Я замолчала, глядя в полупустую чашку.
– Хочешь об этом поговорить? – тихо спросила Ирина. – Волнуешься?
Я кивнула и мучительно покраснела, не зная, что и как спросить. Ирина вздохнула, положила руку на округлившийся живот и задумчиво улыбнулась.
В её взгляде не было отголосков страха или неуверенности, и одно это немного меня приободрило. Ей не страшно было вспоминать. В её мысли я заглядывать постеснялась, но эмоции чувствовала. Нежность и смущение, тихая радость, волнение за малыша.
– Знаешь, я тоже очень волновалась. Когда я только поступала в Институт, родители сообщили, что присмотрели мне выгодную партию, и, как только я окончу обучение, мы сыграем свадьбу. Это было так странно и страшно. Как меня примут в новом доме, будут ли слуги меня слушаться, доверят ли мне вести счета или будет отдельный управляющий, как ко мне отнесётся муж, в конце концов. Управлению поместьем и ведению хозяйства, как и светским беседам и прочим необходимым вещам нас обучали в стенах института, но общаться с навязанным мужем мне предстояло учиться самой, и это пугало до дрожи в коленях. Сколько ходит жутких историй о том, что происходит за дверьми спальни…
Я поёжилась, а Ирина понимающе хмыкнула.
– Так было ровно до того момента, как я познакомилась с Ильёй. Открытый, надёжный, он всегда умел меня рассмешить, да и сейчас ему это легко удаётся, – улыбнулась Ирина. – Я его полюбила… И все страхи ушли. Я ему доверилась, потому, что так было правильно, потому, что он понимал и любил меня. И, знаешь, я не жалею об этом.
Ирина подняла на меня глаза.
– Не нужно ничего бояться. Всему, что надо, твой муж научит тебя сам, и, поверь, обязательно сделает так, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты вспоминала время, проведённое с ним, с улыбкой и нежностью. Саня заезжала ко мне на днях, рассказывала, что при дворе болтают всякое. Не слушай их. Это от зависти и бессилия. Александр выбрал тебя, значит, ему нужна именно ты, такая, какая есть. И когда в следующий раз злые языки будут болтать то, о чём не имеют ни малейшего понятия, вспомни, что он с тобой, а не с кем-то из этих пустоголовых куриц.
Я фыркнула, услышав столь нелестное сравнение, а Ирина охнула.
– Толкается! Хочешь потрогать? Клади руку…
Вспомнив, как Александр почувствовал беременность Светланы, я осторожно приопустила щиты и прислушалась к своим ощущениям. Действительно, если специально обращать на это внимание, то рядом с Ириной я замечала отголосок чьего-то присутствия, тень эмоций.
Малышу явно нравилось слушать мамин голос, было тепло и уютно, но, похоже, ребёнку не нравилось, что Ирина долго сидела в кресле. Я улыбнулась и озвучила подруге свои наблюдения. Та охнула и поспешно встала, решив, что лучше прогуляется моего ухода, раз малышу не нравится сидеть.
К Ирине за мной заехала леди Ляля, а со следующего дня у меня просто не осталось времени, чтобы о чём-то переживать и волноваться. Мои девушки, а порой и Эдвард с помощниками не оставляли меня ни на минуту, мой день был расписан по часам.
Началось всё с подборки и заказа «малого набора» женских масок – каких-то обязательных пятьдесят штук, ни одна из которых не повторяется и каждую нельзя надевать более двух раз.
С этого дня я на всех встречах и мероприятиях, касающихся моей свадьбы и коронации, прятала лицо под маской. Приходилось подбирать платья так, чтобы не появляться в одном и том же в маске и без маски.
Отдельное волнение доставила примерка свадебного наряда и заказ нового гардероба. Потом меня ждали туфли, уход за волосами и кожей, заучивание регламента церемонии бракосочетания и коронации. Что можно и что нельзя делать и говорить, к кому обращаться, куда смотреть и как стоять, когда можно и нельзя улыбаться. Даже я, привычная к строгим правилам и порядкам, приходила в ужас от этого церемониала.
Через неделю Александр поймал меня на выходе из своего кабинета – я как раз собиралась мчаться на встречу с церемониймейстером и на очередную примерку. Повинуясь жесту Его Величества, все помощники покинули кабинет, мы остались вдвоём.
«Ты так встревожена, душа моя. Я могу что-то для тебя сделать?»
«Давай всё отменим», – поддавшись порыву, вздохнула я.
«Даже не думай!» – строгая мысль Александра отрезвила. – «Ну, рассказывай, чего ты боишься?»
«Что что-то пойдёт не так. Что я не справлюсь. Забуду слова, оступлюсь, опозорю тебя…»
«О, Боги! Ну скажи на милость, как ты можешь меня опозорить? Я даже представить не могу, что нужно для этого сделать».
Я прерывисто вздохнула, чувствуя, как тревога понемногу отступает. В самом деле, что это я? Слова и порядок церемонии я могу подсмотреть в мыслях окружающих, ходить я научилась всего год от роду, а в три уже танцевала и делала реверансы согласно взрослого этикета. С чего бы мне спотыкаться на ровном месте?
Александр фыркнул, следя за моими мыслями, развернул к себе и, проведя тыльной стороной ладони по щеке, заставил посмотреть на себя.
«Лира, я люблю тебя. И дело не только в связавшей нас магии Истинных Половинок Души, и уж точно не в каких-либо земных ритуалах. Это лишь формальность, дань традициям и чувствам простых людей. И что бы ни случилось, я всё равно буду любить тебя. Ты справишься. Мы справимся».
Его уверенный взгляд, тёплые руки, уютные мысли давали ощущение защищённости. Я попала в плен его глаз, не могла отвести взгляд от строгого лица. Сердце билось всё тяжелее, казалось, от Александра исходит некая сила. Мы справимся.
«Мы обязательно со всем справимся, душа моя. Моя маленькая птичка, моя леди, моя королева. Любимая…»
В голове не осталось мыслей, взгляд против воли скользнул к губам наклонившегося ко мне Александра. Когда они изогнулись в улыбке, сердце пропустило удар, и в следующий миг Александр поцеловал меня, не дав опомниться.
Тихий стон вернул меня в реальность, а в следующий миг пришло понимание, и лицо опалило жаром. Это я стонала? Боги!
«Всё правильно, душа моя, так и должно быть. Ты просыпаешься, и это восхитительно».
Александр выглядел довольным, его глаза блестели, и я опустила взгляд, судорожно отправляя платье. Если он так говорит, и раз ему так понравилась моя реакция, значит, этого не нужно стыдиться?
«Ни в коем случае».
Я улыбнулась, а Александр, зайдя мне за спину, быстро поправил причёску.
– У тебя тоже волосы растрепались, – чуть смущённо пробормотала, припомнив, как сама же запустила в них пальцы.
– Поможешь? – Александр с тёплой улыбкой и всё тем же довольным блеском в