– – Алтонгирел всё-таки очень странный человек, – – говорю я Азамату.
Он уже вынырнул из мира грёз и внимательно и серьёзно следит за происходящим на «арене» .
– – М-м? – – откликается он, видимо, не желая отвлекаться. – – Он прекрасный проводник воли богов.
А дальше начинается собственно бой. Насколько я могу понять, у борцов задача не столько надавать сопернику, сколько увернуться от его ударов. Во всяком случае, попадают они друг по другу крайне редко и, видимо, не очень больно, зато мечутся, как бешеные: прыгают, кувыркаются, изгибаются... Ещё у них есть совершенно чумной удар ногой по голове, который, к счастью, ещё ни разу ни одному из этой парочки не удался, потому что второй всё время подныривает. Время от времени эти удары сыплются подряд с обеих сторон, так что получается и вовсе танец какой-то: пинок-нырок-пинок-нырок, и так в противофазе. Алтонгирел ходит вокруг них почти вплотную, периодически перегораживая нам весь вид своим халатом.
– – Бойонбот кой-чему научился, – – бормочет Азамат. – – Но устаёт быстро...
В итоге Тирбиш побеждает: сбивает противника с ног. Бойонбот, впрочем, не выглядит расстроенным. Подбегает к Азамату тяжело дыша, на ходу стаскивает маску, улыбка до ушей.
– – Видели, сколько я продержался?
– – Да, молодец, тебе очень хорошо удаётся...
Дальше сыплются термины, видимо, названия приёмов. Азамат очень подробно разбирает весь раунд, и как он только помнит, кто там что сделал...
Следующим номером Тирбиш довольно быстро укладывает Ахамбу, и тот не подходит к Азамату, а просто присаживается у стены.
– – Слишком осторожничать стал, – – качает головой Азамат. – – Жаль, жаль...
Следующим номером Эцаган выносит Тирбиша, который, как и Бойонбот, совершенно не расстраивается по этому поводу, они даже исполняют какой-то муданжский аналог рукопожатия: сцепляют локти и кружат на месте в знак примирения.
Впрочем, Эцаган в следующий тур не переходит: его после долгой схватки почти на равных побеждает Дорчжи. Ну, тут я скорее удивлена, что Эцаган так долго держался, он ведь такой щупленький по сравнению с этим шкафом. Хотя ловкий, конечно.
Дорчжи также вышибает Бозорху и запасного повара, который, кстати, ни фига не зашёл за своими таблетками. Надо будет его отловить.
У Гонда сломана рука, и он отказывается участвовать, и правильно. Хоть в чём-то парень разумный. Так что Дорчжи сцепляется с Орвоем и проигрывает. Азамат очень сердится, подзывает его и долго отчитывает, что, дескать, расслабился, решил, что самый крутой, и по невнимательности пропустил роковой удар. Дорчжи понуро кивает. Тем временем из следующего поединка выходит победителем неизвестный мне парень, похожий на...
– – Кто это? – – спрашиваю у Азамата.
– – В смысле как кто? Тебе имя назвать? – – лукаво улыбается он.
– – В смысле, мне кажется, что он похож на мужа Эсарнай.
– – О, ты заметила? Обычно земляне нас вообще друг от дружки не отличают.
– – Это как это? – – говорю. – – Вы же все разные.
Азамат смеётся.
– – Эндан – – брат Экдала, но они поссорились несколько лет тому, так что постарайся при нём его не упоминать, обидится.
– – А кто из них Эндан, а кто Экдал? – – не понимаю я.
Азамат снова хитро улыбается. А, это от меня таким образом скрывают имя. Прекрасно. Остаётся только покачать головой.
Эндан-Экдал проигрывает Хранцицику (вот уж от кого я не ожидала такой прыти!), и теперь он вцепился в Ирнчина не на жизнь, а на смерть. Бой длится минут пятнадцать, всем уже скучно.
– – Их надо растаскивать, – – говорит Азамат. Алтонгирел, как раз оказавшийся к нам лицом, по ту сторону единоборцев, поднимает вопросительный взгляд на Азамата. Тот машет ладонью из стороны в сторону, дескать, разгоняй. Духовник открывает было рот, но тут, изогнувшись аки змея, Ирнчин каким-то хитрым ударом по лодыжке сваливает Хранцицика на обе лопатки. Красные и потные, они довольно формально сцепляют локти и расходятся, вставая в круг с прочими борцами. Под руководством Алтонгирела все вместе возносят хвалу богам и обещают приложить по двенадцать раз столько усилий, сколько они вложили в свою битву, чтобы Муданг процветал.
Когда все расходятся из зала, Алтонгирел приближается к нам.
– – Слушай, Азамат, с этими двумя надо что-то делать. Так не может продолжаться, они каждый праздник портят.
Азамат пожимает плечами.
