– Нет, не правда! – сердито огрызнулась она. Ей вовсе не нравились глупые шутки Брайана. Нашел время – Он раскаленный и грязный, и я тоже. И мне хочется отдохнуть, а не тащиться до Риверсайд-драйв, чтобы посмотреть на дом, малопригодный для жилья. Побойся Бога!
Он повернул голову к противоположному окну и, не говоря ни слова, стал смотреть туда. Джейд скрестила руки на груди и, раздраженно поджав губы, устремила взгляд прямо перед собой.
Когда экипаж остановился у парадного подъезда, Джейд не пошевелилась. Брайан вышел и подал ей руку, но она покачала головой и холодно сказала:
– Иди и смотри на то, ради чего ты сюда приехал. А я подожду здесь.
– Ох, Джейд, перестань ребячиться! – возмутился он и, схватив ее за талию, грубо выволок наружу.
Еще раз поправив шляпу и резко одернув полы своей короткой жакетки из голубого льна, она прошипела сквозь зубы:
– Брайан Стивенс, если ты не прекратишь вести себя как последний глупец, я найму собственного кучера и уеду в гостиницу, а ты можешь где угодно провести ночь!
Он рассмеялся:
– Ну, моя сердитая женушка, могу уверить тебя, что сегодня спать мы будем вместе. И спать мы будем здесь – у нас дома.
Она недоумевающе смотрела на него, пока он расплачивался с кучером. Потом он взял ее под руку и повел по ступенькам к двери, которые при их приближении распахнулись. Несколько голосов – видимо, прислуга – хором воскликнули:
– Добро пожаловать домой!
Джейд почувствовала холодок недоброго предчувствия. Происходило нечто странное, и она подозревала, что это ей совсем не понравится.
Ей недолго пришлось гадать, в чем дело. Как только она увидела стоящую на середине лестницы Литу Тулейн, лицо которой сияло самодовольной радостью, Джейд все поняла – даже раньше, чем ее взгляд скользнул по холлу, заметив незнакомые обои, картины, статуи и другие украшения, которых она никогда не видела и уж определенно не выбрала бы.
Ощущая устремленные на нее взгляды, Джейд вошла в главную гостиную, огромную, словно обычная бальная зала, и почувствовала, как в ней разгорается сильнейший гнев. Комната была полностью переоформлена: на стенах были обои с ярко-красными розами и бледно-зелеными листьями, совершенно не похожие на те, которые выбрала она. На тех были крошечные белые лилии, переплетенные тонким узором плюща. На окнах висели портьеры из толстого бархата – тяжелые, уродливые. Она собиралась повесить на лето легкую, воздушную ткань, которая реагировала бы на легчайшее дуновение ветерка с реки, а осенью сменить ее на более тяжелую парчу. Посмотрев на пол, она увидела тебризский ковер, который покупала сама, и ужаснулась: эта чудесная вещь предназначалась для главной спальни, ей не место было в комнате, где будут много ходить!
Ее окружали предметы мебели, которых она никогда прежде не видела, – выбранные, конечно же, Литой Тулейн.
Она почувствовала прикосновение Брайана и содрогнулась, когда он прошептал ей на ухо:
– Это мой подарок тебе к возвращению, сокровище мое! – А потом громко добавил, всем своим видом показывая, как доволен результатом:
– Это все было тщательно запланировано в последние несколько дней перед нашей свадьбой и отъездом. Я снова нанял Лигу, потому что она согласилась взять на себя хлопоты по оформлению дома. Она же подготовила все для приема, который состоится в эту субботу. Тебе даже пальчиком шевелить не надо, дорогая: отдыхай и наслаждайся всем, как и подобает настоящей королеве!
– Все уже заказано – еда, вино, оркестр, цветы! – гордо объявила Лита. – Все наши сто двадцать пять приглашений приняты – они были разосланы вместе с извещениями о вашей свадьбе. Пришлось много поработать, но я была рада вам услужить, – добавила она, напрашиваясь на похвалу.
– Вы получите соответствующее вознаграждение, – заверил ее Брайан. – И теперь, когда моя прекрасная молодая жена могла убедиться в том, насколько вы хорошо работаете, она ни за что с вами не расстанется. Вы просто чудо, мисс Тулейн!
Правда, дорогая? – обернулся он к Джейд, напоминая, что ей следует присоединиться к его похвалам.
Джейд продолжала стоять молча… И испытывала такой гнев, какого еще за всю свою жизнь не чувствовала.
Ощутив, что она вовсе не в восторге, Брайан поспешно сказал:
– Если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь потом внести свои изменения. Главное – все приготовлено для приема.
Огромным усилием воли Джейд заставила себя высоко поднять голову, выйти из гостиной и подняться наверх. Она смотрела прямо перед собой, не желая видеть ничего вокруг себя. Зубы ее были сжаты настолько сильно, что заболели челюсти, по она была полна решимости не устраивать сцены перед Литой и слугами.
Брайан шел следом.
– Джейд, дорогая, что случилось? Разве ты не довольна моим сюрпризом? Лите пришлось очень много поработать, и я думал, что ты будешь довольна. Скажи мне, что не так?
Она добралась до главной спальни, бросила взгляд на аляповатые обои, выбранные Литой, и, как только Брайан вошел в комнату, захлопнула дверь с такой силой, что ваза, такая же уродливая, как и все вокруг, закачалась и чуть не упала на пол.
Сделав судорожный вдох, она уперла руки в бока, гневно сощурилась, презрительно посмотрела на него и прерывисто прошептала:
– Как ты мог?! Как ты мог устроить мне такое? Как ты мог у меня за спиной снова взять на работу Литу и дать ей полную волю оформлять мой дом? Брайан, я не думала, что ты можешь оказаться таким нечестным, таким… бесцеремонным!
Ее тирада заставила его немного побледнеть.
– Я… я подумал…
– Ни о чем ты не думал, кроме своего чертова приема! – бросила она ему, резко поворачиваясь и начиная нервно метаться по комнате. – Ты только посмотри на все это! Только посмотри на мебель, шторы, краску и обои! Просто глазам своим не верю!
Ее неблагодарность уже начала его злить, как и ее не слишком изящные выражения, так что он огрызнулся в ответ:
– Это не конец света! Ты можешь все переделать.
– До твоего драгоценного приема? – Она резко обернулась к нему. – За два дня можно успеть ободрать всю эту… эту невероятную безвкусицу, чтобы люди не подумали, что все это устроила я.
– Это не настолько важно.
– Не важно? – недоверчиво переспросила она. – Мне странно слышать это от тебя, Брайан. Иногда мне кажется, что тебя одно только и волнует, что подумают люди. Разве не поэтому тебе хотелось закатить пышный прием сразу же, как мы вернемся?! А то ведь люди могут оскорбиться из-за того, что мы не устроили роскошную свадьбу и не позвали их на нее!
Брайан смотрел, как она прижалась лицом к оконному стеклу, глядя на реку. Чувствуя раскаяние, он подошел и обнял ее сзади: