Читать интересную книгу Вопрос и ответ - Патрик Несс

— Да не хочу я вести армии! — говорю я.

Мэр улыбается:

— Возможно, у тебя не будет выбора.

— Выбор есть всегда, — неожиданно вставляет Виола.

— О, люди вроде тебя всегда так говорят! Это делает их лучше в собственных глазах. — Мэр подходит ближе и заглядывает мне в глаза: — Но я следил за тобой, Тодд. Ты мальчик, который не умеет убивать. Мальчик, который рисковал собственной жизнью ради возлюбленной Виолы. Мальчик, который из-за мучившего его чувства вины попытался заглушить все свои чувства, но при этом продолжал испытывать боль каждой заклейменной им женщины… — Он наклоняется ко мне вплотную. — Мальчик, который не захотел расстаться с собственной душой.

Я чувствую его. Он залез в мой Шум чуть ли не с ногами, роется там, переворачивает все вверх дном.

— Я делал много плохого, — говорю я против собственной воли.

— Но ты страдал из-за этого, Тодд. — Голос у него теперь тихий, почти ласковый. — Ты — свой самый заклятый враг, и казнишь себя так жестоко, как я не могу и мечтать. Мужчины, которые пытаются управлять Шумом, отчасти убивают в себе чувства, но ты не можешь этого сделать, хотя и очень хочешь. Сильнее чем кто-либо на этой планете, Тодд, ты чувствуешь.

— Заткнитесь! — говорю я и пытаюсь отвернуться, но не могу.

— Это твое преимущество, Тодд Хьюитт. В мире всеобщего онемения и переизбытка информации способность чувствовать — очень редкий дар.

Я закрываю уши руками, но его слова все равно звенят прямо у меня в голове.

— Ты — мальчик, который не сдался, не захотел пасть. Душа твоя чиста, хотя руки испачканы кровью. Ты до сих пор называешь меня мэром в своем Шуме.

— Моя душа не чиста! — ору я, все еще зажимая уши руками.

— Мы могли бы править этим миром вместе. Ты станешь моим первым помощником и заместителем, а когда научишься полностью управлять Шумом, как знать, возможно, ты даже сможешь превзойти меня.

И тут все мое тело сотрясают оглушительные слова:

Я — круг, круг — это я.

— Хватит! — доносится откудато издалека крик Виолы.

Мэр кладет руку мне на плечо.

— Ты мог бы стать моим сыном, Тодд Хьюитт, — говорит он. — Моим единственным и настоящим наследником. Я всегда мечтал о таком, но…

— Па? — Мы все слышим этот вопрос, который прорезает воздух, точно пуля — туман.

Шум в моей голове утихает, мэр делает шаг назад, и я наконец могу перевести дух.

За нами стоит Дейви с винтовкой в руке. Он подвел Урагана прямо к ступеням, спешился и смотрит на нас.

— Что стряслось? Почему эти солдаты лежат на земле?

— Ты что тут делаешь?! — вопрошает его отец. — Вы уже разбили «Ответ»?

— Нет, па. — Дейви пробирается к нам через обломки. — Они нас обманули. — Он встает рядом с моим стулом. — Привет, Тодд, — говорит он, кивая, а потом украдкой бросает взгляд на Виолу.

— Что значит «обманули»? — спрашивает мэр, но вид у него уже не на шутку раздосадованный.

— На юге их нет, — объсняет Дейви. — Мы долго шли по лесу, но там никого, ни единой души.

Виола радостно охает, не в силах сдержаться.

Мэр резко поворачивается к ней, в глазах ярость, на лице — работа мысли.

Он наводит на нее винтовку:

— Ты что-то хотела нам рассказать, Виола?

40

НИЧТО НЕ МЕНЯЕТСЯ, МЕНЯЕТСЯ ВСЕ

[Виола]

Тодд мгновенно вскакивает со стула и встает между мной и мэром. Его Шум полыхает красным и белым — так громко и яростно, что мэр невольно пятится.

— Почувствовал в себе силу, мой мальчик? — спрашивает он. — Вот зачем я заставил тебя смотреть, как ее допрашивают. Страдания делают тебя сильнее. Я научу тебя управлять этой мощью, и вместе мы…

— Тронешь ее хоть пальцем, — медленно и четко произносит Тодд, — я тебя на куски порву.

Мэр улыбается:

— Верю, верю. — Он поднимает винтовку. — И тем не менее.

— Тодд… — говорю я.

Он оборачивается:

— Опять он с нами играет. Использует нас против друг друга, как ты и говорила! Что ж, с меня хва…

— Тодд… — Я пытаюсь встать. Щиколотки тут же простреливает боль, я оступаюсь, Тодд тянется ко мне…

Но не он, а Дейви…

…Дейви хватает меня под руку и помогает сесть обратно. Смотреть мне в глаза он боится, да и на Тодда с отцом не глядит. Его Шум вспыхивает желтым от стыда, он отпускает меня и торопливо отходит.

