Читать интересную книгу Современная зарубежная проза - Коллектив авторов

В американской литературе схожие проблемы поднимал ряд авторов. Первым из них будет назван представитель «потерянных» Дос Пассос, показавший в своих экспериментальных социальных хрониках (трилогия «США» — «42-я параллель», «1919», «Большие деньги»), как работает государственный бюрократический механизм, втягивающий народы в войну. Мурхауз, один из его постоянных персонажей, в чем-то напоминает Ауэ, хотя и не является прямым виновником общественного зла, а просто типичным карьеристом. Герои Дос Пассоса совершенно неожиданно ввязываются в исторические события, что показано как результат работы социального механизма. В большей степени нас интересует Воннегут и его роман «Бойня № 5». Его, как и тексты Селина, можно назвать ревизией сложившихся представлений о Второй мировой войне. Акцент сделан на том, что жертвами любой войны с обеих сторон являются простые люди. Билли Пилигрим, главный герой романа, показан как такая же жертва, как и погибшие в Дрездене мирные жители. Его мучает чувство причастности к бомбардировке. У Воннегута, как и у Селина, герои все же больше показаны как пострадавшие, чем как виновники происходящего, но у Воннегута это выглядит более естественно, без рискованных допущений французского писателя. Виноваты большей частью организаторы бойни, такие как американские генералы или их коллеги по ту сторону фронта, говорит Воннегут. Литтеллу во многом близка эта концепция, в его романе есть существенные совпадения с поэтикой Воннегута, но все же Литтелл подвергает позицию американского писателя критике. Фатализм, присущий текстам Воннегута и показанный как положительно, так и отрицательно, дан у Литтелла, как сугубо негативная черта характера, у Ауэ он служит оправданию зла (еще одна параллель с Печориным). Литтелл возвращается к изображению жертв нацизма, а Воннегут предпочитает не изображать их (А. Аствацатуров объясняет это тем, что Воннегуту необходимо было развенчать войну как таковую и акцент на жертвах именно нацизма только помешал бы ему выполнить поставленную задачу) [1]. К теме холокоста обращался и Фойер в романе «Полная иллюминация», но, с нашей точки зрения, он не может соперничать с Литтеллом в масштабности. Последним из американских писателей будет упомянут Мелвилл. Его роман «Моби Дик» разбирается в статье Бланшо, читаемой Ауэ, и назван там «невозможным романом» (что намекает на то, что таким «невозможным романом» следует считать и «Благоволительниц»). В произведении Литтелла есть отсылки на «Моби Дика» — Ауэ, как Измаил, одинокий путник на корабле жизни, который, впрочем, не китобоец, а фабрика смерти, не Америка, а нацистская Германия или весь объятый огнем войны мир, и стихии обезумевшего человеческого общества куда опаснее природных.

Русская литература также сильно повлияла на роман. Текст Литтелла опирается на произведения Лермонтова, Толстого, Достоевского, Бунина, на военную и лагерную литературу советской эпохи — В. Некрасова, В. Гроссмана, Солженицына, Шаламова, документальных романа и пьесы под названием «Бабий Яр», воспоминаний и т. п. Подробно остановимся на Достоевском и на малоизвестном советском писателе Вл. Зазубрине, авторе повести «Щепка». Влияние Достоевского на Литтелла очевидно. Ауэ похож на Раскольникова — обоим свойственны рассуждения о мировых проблемах, решаемых насилием, оба обвиняют других, оправдывая себя, мучаются от последствий своих преступлений. Как и Раскольников, Ауэ может вызвать сочувствие многих читателей, он обладает харизмой мыслящего преступника. Ауэ убивает мать топором, как Раскольников свою жертву (да и сам Раскольников отчасти матереубийца, косвенная причина ее смерти). Разница в том, что Раскольников в конце «Преступления и наказания» стоит на пороге искупления, а Ауэ от этого безнадежно далек. Схож Ауэ и с Подпольным — дурная бесконечность их рассуждений родственна (как и у героев Селина). Ряд черт объединяет Ауэ и Ставрогина (Ставрогин — извод Печорина, как и герой Литтелла, из этого можно сделать вывод, что Ауэ — Печорин «в квадрате»). Это и сила интеллекта, и атмосфера смерти вокруг героя, и холодность. Даже эпизод с носом Гитлера, возможно, повторяет то, как Ставрогин берет Гаганова за нос. Остальные герои «Бесов» — Шигалев, Виргинский, Лямшин, по-разному отражены в Ауэ. Манера мышления Ивана Карамазова, с ее отточенной казуистикой и тягой к обобщению, также отображена в Ауэ, но в отличие от Ивана Ауэ не так сильно взывает к чувству в своих рассуждениях. Смерть ребенка, частый мотив у Достоевского, та «лакмусовая бумажка», которой русский писатель проверяет умозрительные теории, присутствует и в «Благоволительницах». Заметим, что диалогизм Достоевского повлиял и на Литтелла. «Люди-братья, позвольте рассказать вам, как все было. Мы тебе не братья, — возразите вы, — и знать ничего не хотим» — зачин романа [7]. Здесь монологическое слово Ауэ пресекается словом его возможных читателей. Можно сказать, что повествование Литтелла в целом монологично, но в нем заметно и множество диалогических элементов — «слово с оглядкой» и т. д. Перейдем к Зазубрину, с творчеством которого, скорее всего, Литтелл знаком не был, но сходство тем обоих писателей настолько характерно, что нельзя было пройти мимо него. Герой «Щепки», чекист Срубов, похож на Ауэ, как никто другой из перечисленных нами персонажей мировой литературы. Он палач, оправдывает террор пользой революции, он и наслаждается, и страдает от исполнения своих обязанностей. Приведем одно его рассуждение: «Террор необходимо организовать так, чтобы работа палача-исполнителя почти ничем не отличалась от работы вождя-теоретика. Один сказал — террор необходим, другой нажал кнопку автомата-расстреливателя. Главное, чтобы не видеть крови» [4]. Схожие мысли есть и у Ауэ, в подобном духе он рассказывает о программе Т-4 в прологе.

