«Справимся, ты же знаешь» — успокоил Каин, словно касаясь меня мысленной рукой. И ведь полегчало.
Вместе мы направились прямо к вооруженной армаде Багрота. Шиасад притащил сюда все свои лучшие машины — многоногие, сверкающие, скрипящие. Сидевшие внутри воины фонили страхом. Даже будучи защищенными металлическим каркасом и закаленным стеклом они боялись. Меня. Каина. Того, что могло быть дальше.
Король уже вышел наружу и гордо демонстрировал всем свою ношу. Необычный куб с прозрачными гранями, от которого исходило фиолетовое сияние.
— Вижу, вы справились с Тиамат. Но не стоит надеяться, что вам удастся одолеть меня. Никаких хитростей, передайте сюда предательницу-воровку и подчинитесь воле народа песков. В таком случае я пощажу ваши жизни! — прокричал он с улыбкой. Несколько матерых львиц теснее сплотились вокруг него, готовые отдать жизнь за своего повелителя.
«Зга»
Настоящая? Ух ты. Как он, интересно, ее достал со дна моря? Опередил инемонов… Ай, неважно.
— Шиасад-ан-Маару, мы договаривались об окончании войны, — сказала я, вставая на драконьей голове. Чтобы меня слышали все, включая собравшихся позади гвардейцев Аттиса и волков, Каин транслировал мои слова каждому в голову.
— Какие могут быть переговоры с проигравшим? Я добр. Я забуду о нанесенных вашим родом оскорблениях, если вы оба — проклятый император и его женщина — поклонитесь мне.
Как он уверен в своих силах. Думает, мне нужна Зга? Или верит, что сам сможет ею управлять?
Но сила в руках одного — бессмысленна.
Харрук в образе волка пробежал мимо нас, неся на спине несопротивляющуюся Тиамат. Ее истинный жадно бросился вперед, чуть не позабыв о приличиях. Приблизился. Схватил ее за волосы, развернул к себе.
И замер, не понимая ровным счетом ничего.
— Что вы с ней сделали? — пробормотал Шиасад, отпуская мою всхлипывающую мать, и та отпрянула, ища защиты на груди Харрука.
— Ничего.
Мой голос теперь звучал лишь в его голове.
— Просто попросила супруга воспользоваться силами и убрать немного лишнего. Татьяна Ларина ничего не помнит о своей прошлой жизни. Я не смогла забрать ее жизнь — это бы привело к гибели множества невинных жизней, связанных с нею. Теперь она обычная женщина, которая начнет свою жизнь заново. Она свободна от тебя.
— Ты не могла… Тиамат… Она была так прекрасна в своем безумии!
— Она умирала. Вы не смогли самостоятельно избавиться от ненависти. Она настолько отравила ваши разумы, что вы были готовы утопить две страны в крови и насилии!
Шиасад дернулся, закусил щеку, пытаясь привести мысли в порядок.
— Если это так, значит… Значит, я могу сохранить ей жизнь? Она снова меня полюбит. Это прекрасная новость!
— Скорее всего. Но есть один нюанс.
Я мрачно сощурилась, гадая — поймет он или нет? Кажется, понял. Оцепенел. Вцепился в куцую бородку, закрыл руками голову, будто это могло помешать Каину проникнуть внутрь и вырвать все дурное с корнем. Шиасад не хотел терять себя.
Он дал армаде команду стрелять на поражение, а затем схватился за коробку Зги. Жалкий трус!
— Довольно! — взревел Каин, одним голосом подавляя присутствующих.
А я спрыгнула вниз, принимая свой второй облик. Темные крылья с лазурной и изумрудной окантовкой возникли за спиной, ловя редкое дуновение ветра. Меня переполняло чувство триумфа. Никаких сомнений, только вера в свои силы и силы меток.
Не знаю, задумали ли это предтечи, заблудившись в перипетиях своих экспериментов, или я просто была главной героиней этой истории, которой все же суждено спасти мир, но метка Фиралиса завершила трансформацию. У Тиамат была своя теория. Перед тем как попрощаться со своим прежним Я, она сказала:
— Не хочу помогать врагам, но и Шисси не должен победить. В полукровок заложен особый потенциал. Мы вбираем в себя облик своих самых близких, горячо любимых мужчин. Я не смогла использовать эту особенность, а вот у тебя истинных много. Помнишь, жители Багрота ждут второго пришествия?..
