Он понял меня. Понял, кем хочет быть.
Приняв больше полусотни гостей, каждый из которых старался посочувствовать и восхититься нашей с Каином храбростью, я как-то легко ушла в сон, облепленная со всех сторон телами сопящих скорпиошек. Рядом дремали вымотанные тройняшки, в люльке, тесно обняв ручками драконье яйцо и отпихивая волчат, спала Лилия. Долгожданная тишина.
***
— Вы хотели узнать правду обо мне. Это скажет вам больше любых речей.
Я непонимающе уставилась на протянутую Фиралисом книгу в оплетке из оленей кожи.
— Не поняла?
— Мой дневник. Прочтите все, если хотите. Но самое важное я пометил закладкой.
Павлин потоптался на месте, словно не решаясь что-либо добавить, а затем оставил меня на попечение Харрука с Луисом и ушел помогать разгребать завалы. Каин как раз руководил процессом, собираясь в ближайшее время восстановить большую часть архитектурного ансамбля дворца.
Вэнь Ла наоборот — только что вернулся из темницы, куда поместили мою мать, и лучился удовольствием.
— Ох, и бешенная же самка. Расцарапала всех охранниц, довела до слез имперского палача… Ты уверена, что хочешь поступить с ней именно так? — поинтересовался он, садясь на корточки и опуская треугольное вытянутое ухо на мой живот.
— Ты же видел поселение, сколько там мужчин и детей. Они не виноваты в том, что полюбили Тиамат. Да и сама эта женщина слишком ценна, чтобы просто отрубить ей голову.
— Если она сбежит…
— Не бойся. Не сбежит. Каин уже передал ей мое послание, и хотя сейчас она в панике — потом придет осознание. Это ее шанс.
— Довольно. Дела подождут, — проворчал Харрук, пытаясь отобрать у меня дневник. — Насели всей толпой на мою девочку.
— И как только этот пернатый хлыст успевает везде быть и при этом выглядеть сногсшибательно? — ревниво поддакнул Луис, заворачиваясь в мой шелковистый с фиолетовой искрой хвост. Пенсне на его носу треснуло, а между бровей зрела внушительная шишка. Невольно потянулась, чтобы приласкать бедного ученого.
Для лисов лицо — самая важная часть тела!
— Судя по запахам и форме выпуклостей — все с твоим потомством нормально. Но больше никаких резких движений. Как супруг и наставник за-пре-ща-ю! — по слогам проговорил Вэнь, целуя меня в лоб. Я задумалась — а не дать ли ему коленкой в пах в самых профилактических целях? Но потом передумала. Не, в хозяйстве пригодится.
Взяв дневник подмышку, решительно уединилась в отдельной комнате.
— Посмотрим, что ты там скрывал…
Какой красивый подчерк, любо-дорого смотреть.
Хм, наброски о воспитании молодых сыновей павлиньего клана. Довольно… интересно. И жутковато, если подумать. О том, что им годами в головы вдалбливают строгие дисциплинарные рамки, я знала. Никаких изъянов, будь идеален.
— Боже, ты и так идеален, не нужно в себе сомневаться, — пробормотала я, листая страницы. Тренировки, тренировки, занятия творчеством. Снова тренировки. Недостаточно. Не понимает чужих чувств, не хочет подвести главу Фавианнет… должен… обязан… снова и снова…
Поняв, что сейчас захочу усыновить Фиралиса, а не дать ему прощение, пролистала до закладки.
И сразу наткнулась на свое описание. Точнее описание девушки с вуалью, что всеми силами пыталась продать семейное украшение в павлиньей лавке. На нескольких листах мой бывший наложник описывал, как забавно и нагло незнакомка выбивала у его работника медные гя. В тот момент он просто не смог заставить себя вмешаться. Деньги ушли к нахальной спорщице.
Чуть дальше. Он снова столкнулся со мной на чаепитии Фавианнет. Никто раньше не проявлял к нему открытый интерес. Обычно девушкам не нравятся мрачные мужчины… Это что-то значит? Нужно узнать больше.
Еще чуть дальше. Убедил бабушку принять мое предложение. Долгое описание собственных наблюдений, попытки найти причину сблизиться, сопротивление со стороны родни… Услышал, что я связана с проклятым драконом. Неизвестность пугает. Нет ни малейшей причины, чтобы глава клана разрешила стать наложником сомнительной личности. Снова поиски, снова бессонные ночи за тренировками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прочитал мою повесть одним из первых. Понял, что пропал.
