Читать интересную книгу ОСТРОВ. Вас защищает Таймыр - Вадим Денисов

Виктория коротко кивнула.

Поначалу берег был просто ужасный. Пампасы, да и только!

Подлесок (или как это должно называться в этих дебрях?) представлял собой гниющее переплетение никогда не просыхающих веток, усеянных колючками и острыми обломками. Прелая листва, выдающая в атмосферу такое «амбре», что впору было с противогазом ходить… Виктории было очень тяжело передвигаться по буеракам в неподходящей обуви. Молодая женщина быстро устала и постоянно отставала от вожака. Пару раз Майер с трудом сдерживался, что бы не прикрикнуть на нее. Густая колючая растительность внезапно кончилась, и они вышли на поляну, на которой рядами высились действительно огромные пальмы. Кроны свободно пропускали солнечный свет, и тени от стволов тянулись по траве короткими контрастными полосами. От зоны пальм лазутчики, крадучись, пошли по дуге, стараясь не подниматься ни на сантиметр по высоте.

Вскоре они увидели лагерь.

Четыре деревянных строения, связанных, как веник, из старых древесных стволов и накрытых парусиной поверху. Небольшая будка из серого металлического профнастила с топливными бочками сбоку – судя по всему, генераторная. Еще одна такая же, но побольше и с окнами, что-то типа штаба. Сбоку под обширным навесом – склад на открытом воздухе. Стандартная наборка строительных материалов. Штабелированные доски, листовой металл рулонами и стальной прокат различного сортамента, – заготовки для предстоящей ударной стройки. Отчего-то Сержант и не ожидал увидеть на этом острове умильного вида домик в викторианском стиле, где теснится темная массивная мебель. Там смиренно глядят на тебя головы животных и поблекшие гравюры на стенах, повсюду – вымощенные каменными плитами проходы, а в атмосфере темных комнат царит слабый, приятно вяжущий запах парафина, исходивший от старинных ламп…

В заливе, довольно далеко от берега дрейфовала, покачиваясь на слабой волне, большущая надувная лодка или катер. Что экипаж там делал, разобрать было невозможно даже в бинокль. Возились с чем-то на дне лодки, лучше не скажешь.

Слева далеко в открытое море уходил длинный мыс – низкая, поросшая густым лесом холмистая площадка, с широченным пляжем, выровненным приливами. Белая полоска прибоя виднелась в отдалении полутора километров с восточной стороны мыса. Зеленые рощицы состояли из густых зарослей колючих кустарников, над которыми изредка поднимались пальмы. Местами пальмы росли такими сомкнутыми рядами, что казалось, будто были посажены человеком. В глубине большой бухты, за правым плечом наблюдателей, поднимался одинокий холм. Его обнаженные красноватые склоны падали в мангровые заросли, темневшие у подошвы. Направо деревьев было поменьше, но какова же была там широкая лента прибрежных песков! Вот уж, «упасть – не встать»… Эти песчаные дюны шли до самой воды и уходили под нее, а прибрежная вода моря становилась мутной, приобретая беловатый цвет. Лишь вдали от берега начинались темно-голубые воды Тихого океана. Мели простирались по обеим сторонам бухты. Сама же бухта была на удивление глубока, полна темно-синей воды, лишь редкие цепочки рифов по бокам тянулись от мысов.

Ветер шумел среди редких казаурин, – древнейших деревьев, похожих издалека на родные низкие сосны с юга Таймыра.

Ближе к огромной бухте, у береговой линии деревьев обнаружился большой «начес» – вытянутая поляна, более всего похожая на взлетно-посадочную полосу, расчищаемую от джунглей вручную. Этим первобытным делом занималась группа туземных рабочих, ныне бездельничающих на перекуре.

Возле большого, но низкого костра с трех сторон сидели на корточках человек десять. Контингент был именно такой, какому и положено жить на ничейных островах Спратли – «с бору по сосенке», а лучше «с пальмы по ореху», – малайцы, китайцы и индусы.

Они снедали. Обеденный перерыв. Абсолютно все азиаты ели молча, с равнодушными лицами. Жевали, не поднимая глаз и не обращая никакого внимания на окружающих. Зато чавкали громко, зазывно… Китайцы ели свой неизменный, до оскомины анекдотов, рис из маленьких фарфоровых чашечек. Ели они по-китайски, притянув чашки вплотную к зубам, очень сноровисто, автоматически закидывали палочками в рот нехитрую снедь, заправленную дешевым соевым соусом. Малайцы не оригинальничали, они тоже трескали рис, но уже ложками. А вместо сои приправляли эту кашу соленой рыбой.

