Читать интересную книгу Идеальная жизнь - Джоди Пиколт

К коллегам из университета обращаться было неловко, и в моем кабинете тоже не спрячешься — Алекс будет искать меня там. Позже я вспомнила слова, которые ты произнес в ту среду утром, вспомнила твой взгляд в ресторане «Ле Дом». Я знала, что ты меня впустишь. Наверное, я знала об этом еще до того, как сбежала из дома, поэтому стала ждать на углу автобус, который отвезет меня в Резеду.

Твой дом уместился бы в одной нашей комнате, а деревья на лужайке перед ним находились на разных стадиях вымирания, но еще никогда я не видела такого уютного дома. Теплый желтый свет струился на крыльцо. И, вступив в круг этого света, я почувствовала себя защищенной от всего и всех.

Я даже не успела постучать, как ты открыл дверь. Похоже, ты совсем не удивился, когда увидел меня, как будто давно этого ждал. Ты завел меня в крошечную прихожую и закрыл дверь. Казалось совершенно естественным, что ты, не говоря ни слова, осторожно ощупал мою спину, ребра, ноги, задерживаясь на тех местах, где у меня остались синяки. Ты чувствовал их сквозь ткань моей рубашки, как будто ощущал изменения температуры, идущие от боли.

И когда ты, Уилл, закончил, то посмотрел на меня. Твои глаза были такими же черными, как у разгневанного Алекса. Я тоже не сводила с тебя глаз, не зная, как и с чего начать.

Но мне и не пришлось ничего говорить. Ты заключил меня в объятия, и твое сердцебиение стало отмерять время. Я, сжав кулаки, замерла в объятиях другого мужчины.

— Касси, — прошептал ты мне в волосы. — Я верю тебе.

На улице заухала сова. Я закрыла глаза, окунулась в твою веру и дала волю слезам.

1993

Давным-давно, еще во времена возникновения мира, в деревне у огромного валуна жили шесть молодых женщин. Однажды, когда их мужья ушли на охоту, женщины, как обычно, отправились копать травы. Какое-то время они выкапывали корешки палочками, как вдруг одна из них нашла новое растение.

— Идите попробуйте, — позвала она подруг. — Очень вкусно.

Через несколько минут уже все ели сладкий лук. Он был таким вкусным, что они лакомились им до самого заката. Наконец одна из женщин взглянула на потемневшее небо.

— Лучше нам поторопиться, пора готовить ужин, — заметила она, и они отправились домой.

Вечером вернулись усталые, но счастливые мужья — каждый убил по пуме.

— Откуда такой отвратительный запах? — спросил один из мужчин, стоя на пороге хижины.

— Наверное, еда протухла, — предположил другой.

Но когда они наклонились, чтобы поцеловать своих жен, то поняли, кто источает этот отвратительный запах.

— Мы нашли новую съедобную траву, — похвастались жены, сияя от радости, и протянули мужьям лук. — Попробуйте.

— Ужасно пахнет, — ответили мужья. — Мы не станем это есть. И вы не останетесь с нами в одной хижине, пока от вас так воняет. Придется вам сегодня спать на улице.

Что ж, пришлось женам собрать вещи и отправиться спать под открытым небом.

Когда на следующий день мужья пошли на охоту, жены вернулись на то место, где нашли дикий лук. Они знали, что их мужьям не нравится этот запах, но лук был таким вкусным, что жены не смогли удержаться и съели его. Насытились и разлеглись на мягкой красной земле.

Вечером вернулись с охоты сердитые, раздраженные мужья. Сегодня они ничего не поймали.

— От нас воняло вашим луком, — обвинили они, — поэтому животные разбежались. Вы во всем виноваты!

Жены не поверили им. И вторую ночь они спали на улице, и третью — так прошла неделя. Жены продолжали есть вкусный лук, а мужья не могли поймать ни одной пумы.

Взбешенные мужчины накричали на своих жен:

— Убирайтесь отсюда! Нет сил терпеть вашу луковую вонь.

— Но на улице мы не можем уснуть, — возразили жены.

На седьмой день женщины, когда пошли копать лук, прихватили с собой плетеные веревки. А одна жена — и свою малышку дочь. Они взобрались на высокую скалу рядом с деревней и повернулись лицом к заходящему малиновому солнцу.

— Давайте бросим наших мужей, — предложила одна из жен. — Я больше не хочу жить со своим мужем.

Все женщины согласились.