Подводя итоги, мы скажем, что Литтелл создал очень яркое, сильное произведение, опираясь на предшествующие ему традиции мировой культуры. Оно поражает масштабом своей исторической, интеллектуальной и нравственной проблематики, новаторским подходом к описанию жизни. Приемы поэтики постмодернизма, примененные к исторической прозе, придают роману эпический размах. В целом этот роман следует непрерывающейся традиции критического реализма, дополненного модернистами. Литтелл — законный наследник своих предшественников, великих писателей всего мира. Наряду с этим у книги есть и ряд существенных недостатков — навязчивый и зачастую излишний натурализм, извращенность и неровность стиля, затянутость, некоторая неочевидность авторской позиции, что мешает многим читателям по-настоящему понять этот серьезный текст, не спутав его с многочисленными бульварными поделками. Впрочем, все это не мешает популярности романа, и является даже своеобразным «плюсом» «Благоволительниц», лишним доказательством того, что произведение настоящего писателя может основываться на самом разнообразном материале и прочитываться на различной глубине уровня понимания.

Литература

1. Аствацатуров А. «Феменология текста: Игра и репрессия». [Электронный ресурс] // Flibusta.net. URL: http://flibusta.net/ b/288547/read

2. Википедия. Джонатан Литтелл. [Электронный ресурс] // Wikipedia. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Литтелл_Джонатан

3. Грузов Р. «Три Чечни Джонатана Литтелла» [Электронный ресурс] // Admarginem.ru. URL: http://admarginem.ru/etc/3726/

4. Зазубрин Вл. «Щепка» [Электронный ресурс] // Flibusta.net. URL: http://flibusta.net/b/215875/read

5. Зенкин С. «Джонатан Литтелл как русский писатель». [Электронный ресурс] // Admarginem.ru URL: http://admarginem.ru/ etc/2913/276

6. Лаборатория фантастики. Джонатан Литтелл [Электронный ресурс] // Fantlab.ru. URL: http://fantlab.ru/autor15649

7. Литтелл Дж. «Благоволительницы» / пер. с фр. И. Мельниковой. [Электронный ресурс] // Flibusta.net. URL: http://flibusta.net/ b/266164/read

8. Олдингтон Р. Смерть героя [Электронный ресурс] // Flibusta.net. URL: http://flibusta.net/b/377401/read

9. Фокс Р. Роман и народ // Зарубежная литература XX века 1917–1945: хрестоматия / под ред. проф. Б. И. Пуришева, проф. Н. П. Михальской. М.: Просвещение, 1986. С. 155.

10. Wikipedia. JonathanLittell [Электронный ресурс] // Wikipedia. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/ Jonathan_Littell

Немецкая и австрийская проза

Современная немецкая проза

А. В. Хомухина

В настоящее время немецкоязычная литература заметно проигрывает представителям других языковых групп в представленности на литературном рынке. На книжных полках можно найти немало пишущих британцев и американцев, французы и вовсе оккупируют почти четверть пространства зарубежной прозы, представители латиноамериканской и оксидентальной культур активно отвоевывают свое место под солнцем в рядах пишущих собратьев. Из современных немецкоязычных авторов при определенной доле удачи можно найти Герту Мюллер (Румыния), Кристофа Рансмайра (Австрия), Эльфриду Елинек (Австрия), а если очень повезет, даже «настоящего» немецкого писателя Даниэля Кельмана.