кто в это лезет. Это был твой проект?
Ллевеллин растерялась от моей наглости. Она явно ждала, что я буду бояться и трястись, а не вести себя так расслаблено. Как сильная ведьма и уверенная женщина. Другой бы на моем месте плакал, молил о пощаде и все в этом духе. Но инстинкт самосохранения работает с перебоями и мне совершенно все равно. Интуиция говорит не паниковать — я не переживаю. Возможно, я так себя веду, потому что лично для меня это какая-то несуразица, нелепость. У меня ощущение, что это розыгрыш, спектакль специально для меня. Может они перепутали, когда у меня день рождение? Так рановато еще, через месяц только поздравлять! На дворе июль, они пережарились?
Какая месть?! Зависть и глупые обиды? Можно я проснусь уже?
Но практикантка все-таки собралась, вновь надела маску высокомерия и надменности. Она пыталась доминировать. Ллевеллин гордо утвердительно кивнула ответом на мой вопрос.
— Но я же даже не сказала, чей это проект! — возмутилась.
— Моим сокурсникам не составило труда узнать, чья это работа и потом изводить меня. Вас все слишком уважали и посчитали своим долгом убедиться, что я ничем не промышляю.
— И правильно делали, выходит! Ты хоть понимаешь, во что ввязалась? Тебя посадят, как и их. Людям в морандорских тюрьмах очень сложно! Как ты вообще сюда попала? — воскликнула я. Мне было жаль ее, девушка загубила свою жизнь. — Хотя стой, не отвечай. Я помню, что я отмечала в тот день, что Аластор тоже делал такую работу, и я отреагировала точно так же. Только я это сказала не для того, чтобы ты его нашла и объединилась с ним. Я это сказала, чтобы смягчить свою критику. Показать, что не только твою работу я оспаривала. Что с вами такое?!
Я была на взводе. Но меня не слышали. От моих равнодушных слов и отсутствия мольбы и извинений они лишь больше злились. Было бы за что извиняться, я бы попросила прощения!
Аластор что-то шепнул блондинке, и та походкой от бедра направилась ко мне.
— Ты бы поаккуратней, я и лягнуть могу! Вон видела Алассо? Не боишься? — не упустила возможности поиздеваться.
Я не в том положение, но суть ведьмы не дает упустить шанса задеть.
— Вы правы, Сандра.
Ллевеллин развернулась и направилась к какой-то тумбе. Порывшись в ящике и вытащив для удобства пару папок, она достала небольшую коробочку, из которой вынула маленький артефакт.
Вот и кто меня тянул за язык?! Эта… практикантка с расстояния двух метров кинула в меня артефакт-липучку, который сделал мое тело настолько тяжелым, что каждое движение ощущалось так, словно каждая конечность весит по полцентнера.
— А теперь отдавай эфир, — ухмыльнулась приблизившаяся Ллевеллин.
— Это каким образом? — позабавилась я.
Нужно просто тянуть время.
— Кэс, давай не прикидывайся. Я достаточно изучил ведьм. У каждой из вас есть запас с эфиром, который дает магию в безмагическом пространстве. Такой бутылек твоя дорожайшая Табита использовала в первые дни, как я запер ее здесь. Пыталась выбраться, но не получилось. Так что, чтобы ты не делала таких же ошибок и не тратила эфир в пустую, отдай его сейчас на благое дело.
— Благое дело, это ты конечно переборщил, — хмыкнула.
Вот чтобы сделать. Вариантов в голове много было. Сказать, что уже выпила и действие прошло? Не поверят? Пусть не верят, зато время убью!
— Я его уже выпила, — хотела пожать плечами, но не получилось. Тяжеловато.
— Да что ты? И что ж ты не освободилась еще?
— Так вы пришли, вот я и играю, словно выбраться не могу. Теперь точно не смогу с этим артефактом.
В первые секунды они поверили, переглянулись, поджав губы. Но Аластор все же был умен, поэтому не повелся.
— Ты не выглядишь обреченной Кассандра. У тебя всегда есть что-то в запасе. Ты предусматриваешь любые исходы событий. Давай сюда. Если первый действительно израсходовала, давай второй, — хмыкнул он.
Я покачала головой — единственное, что я могла.
Еще минут пятнадцать я играла, пока Аластор не стал угрожать жизнью Иридессы и Табиты.
— Ладно-ладно, не кипятитесь, есть у меня один, — грустно выдохнула я. — нажмите на браслете на правой руке кнопку.
Ллевеллин с интересом уставилась на меня, ища на руках браслет, который не нашла. Её лицо скорчилось от злобы, она подумала, что я ее обманываю.
— Под рукавом платья, балда, — не выдержав, прошипела.
— Вы не в том положении, Сандра, чтобы так разговаривать. А ведь мы пока очень лояльны с вами.
Пока блондинка доставала из артефакта маленький флакончик я наблюдала за предателем. Он снова смешивал какую-то бурду белую. Да что это такое?!
— Есть! — воскликнула победно девушка, глядя на десять миллилитров янтарной жидкости.
Я постаралась напустить на себя оскорбленный и обреченный вид. Губу закусила, взгляд отвела.
Да только невдомек этой Ллевеллин было, что это была обычная жижа с красителем.
— Второй, — равнодушно, но жестко потребовал Аластор.
Вот же! Хорошо меня изучил, дружище! Очень хорошо.
Я посмотрела на него, пытаясь выжечь в нем дыру. Дыру не получилось, но зато он вспотел и полез за своим противным платком. Фу!
Я болтала еще минут десять, пытаясь оттянуть свою участь.
— Медальон, — рыкнула я сквозь зубы.
Девушка оскалилась и провозилась у меня у груди с добрых полчаса. Я сказала, где находится эфир, но вот как его достать — нет.
— Умничка, Кассандра. Я понимаю твое желание затягивать весь этот процесс. Не хочется быть подопытным кроликом, да и надеешься ты все на своего Главлиса любимого. Но нас они не найдут. Более того, скорее всего Аридам-Балор его уже устранил. Или же в процессе, — и опять эта победная улыбка.
Бездна, главное не поддаваться. Все будет замечательно.
Сказала себе я, когда в мой рот влили мутную белую жидкость и великодушно сообщили, что это подготовительный этап опыта. После чего я против воли мгновенно погрузилась в сон.
Глава 16. План АД — Атакуй! Действуй!
И снова я разлепила с трудом глаза. Но в этот раз никого внутри не было. Свет был выключен, кажется, была ночь и все спали.
И нет, все-таки ни одна я. Со спящей красавицей, не иначе!
Ллевеллин сидела на стуле возле двери, привалившись к боковой стенке шкафа, и мирно посапывала.
Угораздило же её… обидеться! Жила бы себе спокойной студенческой жизнью, чего им неймется?! Аластор то промышляет не первый год, он мог еще иметь какую-то уверенность, что его никто не найдет. А она, наивная девчушка, поверила в его успех? На что они рассчитывают?