– Не запрещено, конечно… Но, я думаю, очень затруднительно.
Билли не собирался обсуждать с ним свои личные проблемы. Хотя старик был, конечно, прав. Учиться – очень трудно. И требует денег. Закончить университет – это была недосягаемая мечта Билли Боба. За четыре года ему удалось прослушать не так много курсов.
Пеннингтон между тем продолжал:
– Но твоя учеба близится к концу, правда? И что дальше? Ветеринария? Ты уже наверняка знаешь про школу в Старквилле? Каждый год там принимают по тридцать студентов, конкурс туда бешеный. Тебе уже двадцать восемь – староват. Ты уже обременен семьей. И – о ужас! – ты побывал в тюрьме! Стоит лишь мне шепнуть на ухо кому следует одно только слово – и ты навсегда потеряешь надежду работать по призванию…
– Значит, это будет ваша следующая пакость? – У Билли гулко застучало сердце.
– Я пока ничего не сделал. Я просто хочу показать тебе, что ты полностью у меня в руках.
– А если я уеду? Вместе с Силоу? Тогда что? – Билли не понимал, откуда у него взялись силы говорить спокойно; колени у него дрожали.
– Все равно когда-нибудь тебе придется выбиваться в люди. А у меня везде есть связи. Так что принимай мои условия, пока не поздно. Разведись.
Ну что ж, не договорились, так хоть наговорились. Теперь между ними полная ясность.
– Не дождетесь. Пока Силоу со мной, вам меня не сломить. Она меня всегда утешит, правда? И даже если она все-таки когда-нибудь вернется, это все равно будет уже не та, прежняя, Силоу, а другая. Та, что оставила мне часть себя. И даже если я не поступлю, куда хочу, это не смертельно. Займусь чем-нибудь другим. Но запомните! Я тогда ее увезу!
Разговор с тестем не давал ему покоя всю ночь и весь следующий день. Особенно изводили его три с половиной тысячи долларов.
Он знал, что Силоу никогда бы их не предложила, а он никогда бы не согласился на ее предложение без надежды на дальнейшее развитие отношений между ними. Но все-таки, хоть бейся головой об стену, от правды не уйдешь: эти тысячи сыграли свою роль в женитьбе, и – черт бы его побрал – Пеннингтон узнал об этом. Что теперь делать?
И еще надо было сказать Силоу про университет. Он уже давно собирался, но все как-то не было подходящего случая.
От тяжелых дум разболелась голова. А еще ведь надо было найти способ заработать деньги. Можно было, конечно, принять предложение Белла и съездить с ним на родео. Но как оставить Силоу одну, без защиты?
Проклятый старикашка! Какое он имеет право лишать других возможности выбрать себе профессию? Надо же, хочет помешать ему выучиться на ветеринара!
Внутренние монологи доводили Билли до исступления. Он готов был буквально лезть на стену и стал сдержаннее в отношениях с женой. Но ей как будто не понравилось, что ее муж становится спокойнее, положительное, солиднее. Силоу любила прежнего Билли, задиру и донжуана. Трудно понять прихотливое женское сердце.
На следующий день к дому подъехал серый «Форд». Из него вылезла Лора Кершоу и остановилась, нерешительно оглядываясь.
Силоу увидела ее через окно и чуть не вскрикнула. Лора приехала! Она бросилась во двор, но перед дверью остановилась, стараясь унять сердцебиение. И услышала шаги поднимавшейся по ступеням Лоры. Силоу распахнула дверь.
– Здравствуй, тетя Лора! – Силоу не смогла сдержать волнения.
– Здравствуй, Силоу, – Лора критически осмотрела племянницу: белые теннисные туфли, черные шорты, черная футболка с глубоким вырезом. Волосы были стянуты назад, так что сзади болтался длинный хвост. – Ты прекрасно выглядишь, девочка. Замужество пошло тебе впрок. А меня вот твое замужество подкосило. Я так скучаю без тебя.
Силоу крепко обняла Лору.
– … и зря о вас в городе болтают глупости, – закончила Лора, садясь в кресло.
– А что о нас болтать? Мы совсем не показываемся в Суитуотере. Я считала, что про нас уже забыли.
– Наоборот, принялись болтать еще больше. И даже стали сплетничать. Говорят, например, что вы целовались на глазах у всех на площади в Мартинсвилле. И еще говорят, что ты ходила в церковь вместе с его матерью. И что Билли давно пьяным не видели…
– Ему не до того.
– Ты ему не даешь скучать?
– Стараюсь, – усмехнулась Силоу. Лора тоже усмехнулась.
– Надеюсь, он хорош не только в постели, потому что это со временем надоедает, и тогда важным становится что-то другое.
– Я люблю его за все, что в нем есть.
– Ты счастлива?
– Да.
– Это хорошо. А у нас в доме плохо. Сэм совсем извелся.
Посидит-посидит, потом, как начнет ругаться. Иногда тебя ругает, но чаше сына Уокера.
– Его зовут Билли, Лора.
– Сэм мучается. И не знает, что ему делать. – Все очень просто. Ему надо смириться.
– Да уж, просто, – саркастически улыбнулась Лора. – Для него это все равно, что заново родиться на свет.
– Он отрекся от меня. – Силоу опустила голову. – На виду у всех.
– Да, весь город об этом говорит.
– Тетя Лора… – Силоу старалась не вспоминать тот день и скрывала свои чувства от Билли, но мысленно снова и снова возвращалась к нему. Одна фраза глубоко запала ей в душу. – Правда ли, что последний раз, когда Кэролайн возвращалась к Сэму, он ее не принял?
– Вот уж не думала, что он проговорится! – Лора побледнела.
– Значит, это правда?
– Да. Тебе было пятнадцать. Она пришла, когда ты была в школе. Бледная, худая – Господи, в чем только душа держалась! Она умирала от рака. Но я тогда не знала об этом.
– Она спрашивала обо мне?
– Это совершенно неважно, спрашивала она или нет, Силоу. То, что она была плохой матерью, не делает тебя плохой дочерью. Ты – хорошая дочь. Я никогда не говорила тебе… но я люблю тебя как… как собственное дитя, – она отвернулась и стала смотреть на розовый куст, росший у ограды. – У меня нет детей. Я старалась заменить тебе мать…
Силоу кивнула.
– Значит, она не спрашивала обо мне.
– Она была больна. У нее вообще были отклонения еще с юности. Она не могла пропустить мимо себя ни одного мужчину. Говорят, это от того, что отец бил ее. От этого у некоторых женщин случаются такого рода сдвиги в сознании. Но самое удивительное то, что она любила Сэма! Он был нужен ей. Она всегда возвращалась, врала, он терпел. В конце концов, у него лопнуло терпение, и он прогнал ее.
– Она меня совсем не замечала. Я помню.
– Кэролайн была как ребенок. Какой ребенок замечает другого?
– Она спрашивала обо мне? Лора прятала глаза от племянницы.
– Ну? Тетя Лора, расскажите мне, зачем она возвращалась?
– Она сказала Сэму, что знает, где твоя школа, и что, если он не даст ей денег, она поедет к тебе. Он и так переводил каждый месяц деньги на ее счет, но, видимо, ей не хватало. Ты думаешь, мы не понимали, что ребенку нужна мать? Но Кэролайн не знала, что такое материнские чувства. Лора встала, поправила юбку.