Старшая жена встала на валун и произнесла магическое слово. Потом бросила веревку в небо, и она одним концом зацепилась там за облако. Остальные жены привязали веревки к свисающему концу, а после встали на потрепанные концы своих веревок и медленно начали взбираться, раскачиваясь в небе подобно звездочкам. Они кружились, пролетая мимо друг друга, поднимаясь все выше и выше.

Жители деревни видели, как жены взбираются на небо.

— Вернитесь! — кричали люди, когда они пролетали над деревушкой.

Но женщины и малышка продолжали подниматься.

Вечером вернулись голодные, одинокие мужья. Они пожалели, что прогнали своих жен, и один из них предложил последовать за женщинами, воспользовавшись той же магией. Они схватили веревки и вскоре уже взбирались на ночное небо.

Жены оглянулись и увидели своих мужей.

— Может быть, подождем их? — равнодушно спросила одна.

Но остальные стали кричать и качать головами.

— Нет! Они прогнали нас! Не позволим им себя догнать! — Они танцевали и раскачивались на своих веревках. — На небе нам будет лучше.

Когда мужья приблизились настолько, что могли их услышать, жены велели им остановиться, и мужчины замерли там, где были, чуть позади своих жен.

Так жены, которые любили лук, остались в Небесной стране. Они до сих пор живут там, семь звезд, которые мы называем Плеядами. Самая крошечная — дочь одной из женщин. А мужья, которые не хотят возвращаться домой без жен, остались чуть в стороне — шесть звезд из созвездия Тельца. Можно увидеть, как они освещают своих жен, жалея, что все так обернулось.

Индейская легенда

Глава 20

В темноте, сжимая благословенный лекарственный узелок, Касси рассказывала историю своей жизни. Она говорила всю ночь. Временами Уилл только смотрел на нее, временами сжимал в объятиях, когда она плакала. Когда она замолчала, Уилл вздохнул и откинулся на спинку своего практически нового дивана, болезненно ощущая неловкое, удушающее молчание. Касси сидела, опустив голову и свесив руки между коленями.

Уилл сам не знал почему, но был уверен, что Касси обязательно появится на пороге его дома. И еще до того, как она разгладила рубашку на своем животе, он уже знал, что она беременна. И понимал, что именно он должен ее укрыть. Но что ему не удалось понять, так это то, почему даже теперь она переживает из-за того, что Алекс будет страдать.

— Я вынуждена на время уйти, — неожиданно подала она голос. И едва заметно кивнула, как будто до сих пор пыталась убедить себя в правильности этого поступка. — Сейчас конец февраля, рожать мне в августе.

— Я могу ошибаться, — осторожно произнес Уилл впервые за несколько часов, — но мне кажется, что Алекс не станет просто сидеть и полгода ждать.

Касси подняла на него глаза.

— Ты на чьей стороне? — спросила она.

Беда была в том, что у Алекса достаточно денег и возможностей, чтобы найти ее где угодно.

— Мне нужно место, — размышляла Касси, — где бы он не догадался меня искать.

И только тогда Уилл понял, почему духи привели к нему Касси неделю назад у церкви Святого Себастьяна. Он представил покрытые толем хижины, служившие в Пайн-Ридж жильем, ивовые каркасы парилен, которыми, словно скелетами мифических животных, были усеяны равнины. Как и все остальные, правительство, по сути, забыло о существовании народа сиу; большинство американцев даже представить не могут, что люди до сих пор живут в таких условиях. В сущности, резервация существовала словно на другой планете.

Уилл прислушался к болезненному, прерывистому дыханию Касси и повернул ее руку ладонью вверх, как будто умел читать будущее.

— Мне кажется, — негромко сказал он, — я знаю, что тебе нужно.

Поэтому, пробыв в Лос-Анджелесе всего две недели, Уилл Быстрый Конь сел на самолет и направился в то место, которое ненавидел больше всего на свете.

Когда он прибыл в Денвер, чтобы пересесть на другой самолет, у него ком стоял в горле и кружилась голова. Он уже представлял себе красную пыль резервации Пайн-Ридж и индейцев с отрешенными взглядами, которые ждут, пока она пронесется мимо. Он смотрел в поцарапанный иллюминатор, ожидая увидеть — хотя они появятся не раньше чем через час, — острые каменистые иглы Блэк-Хиллс. Он представил, как они вспарывают брюхо небольшому самолету, из которого вываливается серый и красный, как вино, багаж.