Скоро в денежный поток вольются доходы от продаж двигателей, автомобилей и, чем черт не шутит, аэропланов. Да много от чего. Например, тот же ручной пулемет «Зверь», уже вовсю переводит патроны, а с осени ожидаются поступления от проката фильмов. Сименс проектируется химзавод.
Не забыт и пенициллин. До его массового производства, как до луны раком, но первые сотни миллилитров уже получены, знать бы еще сколько это в действующих единицах, но явно не много. Скорее всего, сотня на миллилитр. А ведь в конце XX столетия больному на одну инъекцию прописывали от ста тысяч до полутора миллионов единиц. Мишенин помнил, что питательной средой для грибковой культуры является экстракт кукурузы и глюкоза. В принципе, годится и обыкновенный хлеб. Зеленая плесень на корочке это и есть один из видов грибков пенициллина. Параллельно ищется культура грибков для стрептомицина. Этот препарат принесет победу над туберкулезом, чумой и кишечными инфекциями, но здесь результата можно ждать многое годы.
Самые большие надежды переселенцы возлагают на стрептоцид, который является производным сульфаниловой кислоты. В мире переселенцев этот препарат был получен в 1908 году в процессе поиска красителя для текстильной промышленности, а об его антибактерицидных свойствах стало известно только к 1935-ом году. По сути, обыкновенный краситель оказался мощнейшим лекарственным препаратом с антибактерицидным действием, и не срубить на этом крутые бабки, было бы верхом глупости.
Как это ни странно, но мелочевка в виде канцелярских скрепок и прочей фигни оказалась вполне востребованной.
Никакого докладчика не было — начал Федотов, затем каждый добавил свое, в итоге переселенцы сами удивились масштабам сделанного, но спиртного убавилось всего на треть — сегодня решили не налегать.
Сразу после появления в этом мире о вмешательстве в историю пытались не думать. Иногда это даже удавалось, но сеть борцовских клубов, стрешаров и охранных структур, несли все признаки «технологий двойного назначения». В прошлом году запретной темы стали касаться Борис со Зверевым. Мишенина держали в неведении, да он и сам не стремился к разговорам, хотя о «брожении умов» у своих товарищей догадывался. Более того, осознав масштабы накопившегося в России протеста, Мишенин решил для себя не лезть не в свое дело, зато довериться здравому смыслу его попутчиков по переносу во времени. Так или иначе, но каждый понимал неизбежность вмешательства, поэтому, когда прозвучало предложение Федотова: «Ну, что, коллеги, пообщаемся?», никто не дернулся и не потупил глазки, а Мишенин и вообще буркнул:
— Давно пора.
Иллюзий по поводу математика переселенцы не питали. Вова был обычным домашним мужчиной. Баррикады его не прельщали, но и совсем оставаться в стороне он не хотел. Было в том и нормальное любопытство, и мысль вовремя сделать ноги, ибо, кто предупрежден, тот кроссовками оденет первым.
Как оказалось, никаких конкретных планов, у «заговорщиков» не было, зато было понимание порочности излишне резких исторических поворотов. При формулировании задачи, инициатива перешла к Звереву.
— Раньше февраля семнадцатого нам, Ильич, ловить нечего, а дальше надо перехватывать власть или у временного правительства, или у большевиков с эсерами. Цель — жесткий диктаторский режим.
— А учредительное собрание?
— Учредительное, говоришь, а оно отражало реальные запросы страны? Главное даже не в этом, Ильич, мы с тобой знаем три революции — февральскую, октябрьскую и нашу девяностого года. Обрати внимание — большевики почти десятилетие маялись своей дурью, пока не осознали необходимость жесткого руководства. Аналогично обстояло дело с революцией 1990-го года. Под либеральными догмами Россия гнила десять лет, пока Путин не стал строить вертикаль власти. Временное правительство восемь месяцев творило глупость на глупости, пока им весь кайф не обломали. Полагаешь, выбранное учредилкой правительство сразу станет национально ориентированным?
— А если после отречения Николая воздействовать на временное правительство? — согласившись с основным тезисом, Мишенин все еще не сдался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Открыться части их бомонда?
