Собравшись с духом, Элиза заставила себя улыбнуться и церемонно протянула Наполеону руку в высокой перчатке:
– Для такого блистательного и галантного кавалера в карточке дамы всегда найдется место, – приветливо произнесла она, не отводя от императора смелого взгляда.
Наполеон отрывисто рассмеялся, а затем Элиза чуть ли не с ужасом наблюдала, как он склоняется к ее руке и целует ее.
– Раз вы так быстро приняли мое приглашение, то позвольте мне теперь представиться вам, мадам, – проговорил император, выводя ее на середину зала, где уже ожидало несколько пар. – Наполеон Бонапарт, император Франции, – будничным тоном произнес он, весело поблескивая темными глазами. – А как ваше имя, сударыня?
– Леди Элиза Ферли, маркиза, урожденная виконтесса де Марни, – в тон ему ответила она. – Последние пятнадцать лет я жила в Англии, но теперь решила вернуться на Родину и собираюсь просить императора о разрешении.
– А, так вот для чего вы пожаловали в Эрфурт, мадам! – Наполеон с притворным удивлением кивнул головой. – И что же побудило вас покинуть Лондон?
Вырвавшийся у Элизы ответ поразил ее саму.
– Я очень тосковала по Родине, ваше величество, – промолвила она дрогнувшим голосом, – и мне так нравилось то, что происходило во Франции в последние годы, что я просто не могла упустить удобного момента для возвращения. Полгода назад я стала вдовой, и меня ничто больше не держит в Англии.
– Что ж, я рад это слышать, – после короткого молчания ответил Наполеон. – Еще одна французская аристократка возвращается на Родину. Вы извините меня, если я не смогу поддерживать разговор во время кадрили? – вдруг спросил он, лукаво прищурившись. – Дело в том, что я так и не научился выполнять все эти замысловатые фигуры и каждый раз, словно мальчишка, боюсь сбиться с ритма. Мы продолжим нашу беседу чуть позже, когда это ужасное испытание закончится.
Рассмеявшись, молодая женщина кивнула, и они начали кадриль. Сердце Элизы гулко стучало от волнения, мысли находились в полном смятении. За эти два дня она много чего услышала об императоре, но даже не подозревала, какое мощное обаяние излучает этот мужчина. Приземистый, не слишком ладно сложенный, Наполеон отнюдь не был красавцем, но ему ничего не стоило вскружить женщине голову. Теперь ей стало понятно, почему к нему так тянутся сердца. Он был способен очаровать и покорить любого.
Вспомнив о том, как она объяснила свое решение вернуться во Францию, Элиза на минуту смутилась. Она и не думала лукавить, эти слова вырвались у нее помимо воли. Но неужели она и вправду так думает? Не может быть, ведь она приехала сюда только из-за Армана. Или на самом деле все обстоит гораздо серьезнее? А она просто не желала признаться сама себе в очевидных вещах?
Кадриль закончилась, и Наполеон тут же повел Элизу в небольшую гостиную. Ей показалось очень странным, что эта комната была, совершенно пуста, в то время как остальные парадные покои ратуши едва вмещали всех гостей. Но она тут же догадалась, что так было устроено намеренно. У императора могло возникнуть желание переговорить с кем-то с глазу на глаз, и организаторы бала обеспечили ему такую возможность.
– Итак, мадам, вы изъявили желание вернуться во Францию, – с ходу начал Наполеон. – Что ж, я с радостью даю вам свое согласие. Остается решить только один вопрос: на какие средства вы будете жить в Париже? У вас есть какое-то состояние?
– Да, – удивленно проговорила она, – пятьдесят тысяч английских фунтов, переведенных в золотые монеты.
К ее изумлению, Наполеон пренебрежительно махнул рукой.
– Эта сумма столь ничтожна, что ее даже глупо принимать в расчет. Вам не хватит этих денег и на полгода, если вы собираетесь вести светский образ жизни. Мадам, я не могу допустить и мысли, что вам придется жить в Париже скромнее, чем вы привыкли в Лондоне. Но в то же время я не могу просто так вернуть вам парижский особняк и владения де Марни. Собственность Франции слишком драгоценна, чтобы раздаривать ее запросто, без всяких условий.
Замолчав, Наполеон остановился напротив Элизы и посмотрел на нее выжидательным, не вполне понятным взглядом.
– Вам ясен ход моих мыслей? – слегка нахмурившись, спросил он.
– Не совсем, ваше величество, – в замешательстве пробормотала Элиза. – Вы хотите сказать, что можете вернуть мне собственность моей семьи, конфискованную во время революции, но для этого я должна соблюсти какое-то условие?
– Именно так, мадам.
– И что же это?
– Вы должны выйти замуж за одного из моих приближенных. Парижский особняк и имение де Марни будет моим свадебным подарком.
– Но, ваше величество! – в смятении вскричала Элиза. – Это же просто немыслимо!
– Почему? – недовольно спросил Наполеон. – Вы же свободная женщина. Что мешает вам вступить в новый брак?
– Вы хотите связать мою свободу?!
Император нетерпеливо передернул плечами.
– Я вовсе не собираюсь навязывать вам мужа, который будет вам не по душе. Вы вольны выбрать, кого угодно. Только бы он был из моих людей. Ну, например, чем плох Комменж, с которым вы сегодня танцевали мазурку? Или Бушар, который не отходит от вас весь вечер? Оба – статные красавцы, достойные молодые люди, из моих лучших гвардейских офицеров.
– А полковник Лаваль? – невольно вырвалось у Элизы. – О нем вы что скажете, сир?
Темные брови Наполеона изумленно поползли вверх.
– Арман Лаваль? – переспросил он. – Жених мадемуазель де Суланж, с которой вы вчера были в театре?
– Насколько я знаю, они еще не помолвлены, – в голосе Элизы прорвалось легкое раздражение.
Окинув ее острым взглядом, император с усмешкой покачал головой.
– Так вот кто вам приглянулся, сударыня!
Что ж, видно, вы не привыкли довольствоваться легкими победами. Собираетесь отбить Лаваля у бедняжки Жюли?
– А если и так? – с вызовом спросила она. – Будете возражать, ваше величество?
Чуть помолчав, Наполеон с расстановкой проговорил:
– Нет, возражать я не стану. Мадемуазель де Суланж, без сомнения, очень мила, но это не та женщина, которую я бы хотел видеть женой Лаваля. Однако хочу кое о чем предупредить вас, сударыня. – Император пристально посмотрел на собеседницу. – Этот офицер мне особенно дорог. Я подобрал его еще мальчишкой, и вот кем он стал сейчас. И если только я случайно узнаю, что он несчастлив в браке…
– Я все поняла, сир, – ответила Элиза с принужденной улыбкой, и Наполеон, предложив ей руку, вернулся с ней в залу, а затем простился с ней.
– Ну, как? – нетерпеливо спросила Жюли, едва Элиза осталась одна. – Государь разрешил вам вернуться?
– Да, все хорошо, – ответила она, заставив себя улыбнуться невесте Армана.