У входа в дом Саб остановился, осторожно прикоснулся к двери — разумеется, заперто. Изнутри. Он ухмыльнулся, щелкнул пальцами, активируя наплечник, и без контакта открыл хиленький замок — в этот момент Саб подумал, что играть по правилам этого мирка ему уже поднадоело.
* * *
— Ты не ждала меня, женщина? — голос Саба звучал сейчас нарочито-глухо. — Ты считаешь, что у тебя есть право посягать на чужое?
— Я… не знала, что у них… были такие защитники, — голос Лидии дрожал, но почему-то в большей степени от волнения, а не от страха. — Про это тогда никто не говорил…
— Не говорил вообще, или не говорил тебе? — с издевкой произнес Саб. — Может быть, тебя не считали тем человеком, которому положено знать что-то сверх того, что ему сказали?
— Они доверяли мне, — возразила Лидия. — Они всегда доверяли мне!
Эри, Лин, и Пятый, сидя в пикапе, внимательно слушали этот разговор — и сказать, что они были удивлены, это было не сказать ничего.
— Она не боится, — констатировал Лин. — Ребят, она его совершенно не боится. Но почему?
— Да, странно, — кивнул Пятый. — У нее в комнате такая тварь, а она это воспринимает, как данность. Еще и спорит.
— Возражает, — поправила Эри. — Доверяли они ей, во как.
— И по причине высочайшего доверия моих хозяев к тебе они не отдали в свое время тебе бумаги, которые ты унесла? — Саб рассмеялся. — Именно потому, что они тебе доверяли? Кого ты обманываешь, женщина. Ты хоть знаешь, кто я?
— Ты… — Лидия запнулась. — Ты страж. Охранный механизм. Владимир много рассказывал о таких, но я не знала, что он… где-то достал одного.
Лин и Пятый ошарашено переглянулись. У Эри глаза полезли на лоб. И, кажется, даже Саб на секунду растерялся, потому что он такого ответа явно не ожидал. Однако к чести Саба сказать, опомнился он быстро.
— Ты ошиблась, женщина, — произнес он медленно. — Я существо иного порядка, призванное сохранить наследие тех, кто вступил со мной в договор. Для чего тебе имена умерших? Для чего тебе принимающее устройство? Почему, если тебе были так сильно нужны эти предметы, ты не пришла к людям, которые живут в доме, и не попросила, а решилась на кражу?
— О чем мне говорить с недалекими дураками? — в голосе Лидии вдруг зазвучала надменность. — Я взяла то, что мне требуется, и…
— И недалекие дураки мгновенно поняли, кто вор, и призвали защиту, — отрезал Саб. — Мне повторить свои вопросы, или ты ответишь, и не будешь злить меня?
«Недалекие дураки» снова переглянулись — уже с явной тревогой. Злить Саба являлось плохой идеей даже для тех, к кому Саб благоволил, а у Лидии сейчас положение было довольно шаткое — интересно, она сама осознает, что делает? И почему она, черт возьми, настолько спокойна: сейчас с ней в комнате находится бог с головой шакала, чуть не на метр выше ее ростом, и весьма сильно рассерженный, а ей, кажется, всё равно. Не понимает?
— Говори! — рявкнул Саб. — Говори, тварь, пока я не добавил твое имя в эти списки!
В комнате, судя по звуку, что-то упало, и стало тихо — ага, кажется, до Лидии стало доходить, что она делает что-то не то. Лин покачал головой, а Эри шепотом произнесла «надеюсь, он ее не убил».
— Я… я хочу исправить свою ошибку, — голос Лидии дрожал, он стал испуганным. От бравады не осталось и следа. — Я хочу вернуть Веню. Я…должна… должна всё исправить…
— Что исправить? — неприязненно произнес Саб. — Сядь, возьми себя в руки, и говори.
* * *
— Господи… — Эри потрясла головой. — Какая мерзавка… Ребенка… вот так…слов нет, просто слов нет…
— Ты вроде бы не любишь детей, — напомнил Лин.
— Причем тут люблю или не люблю? Может, и не люблю, но сунуть в машину годовалого малыша, и устроить намеренно аварию, чтобы доказать что-то мужику — это уже совсем перебор, — Эри поежилась. — Ужасно. Она ведь его, по сути, убила.
— Тихо, — шикнул Пятый. — Давайте дослушаем.