— К примеру, — без уверенности в голосе подтвердил математик.
— Разберем зеркальный вариант. Большевиков с эсерами ты сейчас знаешь лучше нас. Скажи, если дать им прорваться к власти, а потом открыться, мы сможем удержать их от революционной дури?
— Не сможем.
— Вот тебе и ответ — точно так же нас не станут слушать временные, другое дело, если у тебя в руке пистолет, а это и есть диктатор.
— Но диктатура…, — осознав, что начинает по второму кругу, Мишенин сменил тему, — хорошо, диктатуру пока отложим. Как вы себе видите будущее?
Ответ последовал мгновенно:
— Жесткое государственное регулирование при наличии смешанной экономики с существенным госсектором и опорой на левые партии. Для этого периода прогрессивная модель, с солидным левым содержанием. Кстати, в начале XX века, она называлась фашизм, а в конце китайской моделью экономики. Ну, это если совсем грубо. — поправился Зверев. — Самое сложное обеспечить представительство левых сил и не сорваться в левацкий бред, типа, нам теперь ничего не делать не надо, теория все сделает за нас. Вот для этого и нужен диктатор.
— Интересно, чем вам не угодили правые? — по выражению лица было видно, что Ильич явно провоцирует своих оппонентов.
— Вова, угомонись, сам же недавно говорил, что эти ребята за ради денег маму продадут. Правые нужны, чтобы карась не дремал, но пускать их к власти нельзя. Скажешь, среди них есть патриоты? Есть, конечно, но мало, поэтому в ограниченных количествах привлечем, но только патриотов, блин.
— А что будет дальше?
— Ну, ты вопросы ставишь, — улыбнулся морпех, — лет через двадцать диктатора сметут и предадут анафеме. Половина успехов накроется медным тазом, но по любому потерь будет меньше, чем без этапа диктатуры. После этого наступит светлое капиталистическое или социалистическое завтра, но индустриализация к тому времени будет пройдена. И за это надо выпить!
— А иначе закончить нельзя? — после очередного глотка алкоголя, Мишенину захотелось благополучного конца диктатуры.
— Запросто, но диктатор нужен умный. В час «Ч» обращение к народу, мол, давно хотел, но уйти не дают. Инсценировка переворота и через годик уход на заслуженную пенсию. К тому времени бывшие противники опутываются неправедно нажитыми доходами. Бывший диктатор получает гарантии неприкосновенности, а пропаганда лепит из него нац. героя.
В этот вечер Ильич узнал много интересного. Оказывается, вот уже целых две недели он состоял членом легальной Социалистической партии Народов России. За партбилет с почетным номером 007, Ильичу пришлось выпить и тут же разочароваться:
— Извини, шутка. Вас с Федотовым в политике светить нельзя, но седьмой номерок я вам обоим зарезервировал. Один на двоих, хе-хе!
Вообще-то Димон хотел назвать партию в духе времени: «Национал-социалистическая Рабочая Партией России». Федотов не возражал, но мешала нестыковка с термином «национал», да и Мишенина надо было поберечь — как бы его от такого названия не хватил удар. Одним словом, морпех решил не выпендриваться и свою партию назвать нейтрально — Социалистическая партия Народов России (СПНР). Кстати, весьма удачное название. Под этот термин удачно вписывались все несогласные: «Так ты не согласен с социализьмой для российского народа? Врагам народ у нас один путь — на лесоповал!»
Об «охранном подразделении» Ильич знал, но был чрезвычайно удивлен обкатке «первой армии» в Никарагуа.
— Господа, а откуда финансирование, это же черт знает какие затраты?! — всерьез заволновалась капиталистическая половина души математика.
— Ты понимаешь, Владимир Ильич…
Борис огорошил математика известием о контракте между охранной компанией Зверева и правительством Никарагуа.
— Облапошить самого Хосе Сантоса! — иного исхода Мишенин даже не рассматривал.
— Но, но, но! Попрошу без неприличных намеков, здесь сидят порядочные люди. Да ты закусывай, Вова, закусывай.