Петьку.
– Лола, – он бежал ко мне со всех ног, – ты что так долго? Я уже заждался тебя! Пошли домой! Я столько всего узнал, – тараторил он без умолку, схватив меня за руку, и волоча через палаточный городок, – а ты знала, что магическая энергия у всех одинаковая, но вот каждый пользуется ею по-своему, в зависимости от своих способностей? Мне господин Мурром сказал, что если я буду стараться, то смогу не только ускорять время отдельного объекта, но и замедлять его. Представляешь? А еще у меня могут появиться способности перемещаться в пространстве… Представляешь?! Я бы хотел… Сделал шаг и уже дома! Идем быстрее, Лола! Мне еще нужно все рассказать деду Лишеку!
– Петька, – рассмеялась я и взъерошила вихрастую макушку, – а ты знаешь,что я тебя люблю?
– Я тебя тоже, теть Лол, – тут же отозвался мальчишка…
Несмотря на начало учебы, работы по хозяйству меньше не стало. И теперь я упахивалась так, что нередко засыпала прямо за столом после ужина. Петьке даже пришлось взять на себя уборку и мытье посуды. Дед как мог помогал ему.
Лето заканчивалось. После Дня Яблока ночи резко похолодали, и по утрам я страшно мерзла, потому что у меня до сих пор не было теплой одежды. Пришлось ко всему прочему срочно заняться окрашиванием купленной давным-давно шерстяной пряжи.
Красить в первый раз я решила луковой шелухой и крапивой. У меня должен получиться красно-коричневый и темно-зеленый цвет. Но опять же, я помнила, как правильно красить шерсть, какие нужно использовать травы, и при этом никогда ничего подобного не делала.
Шелуху я начала собирать уже давно. Поэтому сейчас сложила всю в большой старый горшок, им со мной снова поделилась Аништа, подучилось до самого верха, залила водой и оставила томиться над едва тлеющими углями.
Пока готовился краситель, постирала пасмы шерстяной пряжи в щелоке, хорошенько прополоскала и вымочила в воде с перекисшим яблочным соком. Если бы у меня был уксус, то использовала бы его.
Уксус при окрашивании шерсти натуральными красителями используется как закрепитель. И есть три способа закрепить краску на шерсти: вымочить в подкисленной воде после окрашивания, добавить уксус в отвар трав во время окрашивания, или сначала вымочить в уксусе, и только потом красить.
В первом случае цвет получается светлый, а в последнем – более насыщенный. Так как я и хотела.
Примерно через час процедила отвар луковой шелухи через тряпицу, чуть-чуть добавила воды, чтобы покрыть всю шерсть, положила в горшок часть мотков пряжи и снова поставил на тлеющие угли. Пряжа красилась примерно еще час, я иногда подливала воду, чтобы она не выкипела вся.
Точно так же покрасила и вторую часть. Крапива дала густой травяной оттенок.
Цвета получились просто роскошный, и ручки зачесались от желания взять в руки спицы.
Но их тоже нужно было сделать. Мне помог дед. Он расщепил полено на лучинки, а потом обстругал их ножом, придавая форму, и довел до гладкости мелким сухим песочком с реки. На одном конце, по моей просьбе дед оставил шишечку, чтобы не спадали петли.
Вязала я на занятиях по магии… ну, моему наставнику, гоблину почти все время было некогда, и я много времени проводила с его женой. Она в основном суетилась по хозяйству, а я вязала.
И, вообще, учиться оказалось не так уж и сложно, как я боялась. Гоблин просто рассказывал мне о магии. Оказывается, у них тоже совсем мало магии, но она очень хитрая. Она способна подталкивать людей и нелюдей к поступкам, которые выгоды гоблину. Но только в том случае, если предпослыки такого поведения уже заложены в этих конкретных людях и нелюдях.
То есть проще говоря, гоблин может заставить разумное существо взлететь только в том случае, если у этого существа есть возможность летать и он, где-то в глубине души, сам этого хочет.
Я бы назвала магию гоблинов способностью к манипуляции. Из ни получались бы удачные аферисты и воры, если бы гоблины по своей природе не были настолько добродушными. Они просто не способны затаить злобу, обиду и не выдать себя. Испытывая негативные эмоции, гоблин начинает болеть и чахнуть.
У всех остальных рас способности хоть как-то действовать на разум человека отсутствовали. Единственным исключением был потомок безмирников – Лекс. И именно из-за способности вызывать необоснованное доверие у собеседника, его считали больше безмирником, чем человеком.
А вот Петьке доставалось по полной программе. Кроме собственно магии, которую он пока познавал теоретически, учили его и всем остальным наукам. Метафизика, алхимия, астрология, геометрия, философия, экология (*примерно так перевелось название главной эльфяксокй науки о гармоничном взаимодействии разумных существ, животных, растений и окружающего пространства) – это далеко не все предметы, которые наставники старались впихнуть в Петьку.
Я думала он взвоет через пару дней и мне придется заставлять его учиться. Но, к счастью, глаза мальчишки с каждым днем все ярче горели жаждой знаний. Он впитывал их как губка, и каждое утро с радостью бежал «в школу».
А потом взахлеб пересказывал и мне и деду. Я перестала понимать о чем он говорит где-то через неделю. Дед еще раньше. И теперь мы просто кивали в нужный момент, чтобы не расстраивать мальчишку. Но я много узнала из этих сумбурных пересказов.
Последний месяц лета катился к закату, подготовка и подготовка к зиме вышла на финишную прямую. Деревенские вышли в поля на уборку зерновых, а мы с Петькой утроили усилия по сбору даров природы. Рыба, грибы, ягоды, орехи, желуди, веники, травы – мы тащили все, что могли найти полезного в лесу, на лугу и в реке. Нам ничего лишним не будет.
Веников было столько, что места на чердаке не хватало, и мы с Петькой сделали под кухонным навесом стойки из жердей для их хранения. И готовила я теперь дома.
Зато мы не боялись, что наши животные останутся зимой без корма.
Динай, когда убрал арендованную у моей бабки делянку, привез в счет оплаты воз соломы и десять мешков зерна. Не особенно много, дед сокрушенно вздыхал, когда я радовалась, но все же лучше, чем ничего.
Зерно я засыпала в специальные деревянные короба в сарайке. Пришлось,