Это могло быть совпадением.
Барельеф вполне мог изображать одну из наших предшественниц, или создатели всего сущего были сложными метаморфами, передавшими эту особенность своим потомкам, хоть и в урезанном виде. Главное, что подействовало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Застыли все: и воины Шиасада и степной народ, слышавший легенды соседей.
Я опустилась прямо перед королем, изящно — как учил Вэнь — переступив лапами, глядя на его охрану. Львицы побросали оружие и упали ниц.
— Слушайте, гордые жители песков. Внемлите моему слову, — мой голос резонировал в головах собравшихся. — Вы так долго ждали возвращения предтеч… Вас так долго обманывали… Но теперь все изменится. Я пришла, и я говорю — Шиасад-ан-Маару лже-король!
— Что? Да как ты смеешь! — взвыл старый лев. — Встаньте! Это иллюзия, обыкновенный обман…
— Он скрывал от вас свою болезнь. Скрывал наследника, что более него достоин трона. Он развязал эту войну лишь за тем, чтобы исцелить свою гниющую плоть! Ему плевать на вас!
Шиасад часто дышал, переводя взгляд то на меня — крылатую лисо-драконо-волчицу, то на свою единственную любовь. Тиамат жалась к боку Харрука с печальным и сочувствующим видом. Она чувствовала связь с ним, но не знала, как быть. Ее разум был чист и невинен.
И скоро таким же станет разум ее второй половины.
— Ты будешь жить. Искупишь свои грехи честным трудом, — Я спокойно встала между ними.
— Богиня? Что за бред… Думаешь, тебе кто-то поверит, учитывая, что ты дочь мошенницы и убийцы? — с пожелтевших губ короля слетали капли слюны, он заходился в ненависти. — Ты просто дрянная девчонка! Твое место под мужчиной, и только там ты можешь открывать рот!
Рывок ко мне. Не успел Шиасад сделать и двух шагов, как его сбили собственные подданные. Скрутили. Подтащили к черному дракону, укрывшему меня лапой, преданно кланяясь и моля о пощаде.
«Забудь все, — уловила я краем сознания. — Забудь. Ты больше не правитель южной страны» — и лев обмяк под сочувственный "ох" своей ненавистно-любимой жены. Не буду заранее радоваться. Посмотрим, сколько продержится этот ментальный блок.
Если повезет среди жителей Независимого города появится новый мужчина.
— Ох, сколько же народа надо будет убедить в правильности этого решения, — пожаловалась я вполголоса Харруку.
И вот Аттис подвел к границе нервничающего Логоса в традиционном багротском наряде — расписной кожаной жилетке, шароварах и бусах из радужных клыков зулу. Тиамат радостно бросилась к мальчику, и тот объявил из ее объятий:
— Я — Логос-ан-Маару Первый! Законный наследник престола, носитель чистой крови королей, благословленный предтечами. Есть ли среди вас те, кто не верит моим словам? Кто сомневается в моем происхождении?
— У него взгляд настоящего короля, клянусь честью! — пробасил Варбериан, подмигивая мне. Туры за его спиной согласно замычали. Что ж, с такими аргументами невозможно было спорить. Один за другим багротцы покидали свои боевые машины, повторяя: «Слава молодому льву! Слава новому королю!».
Логос сглотнул слюну и тоненько выкрикнул:
— С этого момента война между нашими народами завершена! Да будет эра великого единения!
Эпилог
— А обязательно, чтобы здесь были все? — мрачно поинтересовалась я, чувствуя себя, словно сельдь на праздничном столе. Кроме моих любимых понаблюдать за рождением нового дракона пришла Лира с Аттисом, Гаверия, Милева, отец Луиса, Фауст, а за дверью томилось несколько десятков фениксов вперемешку с тиграми и волчьей стаей.
— Не волнуйся, скоро они уйдут, — Кори поцеловал меня в лоб и поправил подушки.
Н-да, если бы тут был Фиралис, он точно всех разогнал. Но лучшего в мире павлина ждать не стоит. Хоть он и рвался помочь, но, судя по ошарашенному виду и дергающемуся веку, видеть первые (для него) роды было слишком сложной задачкой. И теперь он сидел с детьми, пытаясь объяснить им серьезность момента.