ГЛАВА 19
– Элиза, посмотрите, Арман прислал мне цветы! Какой милый букет, не правда ли?
Обернувшись на голос мадемуазель де Суланж, Элиза едва не заскрипела зубами от досады. Жюли держала в руках букет бледно-розовых роз, как две капли воды похожий на тот, что когда-то Арман подарил самой Элизе. Почему он выбрал для Жюли именно такие цветы? Неужели он сделал это намеренно, чтобы уязвить бывшую возлюбленную? Или уже напрочь забыл о тех событиях?
– Чудесный букет, Жюли, – с натянутой улыбкой промолвила Элиза. – Наверное, ваш жених очень предупредительный кавалер?
– Арман очень заботливый и нежный. – На губах мадемуазель де Суланж выступила мечтательная улыбка. – Только он не любит выказывать своих чувств при всех. Он много лет провел в походах, и это не могло не наложить на него отпечаток. Ведь военные часто становятся грубоватыми и даже циничными. Однако я уверена, что под моим влиянием характер Армана очень скоро смягчится.
– Как мудро вы рассуждаете для своих лет, Жюли. Наверное, вы очень хорошо изучили своего жениха. А давно вы с ним познакомились?
– О, мы знакомы с Арманом уже лет пять. Он служил в одном полку с моим старшим братом и часто бывал у нас дома. Однако внимание на меня, как на женщину, он обратил совсем недавно.
– А вам самой он, наверное, уже давно нравился? Признайтесь!
– Ну, я не могу сказать, что была в него влюблена. – Мадемуазель де Суланж смущенно потупила глаза. – До последнего времени я не рассматривала Лаваля как возможного жениха. Ведь он намного старше меня, и его, конечно, интересовали другие женщины. Но я всегда знала, что Лаваль – очень достойный человек. И когда он начал оказывать мне знаки внимания, мы с мамой решили, что не стоит упускать такую блестящую партию.
– Блестящую партию?! – Элиза не сдержала своего удивления – Но помилуйте, Жюли! Как вы, а тем более ваша мать, можете считать полковника Лаваля подходящей партией? Ведь он же неблагородного происхождения! Неужели этот брак не кажется вам мезальянсом?
Жюли окинула Элизу недоуменным взглядом, а затем понимающе рассмеялась.
– Ваша реакция мне вполне понятна, дорогая Элиза. Вы рассуждаете, как и большинство наших старых аристократов. Для вас совсем не важно, что представляет из себя человек, главное, чтобы он был дворянином по рождению и имел в своем роду кучу прославленных титулованных предков. Однако это не слишком мудрое суждение. И многие из старых дворян уже переменили свои взгляды. Я могу привести вам десятки примеров подобных мезальянсов. Девушки из обедневших аристократических семей выходят замуж за наполеоновских офицеров, а юноши-аристократы женятся на дочерях банкиров и богатых торговцев. И я не вижу в этом ничего плохого. Тем более, если речь идет о таких людях, как полковник Лаваль!
– Чем же он так хорош?
– Ну, во-первых, Арман сам по себе достойный человек. А во-вторых, он из новой французской знати. Вам еще трудно понять это, Элиза, вы ведь не жили во Франции все эти годы. Но я вас уверяю, что Лаваль занимает довольно высокое положение в обществе. Он командует полком гвардейцев, имеет графский титул и числится на хорошем счету у императора. Его жена может рассчитывать на положение придворной дамы императрицы или хотя бы одной из принцесс. Вот так-то, дорогая моя!
Жюли добродушно рассмеялась, наблюдая замешательство своей собеседницы. Выразительно покачав головой, Элиза усмехнулась и неторопливо отошла к окну. Откровение мадемуазель де Суланж явилось для нее полной неожиданностью. Лаваль занимает высокое положение при нынешнем французском дворе. Кто бы мог подумать? А она-то считала его жалким офицеришкой, волей случая пробившимся в командиры полка.
Внезапно сердце Элизы пронзило неприятное предчувствие. Если все обстоит так, как рассказала Жюли, то Арман может и не счесть ее таким уж подарком судьбы, каким она сама себя считала. И не потому ли он был так холоден с ней вчера, что за ним увиваются толпы парижских красавиц? Тогда, год назад, он казался по-настоящему влюбленным в нее. Но за два года походов он так отвык от приличного общества, что мог увлечься первой попавшейся хорошенькой женщиной.
От подобных размышлений Элизе стало нехорошо, и она была вынуждена присесть на диван, чтобы не упасть.
– Что с вами, Элиза, вам плохо? Боже, вы так побледнели!
Жюли поспешно наполнила водой хрустальный стакан и протянула его Элизе.
– Благодарю вас, Жюли, – Элиза с трудом выдавила из себя улыбку. – Это долгое путешествие так измотало меня, что я до сих пор не могу восстановить силы. Что это у вас? – вдруг спросила она, увидев в руках мадемуазель де Суланж белый листок. – Записка?
– Да, Арман прислал ее вместе с цветами. Он сообщает, что не сможет сегодня поехать со мной на прогулку, потому что должен сопровождать императора. – Поедемте на площадь, Элиза! Наполеон и русский император собираются вместе кататься верхом. Там будет все общество. Я покажу вам наших знаменитостей.
– Отличная идея, – согласилась Элиза, решив, что глупо сидеть взаперти из-за своих переживаний. Как бы там ни было, а раз уж она приехала в этот Эрфурт, нужно хотя бы провести время с пользой.
Вся площадь была запружена людьми, с нетерпением ожидавшими выхода государей. Жюли то и дело называла Элизе имена французских сановников, которые выходили из ратуши. Но Элиза почти не слушала ее. Какое ей дело до всех этих людей? Разве из-за них она решилась на такой отчаянный шаг – уехать из Англии, где у нее было прочное положение в обществе и влиятельный, щедрый покровитель? И все, чего она добилась, – быть выставленной за дверь отцом ее ребенка. Вспомнив вчерашнюю встречу в «Тигровой лилии», Элиза задрожала от обиды. Как мог Арман так жестоко поступить с ней? Или он намеренно унизил ее, решив отплатить за прошлые обиды?
Но едва она увидела Лаваля, как ее гнев тотчас испарился. Он выглядел просто потрясающе в своем парадном мундире, верхом на гнедом скакуне: красивый, статный, подтянутый. Сердце Элизы часто забилось от волнения, она не могла отвести от Армана глаз. Но вдруг Жюли громко окликнула его по имени, и все очарование в один миг исчезло.
Отъехав на пару шагов от группы красавцев офицеров, Лаваль внимательно вгляделся в толпу. Заметив махавшую ему Жюли, он улыбнулся и приветливо помахал ей в ответ. А затем вернулся к товарищам, даже мельком не взглянув на стоящую рядом с Жюли Элизу.
Сердце Элизы болезненно сжалось, и она отвернулась от мадемуазель де Суланж, не в силах видеть ее счастливого лица. Неужели все на самом деле так безнадежно? Но ведь у нее остается еще один, самый сильный козырь – ее малышка Жанна. И когда она разыграет эту карту, расклад игры радикально изменится.