— Я попросила сохранить, что осталось… и эти люди… которые в списке… это фамилии вечных, у них есть секрет бессмертия! Ну, может, они и не вечные, но секрет точно есть, и Креусы про это знали! Да, я нашла Креусов, уже давно, стала работать для них, и просила… я тогда еще просила… почему они не захотели делиться со мной?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Креусы мертвы, — жестко ответил Саб. — У них не было секрета бессмертия.
— Мертвы? — Лидия расхохоталась. — Нет, они не мертвы. Они ждут. Они всё ещё там, и ждут, когда придут те, кто способен вернуть их, и сделать бессмертными! А мне они не захотели давать секрет… сволочи… жадные сволочи! Я хочу сама найти бессмертных, и попросить их, чтобы они помогли нам! Но это тайна! Тайна, понятно? Про это никто не должен знать! Я буду счастлива, с Венечкой, мы будем счастливы, я никогда его от себя не отпущу!..
— Что лежит в твоей коляске, женщина? — спросил Саб без всякого выражения.
— Кукла, — неохотно ответила Лидия. — Кукла из воска, я много лет делала ее сама. И сердце. Мое сердце. Сердце… Венечки.
Саб промолчал.
— Не забирай у меня эти бумаги, — вдруг попросила Лидия. — Прошу тебя. Я столько лет… я не должна была так поступать… но я… я хочу всё исправить. Я могу заплатить! — вдруг крикнула она. — Сколько скажешь! У меня есть деньги, много денег!
«Только бы Саб ей не сказал, куда именно, и как именно она эти деньги может себе засунуть, — с ужасом подумала Эри. — Если он действительно разозлился, то он же может».
Однако, против ее опасений, Саб повел себя неожиданно.
— Бери бумагу, и переписывай, — сказал он довольно мирно. — Утром вернешь папки тем, кто их хранит, и принесешь свои извинения. Принимающее устройство я заберу у тебя сейчас.
— Спасибо, спасибо, — Лидия, кажется, растерялась, она не ожидала такого развития событий. — Я извинюсь, правда, я не хотела… просто я тоже… я старею, а Венечка, он же маленький, и мне с каждым годом всё труднее…
— Меня это не касается, — равнодушно произнес Саб. — Но почему ты решила, что эти люди — бессмертные? Они давно мертвы.
— А вот и нет, — возразила Лидия. — Это доказали Креусы. Там есть фамилии людей, которым по триста лет. Они, наверное, и сейчас живы. Я найду их, я упаду им в ноги, и буду просить, чтобы… чтобы они спасли моего мальчика…
— А приемник ты зачем сперла, дура? — не выдержал Саб.
— Музыку хотела послушать, а он сломан, — Лидия вздохнула. — Не знаю, зачем взяла. Прости, хранитель.
— Больше так не делай, — строго произнес Саб. — Я передам, чтобы тебя ждали утром. И если ты еще раз вздумаешь сделать что-то такое, я приду снова. И не буду уже таким добрым, как сегодня. Вот эта вещь называется уас, Лидия. И отправить тебя туда, куда ты отправила сына, я с его помощью могу за долю секунды, ты поняла? И учти, я не хранитель.
— А кто ты?
— Бог смерти, и я тебе настоятельно рекомендую держаться от меня подальше.
* * *
— Ну хоть трансивер забрал, и на том спасибо, — покачал головой Лин. — Может, и впрямь завтра остальное принесет. Я, правда, не очень понял, зачем ты ей разрешил бумаги до завтра оставить…
— Да чтобы посмотреть, что она дальше будет делать, — невозмутимо объяснил Саб. — Неужели тебе не интересно?
— Интересно-то оно интересно, но… — Лин задумался. — Она сказала, что Креусы не мертвы? Это как?
— На днях узнаем, — Саб усмехнулся. — Это действительно… ммм… любопытно получается. Более чем любопытно.
— Слушай, может, ты это зря? — спросил Пятый. — Да, она действительно подстроила аварию, в которой погиб ее собственный сын. Да, она хотела шантажировать этим мужа. Но, согласись, она после сделанного поехала крышей, и, скорее всего, бесповоротно. Будет нормальная женщина таскать с собой коляску с куклой, в которую запихнуто мумифицированное сердце ее же ребенка? Конечно, нет!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Меня больше смутил мясницкий нож, который лежит рядом с куклой в этой коляске, — заметил Саб. — Гораздо более страшная штука, правильно ребята сказали, что она опасна. Кстати, когда я вошел, она первым делом за этим ножом и полезла, но успеть, конечно, не смогла бы.