Надо стать сильнее.
… за цикл самостоятельно поднял ранг с беты до альфы, но и этого мало, чтобы получить независимость. Сородичи хотят назначить новым главой. Тогда он точно не сможет стать полезен…
Я читала и не верила своим глазам. В этих строках было столько нежности и отчаяния, словно их писал какой-то другой мужчина. Тот, кому я реально нравилась.
— Ты жуткий тип, знаешь об этом? — спросила у Фиралиса, когда, наконец, нашла его на развалинах алтаря с драконьими статуями. — Ты следил за мной два года? Уговорил Фавианнет взять меня автором постановок? Отказался от титула, чтобы сидеть с моими детьми и Шианом?
— Верно.
— Если я тебе нравлюсь, то зачем говорил, что у тебя есть возлюбленная?
Вопросы роились и накладывались друг на друга, грозя вылиться во что-то громкое. Взрывное. Павлин принялся сосредоточенно подбирать слова:
— Я не должен навязывать вам свои чувства… или лгать. У вас много мужчин: священный цилинь, магистр абканата, главы кланов, сам император. Это было бы попросту неуместно.
— А получилось, что навязывалась я. Ты ведь даже сказал, что делить со мной кровать — это долг!
— Да, — Он моргнул. — Я хочу, чтобы вы были счастливы. Это мой долг.
В этот момент я страстно захотела, чтобы у меня в руках была подушка, куда можно было бы выкричать все эмоции. Нет, ну что за ситуация такая? Словно в американском ситкоме! Словно в рассказе О. Генри про гребешки и цепочку для часов! Хотели как лучше, и только сильнее друг друга запутали!
Он влюбился в меня, потому что я была его полной противоположностью…
Потому, что ему нравились истории из далекого неведомого мира. Потому что я выглядела, как кто-то, кого нужно защитить.
— Я больше не буду навязывать вам свое общество. Я даже разорвал все связи с павлинами.
— Подойди, — попросила я, чувствуя, что давно определилась. В самый последний раз. — Подойди же!
— Если хотите ударить меня, то постарайтесь не ушибить костяшки. Бросайте кулак легко, как бросали бы камень… — Мои губы накрыли его, заставив умолкнуть и постепенно расслабляя. Глаза Фиралиса закрылись. Дыхание сбилось.
Вот это точно были настоящие эмоции.
63
Несколько стальных птиц приземлилось прямо на пустынную дюну перед поселением каракалов-бедуинов. Я нетерпеливо топала ногой и ждала своего часа. Чтобы не нервничать, водила пальцем по лазурному рисунку на левой руке.
Забавно, что у птичьих оборотней клыки едва ли меньше, чем у млекопитающих. И они также кусают свою пару, а вовсе не клюют, как шутил Шиан.
— Явился, — крикнул Вэнь Ла, заглядывая в хижину местного вождя и потрясая подзорной трубой. — И в руках у кошака какая-то коробка. Не нравится она мне. Уверена, что хочешь пойти?
— А как без меня?
Остальные шестеро супругов ждали меня снаружи. Я отыскала взглядом Тиамат — Фиралис следил за тем, как она рассеянно водила палкой по песку неподалеку от колодца с водой. Маленькие дети восхищенно разглядывали рыжую белокожую незнакомку, кружили вокруг, пытаясь потрогать. Я окрикнула их — еще напугают.
— Каин, песчаных зулу чуешь? Нам бы не помешала поддержка снизу, если дорогой король вздумает спорить.
Он кивнул. Скинув тонкий халат, свернулся кольцами, обращаясь в мощного двадцатиметрового дракона. На черной чешуе красовалось несколько свежих, а потому внушительных отметин. Он поклонился, и я осторожно забралась на шею мужа.
— Варбериан пообещал прикрыть вас, если будут сложности, — крикнул Харрук, кивая на сгорбленные силуэты диких туров, отдыхавших в тени. Пока все удачно складывается. Они согласились закрепить сегодняшнюю сделку. — Мы пойдем следом.
Я показала большой палец и одернула ритуальное одеяние, сдавившее живот.