Сердце Кармина застучало у него в ушах, когда он услышал эти слова. Нельзя?
– Ты имеешь в виду то, что кому-то вроде нее нельзя быть с одним из вас?
– Я имел в виду то, что он не имеет права дотрагиваться до того, что ему не принадлежит, – сказал Винсент. – Хотя твой вариант тоже подходит.
– Так ты считаешь, что это неправильно?
– Разумеется, – ответил Винсент. – В насилии не может быть ничего правильного.
– Я имею в виду отношения по обоюдному согласию.
Винсент покачал головой.
– Ты действительно думаешь, что девушка в ее положении сама решит согласиться на нечто подобное? Она скажет «да» только лишь по причине того, что ее научили никогда не говорить «нет». Кроме того, девушка должна быть достаточно сильной для того, чтобы увидеть в человеке мужчину, а не хозяина, увидеть то, кем, а не чем он является. И только потому, что это может случиться, не означает того, что это должно произойти. Это только лишь обеспечит всех сердечной болью.
Кармин ничего не говорил, ответ отца очень сильно подействовал на него. Он никогда так сильно не задумывался об этом. Он видел в ней только лишь девушку.
– В любом случае, действия Косоглазого были нежелательными, – сказал Винсент. – Мне следовало подумать, что подобное может произойти, но я ничего не мог с этим поделать.
– Ты мог бы отправить ее наверх. И он не узнал бы о том, что она вообще здесь.
– С каких это пор мы стали трусами? – спросил Винсент. – Но я не смог бы ее спрятать даже в том случае, если бы захотел. Сал интересовался ею по причине того, кто она такая, поэтому было лучше, чтобы она вышла к ним. В противном случае они бы сами ее нашли.
Кармин нахмурился.
– И кто она такая?
– Прости?
– Ты сказал, что он спрашивал о ней по причине того, кто она такая. Ее отец – важная шишка или что-то вроде того? Майкл Антонелли?
Винсент уставился на него.
– Откуда ты узнал, что он приходится ей отцом? Не помню, чтобы я рассказывал тебе об этом.
Кармин пожал плечами.
– Возможно, Хейвен упоминала об этом.
– Я удивлен, – сказал Винсент. – Майкл не признавал отцовства, поэтому об этой детали знают совсем немногие.
– Так, значит, он все-таки играет в этом значимую роль, раз ребенок, отцом котором он является или не является, для всех так важен.
– Отец Майкла – Фрэнки – был мудрым человеком, но он уже мертв. Он умер несколько лет назад. А Майкл – всего лишь соучастник, он никогда не был членом семьи и никогда им не станет. Но все это неважно. Как и то, кем является эта девушка. Косоглазый заинтересовался ею, и только лишь по этой причине мне нужно, чтобы ей обеспечили безопасность.
Кармин по-прежнему ничего не понимал, но ему было известно, что больше отец не станет ничего ему рассказывать.
– Ладно, как скажешь. Я присмотрю за ней.
* * *
В гостиной царила напряженность, пока собравшаяся за столом группа мужчин молча ужинала. Кармин вилкой размазывал еду по тарелке, пытаясь игнорировать те взгляды, которые бросал на него с противоположной стороны стола Нунцио.
– Что ж, Кармин, – начал Сальваторе, ослепительно улыбаясь. – Через несколько месяцев тебе исполнится восемнадцать. У тебя уже есть какие-нибудь планы на будущее?
Шесть недель назад Кармин ответил бы на этот вопрос, не задумываясь – он бы сказал, что прибудет в Чикаго в день своего восемнадцатилетия – но теперь он не мог думать только лишь о себе. Девушке, в данный момент находящейся двумя этажами выше и спрятанной в комнате, словно пленница, удалось проникнуть в его сердце. Он понятия не имел о том, каким образом он сможет изменить ее положение, но он был намерен найти какой-нибудь способ.
Он пожал плечами, не зная, что ему ответить, и Винсент прочистил горло.
– Кармин может распоряжаться своей жизнью так, как ему захочется, но мне нравится мысль о том, что он останется здесь, по крайней мере, до тех пор, пока не закончит школу.
Нунцио рассмеялся.
– От школы нет никакого толку. Что в наши дни может дать человеку наличие диплома – работу в «Макдоналдсе»? Деньги делаются в других сферах, в которых бумажка из какой-нибудь там школы играет очень незначительную роль.
Винсент снова заговорил, его тон стал резким.
– Возможно, в нашей работе диплом и не имеет никакого веса, но дело не в бумажке из школы. А в том, чтобы закончить начатое, быть до конца преданным и не размениваться на разные вещи. Нет ничего хуже конъюнктурщиков.
Кармин знал, что теперь речь шла не о средней школе.
– Я бы не назвал подобное поведение конъюнктурным, – сказал Нунцио. – Я бы сказал, что это больше походит на адаптацию к меняющимся условиям и смене приоритетов.
– Приоритеты не должны меняться, когда ты поклялся оставаться на выбранном тобой пути, – ответил Винсент. – Матери Кармина тоже хотелось бы того, чтобы он это понимал.
Кармин посмотрел на отца, крайне удивленный тем, что он упомянул ее, в то время как Нунцио только лишь пожал плечами.
– Но Маура больше не с нами, поэтому, не все ли равно, чего бы ей хотелось?
За столом раздался резкий, коллективный вздох, когда Винсент вскочил на ноги, ей стул полетел на пол.
– Не смей даже произносить ее имени, scarafaggio[12]! И не смей проявлять неуважения к своей семье! Ты всегда должен оставаться преданным, несмотря ни на что!
Схватив Винсента за руку, Сальваторе вывел его из гостиной. Кармин обвел взглядом собравшихся за столом, замечая, что все, кроме Нунцио, казались столь же шокированными, как и он сам.
Вернувшись в гостиную, Винсент и Сальваторе снова взялись за ужин, не сказав ни слова. Единственным звуком в гостиной был звон лязгающих о посуду вилок. Это действовало Кармину на нервы.
– Я могу выйти из-за стола?
Бросив салфетку на свою тарелку, он вышел из гостиной, не дожидаясь разрешения.
* * *
Хейвен досматривала конец передачи «Jeopardy» в своей комнате, когда услышала приближающиеся к ее комнате шаги. Она ощутила беспокойство, когда ручка повернулась, и дверь без стука отворилась. Кармин зашел к ней с тарелкой еды. Она испытала облегчение, когда увидела его, но оно сошло на нет, когда она заметила выражение его лица.
– Что-то не так?
– Нет, – ответил он, закрывая за собой дверь. – Ну, может быть, немного. Мой отец не хочет, чтобы ты сейчас была одна.
Она приподняла брови.
– Так ты присматриваешь за мной?
– Полагаю, можно и так сказать.
– Почему именно ты?
Его плечи поникли от ее вопроса, он поджал губы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});