стойкой стоит сотрудник в штатском. Храмцов направил на него пистолет.
– Будешь молчать, останешься живым. Где майор из Берлина?
– Второй этаж, пятая комната.
Храмцов приказал Малахову:
– Свяжи и будь здесь.
Разведчики с Храмцовым впереди двинулись к лестнице. Малахов первым делом заткнул дежурному рот тряпкой, потом загодя заготовленной веревкой связал руки, опустил на пол за стойкой.
На лестничной площадке второго этажа стоял еще один часовой. Видимо, он решил, что эту группу пропустили по паролю, подпустил разведчиков. Чтобы отвлечь его, Храмцов, шедший впереди, спросил:
– Господин Клаус уже проходил?
– Не могу сказать, господин…
Часовой не договорил. Из-за спины Храмцова его ударил ножом в сердце Михаил. Храмцов подхватил тело, часового аккуратно уложили. И направились по коридору. Часовой у комнаты оказался бдительным. Увидев группу, сдернул с плеча карабин.
– Всем стоять, старший ко мне.
Разведчики остановились. Храмцов, поскольку был в форме лейтенанта, направился к часовому. Тот потребовал пропуск. Храмцов не спеша расстегнул пуговицу кармана, потом резко пригнулся, рванул часового за колени. Тот рухнул, выпустив «Маузер». Храмцов сложенными в замок руками ударил немца в переносицу. Поднявшись, махнул рукой. Часовой подергивался в агонии.
Разведчики подошли к двери номера. Их шаги скрадывала ковровая дорожка. Храмцов потянул ручку двери – не открывается, заперта изнутри.
– Герр майор! Вам депеша!
И деликатно постучал в дверь. Щелкнул замок, дверь приоткрылась, Храмцов рванул дверь на себя, тут же в номер ворвались Петрусенко и Самойлов, сбив майора с ног. На него навалились, приготовленной тряпкой заткнули рот. Малахов расстегнул на майоре ремень, связал руки. Храмцов приказал:
– Ищите документы.
В углу комнаты стоял небольшой сейф. Вероятно, секретные документы хранились там. В кармане кителя, висевшего на плечиках, нашли ключ, открыли дверцу. Пакет из плотной бумаги прошит суровыми нитками, стоят две сургучные печати. Надпись: «Совершенно секретно, экземпляр № 2». Быстро обыскали комнату. Других бумаг не нашлось. Пришлось майору развязать руки, надеть на него китель, потом шинель, фуражку. Не хотелось бы, чтобы майор простудился и помер раньше, чем его доставят к нашим в разведотдел. Снова связали. Вывели майора в коридор. Увидев часового, под которым натекла лужица крови, немец шарахнулся в сторону.
– Смотри какой нежный! – по-русски сказал Малахов.
Спустились на первый этаж, но Храмцов не торопился уводить группу. Разведчики в холле, а командир вышел. Минут через пятнадцать послышался звук мотора. Храмцов открыл дверь.
– Садимся в машину.
Перед дверями стоял большой грузовик «Бюссинг». Разведчики забрались в кузов, туда же затащили пленного. Храмцов сел в кабину к водителю. Тронулись. Ох, до чего же медленно разгоняется грузовик! Хотелось поскорее убраться от гостиницы. В одном из темных переулков водитель остановил машину, сменил номера. Выезжали на дорогу к Могилёву. Поперек дороги шлагбаум опущен, застава. Грузовик по сигналу фонарика останавливаться не стал, сбил с ходу шлагбаум, задел правым крылом фельджандарма. Тот отлетел в сторону, упал. Грузовик успел проехать не меньше сотни метров, как с поста стали стрелять вдогонку. В брезенте появились пробоины, бойцы лежали на дне кузова под прикрытием заднего борта. Пистолетные пули борт пробить могут, но силу теряют и становятся не столь смертельны. Грузовик повернул, застава скрылась за деревьями. Бойцы перевели дух.
Вот свезло так свезло! Майора с документами в плен взяли, из города вырвались без потерь. Каждый разведчик надеялся на такой счастливый исход, но в душе сомневался. Слишком рискованная операция. Не было сомнений, что немцы тревогу уже подняли, а утром начнется поисковая операция. И до рассвета необходимо уехать как можно дальше.
По прикидкам Михаила они успели проехать километров шестьдесят-семьдесят. Попробуй угадать эти километры, когда за бортом темень и ни одного указателя! Их не было при советской власти, появились при немцах, да и то только перед крупными населенными пунктами. Но разведчики не знали планов. Грузовик свернул в чистое поле и остановился. Старлей выбрался из кабины, заглянул в кузов.
– Все целы? Никого не зацепило?
– Все.
– Можете немцу кляп вытащить, как бы не задохнулся.
Кляп вытащили, немец стал хватать воздух ртом. Долго кляп держать во рту нежелательно, был печальный опыт. Как-то раз с превеликим трудом, с потерями, взяли пленного. Связали, кляп в рот воткнули. Надрывались, тащили по неудобьям в темноте через минное поле. А оказалось, что немец умер, потому как банальный насморк был, носом все время хлюпал, а потом затих. Вроде насморк на войне – такая мелочь, но «язык» показания не дал и двое разведчиков жизни отдали не за понюшку табака.
– Можете курить в кузове, – разрешил Храмцов.
В крытом кузове со стороны никто огоньков не увидит. В ночи тлеющая самокрутка видна метров за пятьсот.
Сначала было непонятно, чего выжидает старлей. Уезжать подальше и поскорее надо. Храмцов на часы поглядывал, потом и вовсе приказ отдал водителю:
– Зажги фары. Всей группой покинуть машину, следить за воздухом.
Теперь понятны стали действия Храмцова. На востоке уже стало сереть. Михаил как бывший зенитчик оценил риск как высокий. Прилетит самолет, погрузятся, пока к линии фронта долетят, не один раз могут быть сбиты истребителями. Он знал только один самолет, способный вместить группу – Ли-2. Он надежен, но тихоходен и слабо вооружен. В военном варианте имеет вверху фюзеляжа пулеметную установку ШКАС винтовочного калибра. Мессеру такой пулемет не страшен.
Самолет появился неожиданно, шел низко и с ходу сел, без ознакомительного круга. Михаил мастерство летчика оценил. Не всякий так сможет. Самолет остановился, разведчики побежали к нему. По лестнице буквально взлетели. Минута – погрузка закончена. Кроме пленного майора с ними еще был водитель грузовика. По мнению Михаила, разведка сработала на отлично. И машины были, и дом-укрытие с хозяином… И вот в центр успешно отправили шифровку о захвате пленного и высылке самолета.
Но, похоже, лимит на удачу был израсходован. Взлетели, взяли курс на восток. Пилот по мере возможности прижимался к земле: на высоте нет облаков и уже светло от восходящего солнца, а внизу еще сумеречно. Да и обстрелять самолет на бреющем полете из зениток или стрелкового оружия почти невозможно, велика угловая скорость… Словом, летчик действовал грамотно, но немцы подняли на перехват истребители.
Командир экипажа менял курс, летел размашистой змейкой. Сейчас бы облачность, в которую можно нырнуть, спрятаться от истребителей!.. Группе казалось, что самое опасное, страшное уже позади, но тут прозвучали очереди бортового стрелка. Одна, другая, причем длинная. Разведчики припали к окнам. Немцы догоняли сзади. Уже стрелок без перерыва огонь ведет, а вражеские пули защелкали по фюзеляжу, появились пробоины, вскрикнул Петрусенко, зажимая предплечье левой руки. Замолчал воздушный стрелок, повиснув на подвесном ремне. Михаил