— Ну надо же, спасибо, Дэвид! — говорит мэр, не скрывая свое удивление. — А теперь, — он вновь поворачивается ко мне, — будь так любезна, Виола, расскажи нам об истинных планах «Ответа».

— Ничего им не говори, — отрезает Тодд.

— Да я ничего и не знаю! Ли, похоже, успел…

— Времени было слишком мало, и ты это знаешь, — перебивает меня мэр. — Все прекрасно понимают, что произошло, Виола. Твоя госпожа снова тебя обманула. Если бы бомба взорвалась вовремя, ты бы все равно умерла — и я тоже, — так зачем тебе знать правду? Но если бы тебя поймали раньше, тогда… Лучше всех врет тот, кто свято верит в свою ложь.

Я молчу. Как же госпожа Койл могла меня обмануть, если Ли случайно подслушал ее разговор…

И тут до меня доходит…

Она нарочно дала ему подслушать…

Она знала, что Ли не сможет утаить от меня правду.

— Ее план сработал как нельзя лучше, верно, Виола? — Солнце заходит за горизонт, и на лицо мэра падают черные тени. — Вранье на вранье и враньем погоняет. Она сыграла с тобой очень злую шутку…

Я бросаю на него испепеляющий взгляд.

— Она вас разобьет! Она такая же беспощадная и жестокая, как вы!

Он ухмыляется:

— О нет, куда беспощадней.

— Па? — снова подает голос Дейви.

Мэр удивленно моргает, словно забыл о его существовании:

— Что, Дэвид?

— Э-э… так что с армией-то делать? — Шум Дейви полон смятения и отчаяния — он пытается понять, что задумал его отец, но не находит ответа. — Куда нам идти? Капитан Хаммар ждет приказов.

Вокруг нас, из-за закрытых ставен и дверей сочится испуганный РЁВ Нью-Прентисстауна, но в окнах по-прежнему ни одного лица, а с южного холма начинает доноситься черный, едва уловимый гул армии. Ее по-прежнему видно на склоне холма: она похожа на вереницу черных блестящих жуков.

А мы сидим среди руин собора с мэром и его сыном, точно последние живые люди на планете.

Мэр вновь переводит взгляд на меня:

— Да, Виола, скажи нам. Что теперь делать?

— Терпеть поражение, — говорю я, не мигая глядя ему в глаза. — Проигрывать.

Он улыбается:

— Откуда они ударят, Виола? Ты ведь умная девочка, наверняка что-нибудь слышала и теперь догадываешься о ее истинных намерениях.

— Она ничего вам не скажет! — заявляет Тодд.

— Я не могу, потому что не знаю…

А сама думаю: ведь я в самом деле ничего не знаю…

Если не считать тех напутственных слов про восточную дорогу…

— Я жду, Виола, — говорит мэр и приставляет дуло к голове Тодда. — От тебя зависит его жизнь.

— Па? — Шум Дейви потрясенно вскидывается. — Ты чего делаешь?

— Не твое дело. Быстро в седло, ты должен передать капитану Хаммару мой приказ.

— Но ты угрожаешь Тодду, па.

Тодд удивленно поворачивается к нему. Я тоже. И мэр.

— Ты его не застрелишь, — говорит Дейви. — Так нельзя. — Щеки у него стали такими пунцовыми, что это видно даже в красных лучах заходящего солнца. — Он же тебе как сын, ты сам говорил!

Наступает неловкая тишина, и Дейви пытается спрятать свой Шум.

— Видишь, что я имел в виду под силой, Тодд? — спрашивает мэр. — Смотри, как ты повлиял на моего сына. У тебя появился сторонник.

Дейви оборачивается ко мне:

— Да скажи ты ему, где они! — В его голосе неприкрытая тревога и страх: он боится, чем все может закончиться. — Пожалуйста!

Я смотрю на Тодда.

Он смотрит на винтовку Дейви.

— Вот именно, Виола, скажи, — кивает мэр. — Поделись с нами своими соображениями. «Ответ» пойдет с запада? — Он поднимает глаза на водопад, самую высокую точку на горизонте: солнце садится за холм, по которому спускается зигзаг дороги. Мэр поворачивается: — Или с севера? Может, они придумали, как перейти реку? А может, с холма на востоке? Да-да, с того самого, на котором госпожа Койл взорвала радиобашню, раз и навсегда лишив тебя возможности связаться со своими.

Я стискиваю зубы.

— По-прежнему хранишь ей верность?

Молчу.

— Давай пошлем разведчиков, па, — предлагает Дейви. — В разные стороны. Должны же они прийти откуда-нибудь…

Мэр выжидает, сверля нас пристальным взглядом, а потом наконец поворачивается к Дейви и отдает приказ:

— Передай капитану Хаммару…

Тут вдалеке раздается БУМ.