И индусы. Казалось, этим флегматичным личностям вполне уютно в земном Раю. Хотя нет… Сержант вспомнил, что в Сатья Сантана Дхарме (этим общим названием обозначаются индуизм, вайшнавизм и его шраманистические ответвления) есть представления о том, что «райский сад» располагается, на самом-то деле, на Луне (американцы якобы высаживались совсем на другое небесное тело, а про «Аполлон» нагло наврали), а индуистские божества живут на планетах, метеоритах и астероидах. Сходные представления были свойственны и античному греко-римскому языческому…

Анклав индусов располагался как бы отдельно. Вроде бы и рядом с остальными сидят, рукой дотянешься, но… межнациональная дистанция чувствовалась. Старые разборки, тысячелетние. Индусы подчеркнуто медленно жевали свернутые в трубочки маленькие блинчики «муртабу» из тонкого, почти прозрачного теста. Каждый из них по очереди тыкал ими в большущий банановый лист, куда был преобильно налит густой соус «карри» темно-коричневого цвета.

Сергей Майер, имеющий печальный опыт употребления этого жгучего соуса, занимающего передовое место в ряду «кулинарных взрывчатых веществ», с содроганием смотрел в судовой бинокль за такими дозами… Во дают, черти! У него рефлекторно сжались челюсти, страхуясь от попадания столь нечеловеческой пищи…

Лишь один индус валялся, безмолвный и неподвижный, на брезенте, наброшенном поверх каких-то деревянных ящиков и мешков, возможно с цементом, – больной, пожалуй. Никто про него не вспоминал и еду не носил.

«А может, этот человек и есть п а р и я?» – подумал Сержант.

Охранники появились позже.

Трое белых с короткоствольными пистолет-пулеметами. Потом один из них куда-то исчез, а двое остались наблюдать. Чувствовалось, что служба у них не пыльная. В их поведении не было никакой настороженности, готовности к пресечению побега или локального бунта. Рабочие на этом острове явно не буйствовали и о сопротивлении не помышляли. Потому и охрана была расслаблена, – оружие за спиной, громкие разговоры, минимум взглядов на обедающих. Куда они отсюда денутся…

Внезапно Виктория чем-то заинтересовалась и, неожиданно для Сергея, начала подползать поближе к громко беседующей охране. Майеру ничего не оставалось, как последовать за ней, царапая локти о пересохшие колючки.

А между охранниками тем временем назревала ссора, грозящая вылиться в поножовщину. Участники ожесточенно спорили, от скуки выбрав ту тему, которая была хорошо знакома обоим. Половину фраз из столь эмоционального диалога Сергей так и не понял до конца из-за обилия слэнговых выражений и специфического австралийского произношения.

Спор касался сортов пива.

– Пойми, дубина! В Австралии есть только одно настоящее пиво – «Горькая Виктория» или V.B., как мы его называем, – вещал невысокий толстяк в широкой белой панаме, – V.B. – самое потребляемое в пабах пиво на юго-восточном береге в Австралии, где, собственно, практически все нормальные австралийцы и живут. Конечно, много всяких барахловых сортов варят и в других регионах, но это не черта не значит! Там так жарко и сухо, что ты будешь пить хоть грязь из лужи, лишь бы утолить жажду!

И закончил вовсе уж надменно, сплюнув через зубы на песок:

– Короче, тамошнему народцу не до изысканного пива. Так что, передавай привет твоей Западной Австралии и Квинслэнду особо…

Его куда как более высокий оппонент с короткими волосами и обгорелой шеей нехорошо щурился, мял в руках синюю выгоревшую бейсболку, но пока терпел:

– Забудь об этом! Всем известно, что нормальное пиво на юго-восточном берегу не продается уже лет как двадцать, чтоб я лопнул! Мужчины на Юго-Востоке и в Виктории давным-давно превратились в городских пижонов, которые посасывают «шардоне» и пьют лишь слабый чай на светских вечеринках, оттопырив мизинчик и обсуждая дизайн и фасоны одежды. – решительно возражал он.

Его оппонент только хмыкнул и полез за сигаретой.

– Так и есть! Ваши мужики становятся утонченнее, заботливее, с чувством вкуса и стиля, – дохляки, в общем! Зато женщины становятся все мускулистее и агрессивнее. Дело дошло до того, что уже не отличишь одних от других! Оба пола носят аккуратненько вылинявшие джинсы, напомаженные короткие волосы и черные кожаные пиджачки, – Высокий постепенно наливался гневом, а голос его звучал все громче и громче. – Если они и пьют пиво в своей долбаной части континента, темной и грязной, то это только гнусное «деликатесное» пойло, подающееся со всякими ароматизаторами и подсластителями, типа медового или бананового пива.