
Брук смогла в первой же аптеке найти именно то, что ей требовалось для отваров — клубни ваточника и семена пажитника. Она бы остановилась ещё и у магазина, чтобы купить себе щетку для волос, если бы Доминик не поторапливал её. Однако она о ней упомянула, когда они добрались до его дома, перед тем как пойти на кухню. Поэтому девушка надеялась, что до конца дня в ее комнате появится щетка — если он продолжит так же внимательно к ней относиться. Она предположила, что таким образом он извинялся за их ужасную скачку. Или пытался подкупить ее добротой, чтобы она помогла его матери. До их приключения в лагере разбойников она не видела эту сторону его характера, поэтому не могла знать, всегда ли он вел себя так заботливо, когда над его головой не висела угроза нежелательной женитьбы. Но время покажет…
Глава 39
— ЧТО, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ТЫ ПОДМЕШАЛА МНЕ В ВОДУ?
Брук вздрогнула, услышав каким тоном произнесла этот вопрос Анна Вульф. Доминик обеспокоено вышел вперёд, чтобы забрать стакан из рук матери, послав Брук вопросительный взгляд. Неужели она думала, что это будет простым делом? Совершенно очевидно, что мать будет таким же недовольным пациентом, как и её сын.
Брук ответила со вздохом:
— Немного красного перца и лимон. От этого Вам станет легче дышать, если, конечно, Вы выпьете это. А чай, который я только что Вам налила, начнет очищать легкие, и, скажу прямо, заставит Вас пропотеть.
— Я никогда не потею, — последовал ответ очень характерный для истинной леди.
— Сегодня Вам это очень поможет, поэтому радуйтесь, если вспотеете. Вместе с потом из Вашего организма выйдут вредные вещества, что поможет Вам гораздо скорее почувствовать себя лучше, — поскольку Доминик так и не удосужился представить Брук своей матери, но Анне успели сообщить, что девушка находится здесь, чтобы помочь ей, Брук сказала:
— Меня зовут Брук, если Вам интересно.
— Мне отлично известно кто ты, — с пренебрежением ответила Анна. — Его сестра.
Брук застыла и посмотрела на Доминика. Он на мгновение отвёл её в сторону:
— Она знает, что сделал твой брат, и что это погубило Эллу. Я рассказал ей сразу же, как узнал сам. Я просто не мог скрыть от неё этого. Хочу заранее извиниться. Лечить её, возможно, не будет самым приятным занятием.
Возможно, не будет приятным? Брук почувствовала приближение истерического смеха. Неужели он думает, что она откажется помочь, если поймет, что его мать презирает её так же как он? Но теперь-то он её не презирает. Такого просто быть не может, если он доверил ей лечение его собственной матери.
Она кивнула и снова подошла к кровати. Сын, определённо, пошёл в мать. Они даже одинаково сверлили её взглядом! Со вздохом она обратилась к Анне:
— Мне очень жаль, что мой брат совершил то, что совершил, но я совсем не такая как он.
— Всё равно, в моем доме ты — нежеланный гость.
Доминик хотел возразить:
— Мама…
— Она нежеланна, и никогда не станет желанной. Я же говорила тебе не приводить в мой дом эту змею.
Наверное, пожилая дама хотела выразить свои чувства предельно ясно, но произносила слова очень медленно, некоторые она даже прохрипела. Ей помогли принять полусидячее положение. Её глаза были открыты, и они были такие же янтарные, как у Доминика.
Брук подумала, что должна уйти. Её присутствие только расстраивало пожилую леди. Она начала продвигаться к двери, но Доминик взял её за руку, чтобы удержать на месте, и сказал матери:
— Она здесь чтобы помочь тебе по моей просьбе. Я уже говорил тебе об этом, а также о том, как быстро она сумела поднять меня на ноги с помощью своих знаний о целебных свойствах растений. Её брат — презренный человечишка, но ей можно доверять. Однако, когда тебе станет лучше, мы оба уедем, если это то, чего ты хочешь.
— Она добавила перец в мою воду! — сказала Анна обвинительно. — Или, может, ты не знаешь, что такое красный перец?
— Да, это кажется странным. Но, может быть, ты всё-таки попробуешь выпить воду и посмотришь, как она подействует, прежде чем отказаться от неё? — успокаивающе взглянув на мать, Доминик протянул ей стакан.
Она его приняла, но так и не поднесла к губам. Брук надеялась, что она его всё же выпьет после того как перестанет жаловаться, но она так и не выпила. Анна сказала ему наполовину умоляющим, наполовину командным тоном:
— Ты не можешь на ней жениться, Дом. Она будем постоянным напоминанием о нашей утрате.
— Ты больше не принимаешь решения за меня, мама. Это моё бремя. А тебе, если верить твоему врачу, становится только хуже, а не лучше. Он уже поставил на тебе крест. А я нет. Поэтому ты будешь следовать тем указаниям, которые даёт тебе Брук, и прекрати жаловаться. Или ты не хочешь справиться с этой болезнью?
— Чтобы увидеть, как тебя свяжут с ней по рукам и ногам? Нет, уж лучше я не доживу до этого дня.
Он выругался, довольно грубо, и вышел из комнаты, велев Брук следовать за ним. Но она вышла не сразу и успела заметить слёзы, наполнившие глаза Анны, когда он пошёл к двери. Она понимала позицию матери Доминика. Женщина всего лишь хотела лучшего для своего сына. А Брук, в её глазах, была для него наихудшим будущим.