– – А что мы-то можем сделать? Вот доберёмся до Муданга, может, там что-нибудь разрешится.
– – Ну да, жди, – – мрачно кивает Алтонгирел.
– – А что они не поделили? – – спрашиваю.
Алтонгирел фыркает.
– – Женщину, что ж ещё. Привечает, сучка, обоих, никак не определится. Я уж с ней и так, и эдак...
Мне страшно представить задушевный разговор в исполнении Алтонгирела. А он продолжает развивать мысль:
– – Ты бы, кстати, с ней поговорила, когда там будем. Может, тебя послушается.
– – А что я ей скажу? Может, она и правда выбрать не может, – – не нравится мне эта идея.
– – А ты бы сама кого выбрала? – – спрашивает Алтонгирел.
– – Азамат, – – говорю, тыча пальцем в духовника, – – это провокация.
Он усмехается.
– – Да ладно, скажи уж. Нам ведь интересно, как вы, земляне, судите.
– – Мы, земляне, и я лично – – это очень разные вещи, – – говорю сухо. – – Если вас уж так волнует этот вопрос, то мне лично больше приятен Ирнчин, хотя бы потому, что он производит впечатление человека, хорошо делающего своё дело.
– – Ты всё злишься на Хранцицика за Эцагана, – – говорит Азамат.
– – Конечно, злюсь, – – говорю. – – А чего он лезет туда, где ничего не понимает? Хорошо хоть, не навредил.
– – М-да, – – кривится Алтонгирел. – – Это вряд ли будет аргументом для нашей самки.
– – Тебе пойдёт быть немного добрее, – – весело говорит ему Азамат.
Духовник кривится ещё сильнее.
– – Чем советовать, лучше бы поразмялся. Я что-то вообще не помню, когда ты тут был последний раз.
– – Недели две не был, – – припоминает Азамат, снимая куртку и извлекая у неё из кармана кожаные перчатки. Алтонгирел вытряхивается из халата, глядя на меня пустым взглядом.
– – Смотреть будешь? – – спрашивает наконец.
– – Если никто не против... – – говорю. Мало ли, может, он меня стесняется.
– – Смотри-смотри, – – говорит. – – И пусть твоими глазами боги смотрят, – – с этими словами он поводит рукой у меня перед лицом, очень близко, а потом разворачивается и отходит в ту часть зала, где шли поединки. Азамат уже там, в маске и перчатках. Они, я так понимаю, нужны, чтобы противнику было не противно. Ну или богам...
Азамат и Алтонгирел сходятся беззвучно, спокойно, медленно переступая. А потом вдруг вместо людей я вижу только вихри, мелькающие настолько быстро и ритмично, что у меня в глазах рисуется фрактал, а в воздухе стоит тоненький свист и тихое шарканье ног по полу.
Так же внезапно снова возникает картинка: Алтонгирел врезается спиной в стену, Азамат конденсируется из воздуха сбоку от него, лицом ко мне. Одной рукой он придерживает свою косу.
– – Сильно ушиб? – – спрашивает.
– – Нет, ничего, – – говорит духовник, отлипая от стены и переводя дыхание. – – Я, правда, привык, что ты волосы убираешь, а не используешь в качестве дополнительной конечности.
Он потирает грудь по диагонали – – видимо, как раз так коса пришлась.
– – Знаю, что привык, – – говорит Азамат насмешливо. – – Отвыкай. Ты ведь хочешь совершенствоваться?
Алтонгирел кивает, и схватка возобновляется. То ли они устали, то ли мои глаза привыкли к скорости движения, но теперь я иногда вижу отдельно мелькающие конечности и лица, или хотя бы два более-менее цельных пятна вместо разрозненных мазков.
Второй раунд заканчивается ещё быстрее, Алтонгирел прокатывается несколько метров по полу, медленно садится и тяжело дышит. Азамат тоже немного запыхался. Подходит к духовнику, приседает на корточки.
– – Всё, – – хрипло говорит тот. – – Хватит на сегодня.
– – Тебе надо поработать над обзором, – – советует Азамат. – – Ты не видишь меня, когда разворачиваешься.
– – А как, как?! – – восклицает духовник, с трудом вставая на ноги.
– – Головой надо быстрее крутить, – – смеётся Азамат и дальше что-то ещё объясняет, чего я не понимаю, а потом переходит к наглядной демонстрации: разворачивается на месте, да так быстро, что я как будто вижу его сразу со всех сторон.
Алтонгирел поджимает губы с видом упёртой решимости. Он этот приём победит...
Я слегка встряхиваюсь, чтобы прогнать застрявшие в сетчатке призраки движений, и мужчины меня замечают.
– – Насладилась? – – спрашивает Алтонгирел, и я киваю, поскольку обнаруживаю, что где-то забыла голос.